Областная газета «Актюбинский вестник»

Все новости Актобе и Актюбинской области

Охота на… браконьера

В Богословку мы попали, когда уже стало темнеть. Мы — это рейдовая бригада областной территориальной инспекции лесного и охотничьего хозяйства в составе госинспекторов Виктора Кима, Жаксылыка Дакешева и автора этих строк.

Первоначально планировалось поехать сразу под Бестамак, но инспектора уважили мою просьбу и мы заскочили сначала в Богословку. К Бестамаку Виктор Ким, который сидел за рулем «УАЗ»-таблетки, решил добираться напрямик по проселочным дорогам. Рванули мы степью, потом — вдоль лесополосы. Недавно выпавший мелкий снежок хоть и укутал землю неплотным покрывалом, но от него было больше грязи, чем толку.

Пока еще было светло, по запорошенным обочинам хорошо проглядывались заячьи следы. Потом потемнело. Но Виктор упорно гнал машину вперед, не обращая внимания на кочки и мелкие повороты, не говоря уже о грязи.

Уже было совсем темно, когда наш водитель признался: не туда заехал, надо было взять левее. Повернули обратно, нашли ответвление влево и  снова мчимся по ночной, чуть заснеженной степи.

Подъехали к поселку ТОО «Рустем-КС». Пролетели по его единственной улице и выскочили на грейдер, покрытый глиной. Мокрая, вязкая, она не давала набрать скорость. Машина временами шла юзом, но вскоре мы съехали на проселочную дорогу и стало полегче. Вот дорога заструилась змейкой вверх по склону и буквально вылетела на широкое плато, откуда хорошо были видны многочисленные огни: поселков, машин…

Наконец-то остановились. Виктор решил оглядеться. Вышли из машины. Ким — немногословен, роста среднего, с волевым лицом.

— Зайца сейчас без прожектора не взять, — объясняет он мне. — А прожектор далеко виден — до 50 километров, потому что при езде он дрожит в руках, и луч света уходит далеко в небо. По нему определяем охотящихся.

— Почему вы думаете, что это непременно браконьеры? — не удерживаюсь я от вопроса.

— Охота в ночное время с применением осветительных приборов запрещена.

Долго всматриваемся в ночь, но ничего подозрительного не обнаруживаем. Едем дальше. Знакомлюсь со своими спутниками.

Виктор Ким в системе охотинспекции 19 лет. Когда-то преподавал в колледже, работал в связи, потом перешел сюда. Говорит, что не жалеет о своем выборе, что любит природу. О своих подвигах умалчивает, это уж потом, от других людей я узнаю, что таковые были. Хотя признается: «Люди разные попадаются. Одни покорно признают свою вину, другие возмущаются, третьи угрожают. За последние годы я столько угроз в свой адрес услышал, но все это говорится под горячую руку, потом люди успокаиваются…». «Оружие применять не приходилось. Хотя другим — да. Например, покойному Сергею Николаевичу (бывшему замначальника инспекции Гусеву. — Прим. авт.). Особенно опасны те, кто охотится на сайгу. Им терять нечего».

Жаксылык Дакешев работает инспектором три года. До этого 31 год проработал в лесном хозяйстве. Расстался с любимой профессией из-за малых заработков… Без оружия инспектора никогда не выезжают. С ними всегда карабин «Сайга». При проверке документов или задержании нарушителей один инспектор подходит к охотящимся, другой прикрывает его.

За Бестамаком

Подъезжаем к Бестамаку, перебираемся по мосту через Илек и, взобравшись на гору, останавливаемся. «Отсюда хорошо видна местность», — констатирует Ким.

Здесь дует холодный ветерок, которого не было в низине. Изредка Виктор переговаривается по сотовому с другой бригадой, которая курсирует у Родниковки. Иногда пытается связаться по рации, но не получается — слишком большое расстояние.

Здесь перекусываем. В салоне «таблетки» тепло, уютно. На газовой плитке готовим чай.

Выходим из машины. Небо темное, но, видимо, сейчас полнолуние, и потому степь не кажется непроглядно черной. Отдает белизной и снежок. А когда я беру в руки прибор ночного видения, то и вовсе степь — как на ладони. «Вот были бы звезды, — комментирует мое впечатление Ким, — тогда  вообще хорошо было бы все видно».

Он долго вглядывается в окуляры прибора, потом говорит: «Там впереди проскочила машина, видел свет фар… Но свет тут же исчез и больше не появлялся. Надо проверить, что здесь ночью делает машина».

«УАЗ» срывается с места и мы несемся по холму вдоль правого берега Илека, который находится где-то далеко внизу. На белой дороге отчетливо видны следы шин, но когда мы влетели на гребень горы, они ушли в сторону. Никого и ничего. Хотя нет — по той и другой колее дороги — заячьи стежки. Они тянутся километр-полтора, потом сворачивают в бурьянную степь. Останавливаемся, осматриваемся. Где-то мелькают огоньки фар, но это очень далеко. «Но такого же не может быть, — не устает твердить Виктор Ким. — Где-то же они есть!». Это он — о браконьерах.

Жаксылык делится опытом:

— Так бывает. Однажды ездили по степи двое суток, и только когда возвращались под утро в город, обнаружили одного браконьера.

Едем дальше по дороге, которая уходит в сторону от Илека. Ким часто поднимается на обочину, останавливает машину и снова вглядывается в ночь. Здесь на взгорье дует порывистый ветер.

Справа — тянутся столбы ЛЭП. На одном из них Ким замечает крупную птицу. Она резко срывается и, тяжело взмахивая огромными крыльями, устремляется в сторону от линии. «Сова», — говорит он. «Может, филин?» — не соглашаюсь я (дома, проверив по справочнику, обнаруживаю, что это вполне могла быть и сова — они прилетают к нам на зимовку из Заполярья).

Мы уже на уровне водохранилища. Виктор с Жаксылыком обнаруживают где-то внизу две пары фар, которые двигаются в нашу сторону. Направляемся в сторону одной из машин. По дороге выключаем фары. Не доезжая до движущейся навстречу нам машины, наш водитель сворачивает за лесополосу и останавливается. Мимо проплывает темный силуэт автомобиля. Ребята определяют, что это «УАЗ», и гадают: «Фарит? Нет, не фарит!» (то есть, водитель не направляет в сторону от дороги свет фар, чтобы застать зверушек врасплох. — Прим. авт.).

Пропускаем его далеко вперед и отправляемся искать другую машину. Увы, ее уже и след простыл. Фары больше не включаем, так и едем по едва приметным в темноте дорогам. Наконец, инспектора решают ехать в направлении хромтауской трассы, может, здесь повезет. Постоянно по пути останавливаемся. Вблизи Магаджановского лесничества Виктор и Жаксылык замечают одну машину, в которой, возможно, пользуются прожектором. Пересекли плотину через небольшую речушку и двинулись ей навстречу. Мигающий свет то появляется, то исчезает, потом уходит в сторону города и пропадает. Как ни вглядывался Виктор то в бинокль, то в прибор ночного видения, подозрительный автомобиль больше не проявлял себя. Впервые за время нашего странствования мимо нас по дороге проскочила легковая автомашина.

Дело к полуночи. Решаем двигаться в сторону города. Кстати, «УАЗ» оборудован нарами, и имея постельные мешки, в нем можно с известной долей комфорта ночевать даже в зимнюю пору.

На Таныбергене

Утром было решено следовать по кобдинской трассе двумя бригадами. К нам присоединился Бекбулат Жапаров. Во втором «УАЗе», простом в отличие от нашего, находились Александр Книжник и Мерген Сисенов.

Александр, как и Виктор, — один из опытнейших инспекторов, был за рулем. Мерген недавно перешел из рыбинспекции, но опыта ему также было не занимать. И там, и там приходится охотиться за браконьерами. И повадки у них одни и те же: не попадая на глаза, побольше взять.

Проехав поселок Жанаконыс (Новый), обе машины остановились. Коротко обсудили план дальнейших действий. Решили доехать до родника, который находится за  Маржанбулаком и осмотреть близлежащую местность.

Вы, читатель, знаете эту трассу. Слева от нее тянется лесопосадка. В одном месте Ким углядел след машины, которая сошла с асфальта и направилась по проселочной дороге вдоль деревьев. Сообщив по рации о своем решении Мергену и Александру, Виктор отправился по свежему следу. Снега здесь было намного меньше, чем в Алгинском районе, он-то был, но уже растаял, и машина, словно танк, неслась по грязи, и ее ошметки шлепали по кабине. Погоня не удалась, и мы вернулись на трассу. От родника направились в сторону аула Таныберген. «Когда-то это было большое село, — сожалеюще при виде трех-четырех домиков сказал Виктор, — а остались одни руины». Действительно, бывшие хозяйственные постройки зияли пустыми проемами дверей и окон, крыши прохудились. Печальное зрелище.

По пути несколько раз останавливались. «Здесь всегда мы брали браконьеров, сегодня их нет. Удивительно!» — вполне серьезно возмущался Мерген.

Действительно, за два дня рейда ни одной из бригад не только ни один браконьер не попался, даже законопослушный охотник не встретился.

За аулом мы устремились к речке Таныберген. Смотрелась она неуютно. В одном месте обнаружили отстрелянные гильзы. Значит, в этом месте уже охотились.

Поехали вдоль речки. Впереди увидели мотоцикл. Тот уходил в сторону Мартука. Но разве мотоцикл сравнится с «УАЗом»? Догнали, но то оказались ребята, возвращавшиеся с рыбалки. Поделились, что клюют небольшие красноглазки. Ловили со льда, что удивительно при плюсовой температуре воздуха. И опасно. Вдали, на берегу, стояла легковушка. Ребята объяснили, что там тоже сидят рыбаки.

В одном месте с дороги сбежал выводок куропаток в 12-13 голов.  Представители семейства куриных были такие же пестрые, как и сама земля. Остановись они на мгновение, и уже не заметишь. Хоть какая-то живность после стольких странствий!

Короток осенний день. Вроде бы только перевалило за полдень, а уже сумрачно, как перед наступлением ночи.

Еще встретили рыбаков. Отец и сын ловили на живца и мормышку. Признались, что приехали недавно, охотников не видели.

Меня удивляло, как инспектора уверенно вели машины что днем, что ночью. На мое недоумение Александр усмехнулся: «За столько лет я здесь каждую дорожку изучил».

На мартукской трассе наши бригады разделились. Александр с Мергеном решили обследовать долину Илека, мы же отправились через Хлебодаровку к очистительным сооружениям. «Там тоже часто охотятся», — заметил Виктор Ким.

Одна из главных проблем инспекции — небольшой штат инспекторов. Их всего 9, в том числе двое живут в районах: в Иргизском и Шалкарском. Конечно, такими силами нормально контролировать соблюдение правил охоты на столь обширной территории нашей области не просто трудно, а очень трудно.

Тому, кто впервые видит озеро, образованное сточными водами города, оно кажется необъятным морем. В том месте, где расположен слив, курится пар. Запах — соответственный. Перефразирую слова известной песни: «здесь птицы не живут, здесь рыбы не клюют…». А вот вся окрестность испещрена следами машин, людей, животных. Но и здесь мы не встретили ни одного охотника.

Когда мы въезжали в город через полигон бытовых отходов, Виктор Ким как-то виновато произнес:

— Вы уж извините, что не взяли ни одного браконьера. Не время еще, хотя и задерживали недавно. Вот выпадет настоящая пороша, и тогда все, кто имеют ружья, выедут в степь. Близлежащие от города районы будут буквально наводнены охотниками. И неудивительно: ведь три из четырех тысяч охотников области проживают в Актобе.

И добавил:

— Чего это я? Ведь это, наверное, хорошо, что не встретили ни одного браконьера. Так ведь и должно в принципе быть.

Под вечер я прощаюсь с инспекторами, а они уже планируют, куда ехать через два-три часа в ночь. Настоящая мужская работа!

Не на этой, так на следующей неделе бригада инспекторов должна отправиться на плато Устюрт, в Байганинский район. Если уж зайцы и лисы нуждаются в защите, то устюртская популяция сайги тем более.

156 нарушений природоохранного законодательства выявлены за прошедшие месяцы 2009 года, составлено 125 протоколов, в том числе связанных с охотой — 65. На нарушителей наложены административные штрафы на сумму 451,2 тысячи тенге (по охоте — 397,6 тысячи). За нанесение ущерба животному и растительному миру нарушителям предъявлены иски на сумму 3 миллиона 938 тысяч тенге. Эти цифры в разговоре с корреспондентом «АВ» привел начальник областной территориальной инспекции лесного и охотничьего хозяйства Куаныш Аязов.

«Одним из основных направлений в работе инспекции, — говорит Куаныш Сарсенович, — является борьба с браконьерством и проведение мероприятий по охране сайги». Только в течение этого года сотрудниками инспекции проведено 14 рейдов по охране сайги, каждый — продолжительностью 7-12 дней. Вскрыто 4 факта незаконной добычи: 1 кабана, 2 косуль, 1 серого журавля, 16 голов сайги. По всем фактам возбуждены уголовные дела, по первым трем они рассмотрены и соответствующими органами приняты меры, ущерб, нанесенный животному миру, возмещен. По четвертому факту уголовное дело на стадии расследования. Еще одно направление работы — осуществление контрольных функций в области лесного хозяйства, но это — отдельная тема.

Большое внимание уделяется инспекцией охране сайгака. Это принесло видимый положительный результат. «Согласно весеннему учету поголовье бетпакдалинской популяции, которая курсирует между Иргизским районом и Кызылординской областью, достигла 45 тысяч голов», — констатирует Куаныш Аязов. К сожалению, проблемной считается устюртская популяция. В теплое время года она находится на территории нашей области, где добросовестно охраняется, а зимой откочевывает на зимовку в Каракалпакию, и там ее заметно прореживают. Ее поголовье сейчас составляет всего 9,2 тысячи голов.

Самая главная проблема, по словам начальника инспекции, с ведением охотничьих хозяйств. Природопользователи, согласно договорам, обязаны создать егерскую службу, осуществлять комплекс мероприятий по охране и воспроизводству животного мира, проводить учет численности животных. Зачастую небольшие организации не в состоянии все это организовать. «С ними, — говорит Куаныш Аязов, — проведя ревизию их деятельности, мы будем расторгать договора».

В основном охотхозяйства живут на средства, полученные от реализации путевок на отстрел животных, которые приобретаются через инспекцию лесного и охотничьего хозяйства. Отстрел строго регламентирован. На каждое охотхозяйство определяется свой лимит. В целом же по области на осенне-зимний период выдано разрешений (марок) на отстрел: 13,3 тысячи зайцев, 306 лисиц, 360 корсаков, 123 кабана, 59 косуль, 155 хорьков, 100 тетеревов, 8,8 тысячи куропаток.

Помимо борьбы с браконьерством инспекция проводит проверки деятельности охотпользователей по ведению закрепленных за ними охотничьих хозяйств. В 2009 году проведено 25 проверок. Руководителям охотничьих хозяйств дано 175 предписаний на устранение нарушений в области природоохранного законодательства, выявленных в ходе проверок. На них наложено штрафов на сумму 64,8 тысячи тенге.

— В области создано 29 охотхозяйств. Они закреплены за 13 природопользователями на долгосрочной основе, — рассказывает Куаныш Аязов. — Некоторые крупные природопользователи имеют по несколько охотхозяйств. Например, у областного общества охотников и рыболовов 11 охотхозяйств, у охотников АЗФ — 5. Но за большинством природопользователей закреплено по одному охотхозяйству.

История от Александра Книжника

Однажды были в рейде по Байганинскому району. Когда уже возвращались домой, заметили следы от мотоциклов. Решили с помощью бинокля осмотреться. Где-то вдали заметили темные пятна. Долго вглядывались: то ли это орлы сидят, то ли просто кусты. До темноты смотрели, так и не поняли. Решили переночевать на месте. Утром опять стали всматриваться: что это там? Виктор взял бинокль и воскликнул: «Да это же мотоциклы!».

Быстро собрали палатку и направились к мотоциклам. Мотоциклисты нас увидели  и удрали. Мы, когда подъехали, обнаружили ободранные шкуры сайгаков. Я предложил Виктору до конца идти по следу. Он согласился. Когда теряли след, останавливали машину,  находили его вновь. Так проехали 40 километров. Не знаю, на что мы рассчитывали. Надеялись на то, что где-то они должны остановиться для отдыха. И вот видим — мотоцикл. Он стал удирать, но мы на большой скорости подлетели к нему, задержали браконьера. В коляске обнаружили 20 голов сайги. Другой мотоцикл, пустой, ушел, а этот мы притащили в Байганин. Всего браконьеров было трое. Потом нашли и двух других. От ответственности никто не ушел. А задержать их помогла настойчивость.

Каждый охотник должен знать

Охота не производится

без удостоверения  охотника  с отметкой  о сдаче  экзамена  по охотминимуму и регистрации в территориальном органе уполномоченного органа;

без разрешения органов внутренних дел на право хранения и ношения охотничьего огнестрельного оружия, а иностранным гражданам — без разрешения органов внутренних дел на ввоз и вывоз охотничьего огнестрельного оружия;

без документов на регистрацию собак и ловчих птиц в порядке, установленном уполномоченным органом;

в резервном фонде охотничьих угодий, если иное не установлено уполномоченным органом;

без договора с охотохозяйственной организацией в промысловых целях;

орудиями добывания, применение которых не предусмотрено;

на землях населенных пунктов, а также прилегающих к ним территориях, в радиусе двух километров  вокруг  них  с применением  гладкоствольного  охотничьего  оружия,  и  шести километров с применением нарезного охотничьего оружия;

на  землях  промышленности,   транспорта,   связи,   обороны   без   разрешения уполномоченного органа;

на землях, занятых сельскохозяйственными культурами, до окончания уборки урожая;

на особо охраняемых природных территориях, за исключением территории, где в установленном законодательством порядке допускаются отдельные виды природопользования;

в любительских (спортивных) целях с применением авиа-, автомото-, транспортных средств, в том числе снегоходной техники (кроме охоты на волков);

лицом, находящимся в состоянии алкогольного или наркотического опьянения или интоксикации иного типа;

на животных, находящихся в бедственном и беспомощном положении (спасающихся от бури, наводнения, пожара, при переправе через водоемы, в гололед, истощенных от бескормицы, отсиживающихся на полыньях водоплавающих птиц);

на редких и находящихся под угрозой исчезновения видов животных;

на речного бобра, норку, ондатру с применением охотничьего оружия;

с разрушением и повреждением жилищ животных, за исключением раскопки нор для спасения охотничьих собак, с последующим их восстановлением;

с разрушением бобровых плотин;

с применением ночных прицелов и приспособлений для бесшумной стрельбы, лазерных целеуказателей;

с применением осветительных приборов (за исключением промысловой добычи волка, шакала, лисицы, корсака в соответствии с разрешением уполномоченного органа);

с применением патронов с пулями бронебойного, зажигательного или разрывного действия со смещенным центром тяжести;

с применением в гладкоствольных охотничьих ружьях самодельных нарезных вкладных стволов (вкладышей);

с выжиганием пустошей, надводной растительности, раскорчевкой и уничтожением другой растительности;

с применением самострелов, сжимов, схватов, кляпцев, подрезей, устройством западней, ловчих ям, путем установления крупных капканов без заметных для человека опознавательных знаков, шатров, перевесов, крючков, пик, птичьего клея, выкуриванием, выгоном на гладкий лед, наст, глубокий снег и вязкие солончаки, скашивания тростника;

путем добычи продукции охоты сверх указанного количества и других видов животных, не указанных в разрешении.

Георгий ОСАДЧИЙ

Колонка "Взгляд"