На днях завершилась экспедиция областного историко-краеведческого музея на могильнике Шпаки-2. Раскопанные курганы относятся к периоду ранних кочевников (VI-IV вв. до н.э.). Их исследование уменьшает количество белых пятен на карте истории нашего края и выявляет серьезные проблемы.
Государство в государстве
По словам руководителя экспедиции, кандидата исторических наук, археолога Армана Бисембаева, раскопки – это не просто форма исследования.
— Фактически мы провели аварийно-спасательные раскопки курганов, значительно разрушенных в ходе хозяйственной деятельности человека. Особенность нынешней экспедиции в том, что отрабатывалась новая методика ведения раскопа и материал документировался посредством основательной съемки лазерным теодолитом (этим занимается Нурсултан Баиров). Созданная впоследствии 3D-модель кургана будет демонстрироваться в музее и на его сайте.
Нужно отдать должное директору областной инспекции по охране историко-культурного наследия Аслану Мамедову за его тесное сотрудничество с музеем. Это им разработана методика ведения работ на аварийных памятниках для того, чтобы их сохранить.
— Беда — в отсутствии правовой базы по сохранению курганов, — говорит Аслан Маликович. – В советском законодательстве, и поначалу в казахстанском, существовала мера ответственности вплоть до уголовной — от 5 до 8 лет лишения свободы за ненамеренное или заведомое разрушение памятников. Современная мера пресечения – только административная: заплати штраф – и хозяйничай дальше. А курган уже не восстановить…
Самой безответственной в этом отношении, по словам историков, остается сфера добычи нефти и газа.
— Они работают по принципу
экстерриториальности (государство в государстве), – делится наболевшим Арман Бисембаев. – Пробиться на прием к генеральному директору сложнее, чем к министру, а сотрудники охранных агентств, работающие на месторождениях, никого не подпускают к местам разработок. Поэтому можно однозначно сказать, что памятники, оставшиеся в той зоне, навсегда утеряны для науки.
Мне известны случаи, когда насыпи курганов использовались в качестве подсыпки для трасс и прочих хозяйственных нужд, тем более что продвинутой землеройной техники у нефтяных компаний хватает.
Возможно, и правовая база в свое время была разрушена за счет нефтяного лобби. А ведь закон «Об охране и использовании историко-культурного наследия» от 02.07.1992 года содержал серьезные статьи о привлечении к уголовной ответственности, которые в начале 2000-х были упразднены.
Тайны могильника
Могильник Шпаки-2 расположен на западе Каргалинского района, ближе к границе с Мартукским районом, в местности Шпаковка. Состоит он из четырех курганов, первый из которых разработан в конце 70-х годов ХХ века актюбинским краеведом Виктором Родионовым. Три из раскопанных в июне представляют собой захоронения парное (два воина), жрицы и одиночное (воин). Один из них предстал в разграбленном состоянии.
— Обилие крупных костей жертвенных животных и скелеты лошадей свидетельствуют о том, что в кургане захоронен знатный воин, — рассказывает Аслан Мамедов. – А вот кинжал с бабочковидным перекрестьем значительно сужает датировку захоронения. Скорее всего, это погребение не ранее VI века до н.э. и не позднее V века до н.э.
В парном захоронении, кроме костей жертвенных животных, рядом с останками покойников видим фрагменты (осколки) керамики. В колчане, кроме стрел, как уточняет Арман Бисембаев, имеются семена конопли и костяная ложечка:
— Употребление конопли в то время было традицией, а вот для чего ложечка, мы пока не знаем. Известно, что этот предмет ритуальный и принадлежать мог только мужчине. Женщины стали пользоваться ею позднее и тоже в ритуальных целях, и уже гораздо позднее ложка стала столовым прибором.
На вопрос «Откуда пришли эти воины?» Арман Ауганович говорит, что по территории нашей области, которая находится на стыке Европы и Азии и в самом сердце степной полосы, проходили основные миграционные процессы:
— Это были глубинные миграционные импульсы, исходящие от народов Приаралья. Обратите внимание на наконечники стрел: они характерны для племен Центрального и Северного Казахстана (так называемой Тасмолинской культуры), Южного Зауралья (Челябинская область). Об этом свидетельствует и их форма: втульчатые появились на Южном Урале в VII в. до н.э., черешковые — в VII в. до н.э. в Южном Зауралье и имели хождение до V века до н.э., изредка встречались и в IV-м.
Восточные племена кочевали к востоку от реки Орь и Мугалжарских гор, западные – на юг современной Башкирии, Оренбургской области, Западно-Казахстанской до реки Эмба.
Могильник Шпаки-2, скорее всего, является родовым захоронением, а вот об этнической принадлежности говорить трудно. Понятно только, что здесь кочевали европеоидные племена, монголоидная примесь появилась лишь в IV веке до нашей эры.
Все покойники положены головой на запад. В предположительно женском захоронении находим круглое медное зеркало, незначительное количество костей жертвенного барана, едва тронутый временем глиняный сосуд, небольшую кучку, возможно, гадальных камешков и пряслице, каменный жертвенник с аккуратно высеченным орнаментом.
Сотрудник отдела археологии и этнографии областного историко-краеведческого музея Виктор Амелин, демонстрируя жертвенник, комментирует, что пол покойника из этого захоронения окончательно определят только антропологи, ведь жрецами могли быть и мужчины, а оружие встречается и в женских могилах:
— Изначально над могилой было деревянное подкурганное перекрытие, останки которого разрушились вследствие распашки земли, а насыпь значительно снивелировалась.
Как решить проблемы?
— Первые раскопки на территории нынешней Актюбинской области были проведены в 1906 году оренбургской ученой архивной комиссией под руководством Жозефа-Антуана Кастанье, — напоминает Аслан Мамедов. – До этой поры в научном мире бытовала версия, что в древности область не была заселена.
После той первой экспедиции стало понятно, что у нас есть очень ценный научный материал. А его разрушение на протяжении истории всегда носило антропогенный характер.
Сегодня на огромной территории области числится около двух тысяч памятников, отследить состояние каждого из них восьми инспекторам нереально, поэтому нам помогают археологи. В Мартукском районе по госсписку 127 памятников, плюс еще 160 согласно архивным данным.
И это данные не позднее конца
80-х годов прошлого века. В каком состоянии могильники и курганы находятся сейчас, спустя почти 40 лет, неизвестно. На мониторинг состояния памятников Каргалинского района у инспекции ушло два года, районов в области – двенадцать, так что работы хватит на несколько поколений археологов.
Сама система охраны и использования памятников на государственном уровне неверная, необходимы контролирующий орган и прозрачность деятельности всех подразделений без исключения – исполнителей, проверяющих и контролеров. Лучше всего было бы создать институт культурного наследия, кадры которого имели бы конкретную научную направленность. Естественно, нужна ежегодная отчетность проводимых мероприятий и жесткая законодательная база, вплоть до уголовного преследования, а я должен иметь право обратиться в прокуратуру.
Татьяна ВИНОГРАДОВА
