Интервью с директором Научно-исследовательского и аналитического центра по вопросам религий Комитета по делам религий Министерства культуры и спорта Республики Казахстан Айнур Абдирасилкызы.
— Айнур Абдирасилкызы, блиц-интервью с вами нам бы хотелось посвятить террористическому акту в Актобе. Первый вопрос: насколько было возможным предвидеть данное событие?
— Вопрос уместен. Этот вопрос вытекает из вопроса о том, «откуда мог появиться терроризм, если мы утверждаем о стабильной религиозной ситуации?».
Будем говорить начистоту, в наших интервью, данных ранее в СМИ, мы не раз говорили о том, что ни одно государство, в том числе и Казахстан, не застраховано от угрозы терроризма, переросшего в проблему глобального уровня. К сожалению, открытое информационное пространство, появившееся в результате необратимого процесса глобализации, а также политика открытых границ превращают все угрозы в единые для всего человечества. Вдобавок к этому, когда заинтересованные стороны пытаются нарушить внутреннюю стабильность такого региона, как Казахстан, который представляет высокую стратегическую важность, невозможно избежать распространения в стране радикальной и нетрадиционной исламской идеологии в определенной степени. Об этом говорилось немало, и работы проводилось немало.
Однако, как говорится в казахском народе: «Ұсталмаған ұры емес» («Не пойман – не вор»). В законодательстве это обозначается понятием презумпция невиновности. Идеологическая работа по профилактике террористических действий и оперативные меры принимались, тем не менее, несмотря на все предупредительные меры, в стране появились смутьяны, придерживающиеся радикальной идеологии. Религиозная ситуация является социальным процессом, поэтому в этом вопросе личностный фактор играет преимущественную роль. Это — первый аспект проблемы.
— А второй аспект какой?
— Второй – это вопрос идеологии, связанный с вышесказанным. События в Актобе показали, что, несмотря на многочисленные работы профилактического характера, идеология нетрадиционных течений начала пускать свои корни. Ведь известно, что в один миг взрыва не произойдет, сначала за определенный промежуток времени создаются предпосылки и проходит этап подготовки.
Здесь хочется указать на две проблемы. Во-первых, несмотря на то, что субъекты террористических действий являются жителями страны (язык не поворачивается назвать их гражданами), известно, что подобные крайние взгляды берут свое начало извне. В процессе распространения чуждой идеологии зарубежные руководители применяют соответствующие методы распространения в зависимости от обстановки на новом месте, говоря по-другому, пытаются адаптировать экстремистскую идеологию.
Вместе с этим все их внимание, вся сила и материальные средства направлены на эти цели, то есть, образно говоря, они не имеют иных забот, кроме этих. А такие целенаправленные и упорные действия не останутся без горьких плодов. О том, что за нетрадиционными течениями стоят огромные финансы и планомерная политика, также известно всем, и влияние всего этого на результат немалое.
Вторая проблема связана с потенциалом противостояния этой идеологии. В этой связи мы обладаем двусторонним потенциалом. Первая сторона — сила компетентных органов, реализующих государственную политику, запрещающую пропаганду экстремизма и терроризма на законодательном уровне. Вторая — как мы неустанно утверждаем, это внутренний потенциал народа, не утратившего свои традиционные духовные ценности. Наши усилия должны быть максимально направлены на сращивание этих двух сторон. События прошедших дней показали это. В случае неслаженных действий сторон не представляется возможным преодолеть экстремистскую идеологию, потому что разрозненным силам государства трудно дать отпор угрозе глобального уровня.
— Кто организаторы теракта в Актобе?
— Как сообщили официальные органы, это приверженцы нетрадиционных религиозных течений. Однако это определение широкое, под него можно подписать как салафитов-такфиритов-мадхалитов, вытекающих из одного течения — салафизма, так и другие прикрывающиеся религией ислам экстремистские группы, запрещенные по решению суда. Поэтому мы именно сейчас пришли к тому, чтобы каждую вещь называть своим именем. Организаторы теракта в Актобе — представители салафитского течения.
Какова причина утверждать такое? Причина, во-первых, в том, что не выяснилось никакого отношения террористов к какой-либо известной международной террористической организации. Есть предположение о том, что они получили установку от лидеров из-за рубежа, но и в этом случае невозможно отрицать, что совершившие теракт — это приверженцы нетрадиционных течений, действующих внутри страны.
Таким образом, в поле подозрений остается известное деструктивное нетрадиционное течение — салафиты-такфириты-мадхалиты. Известно, что такфиризм как одно из самых радикальных направлений салафизма был запрещен в стране по решению суда, но это не дает оснований для оправдания других ответвлений салафизма в качестве «умеренных». Напротив, запрещение такфиризма следует воспринимать как начало преодоления салафитских течений путем их раздробления.
Помимо такфиритов, в стране представлены салафиты мадхалитского направления, которых отдельные так называемые «эксперты» пытаются оправдать и приукрасить, ссылаясь на то, что они «не вмешиваются в политику и не выступают против государства». Стремятся распространить свои взгляды в стране также александрийские салафиты, которые осуждаются мадхалитами как «суруриты» и «ихвановцы». Представители обоих течений пытаются представить себя как не вмешивающиеся в политику, то есть «умеренные» по их пониманию. Однако, с позиции религиозных взглядов и идей они друг от друга, а также от «братьев» такфиритов ничем не отличаются.
— То есть понятие «умеренный» является условным?
— Абсолютно верно. Нет смысла и нет оснований разделять течение салафизма на «умеренных» и «радикальных», с идеологической точки зрения, на нашем пространстве. Здесь можно сразу давать отпор тем, кто оправдывает мадхалитов, отделяя их от других салафитских течений: выводы об их «умеренности» приемлемы только в отдельно взятых арабских странах (не из-за пригодности, а из-за вынужденности), где народ вынужден принять сосуществование, а иногда и идеологию одного из религиозных течений. То есть для них это является «выбором наиболее лучшего из зол».
А для нашего светского государства – ни на религиозном, ни познавательном, ни политическом пространстве взгляды об «умеренности» салафитов неуместны. Сторонники нетрадиционных взглядов никогда не будут лишены крайних взглядов.
Со стороны отечественных компетентных религиоведов и теологов нередко высказывается мнение о том, что члены групп, условно разделенные на такфиритов, мадхалитов, суруритов, идентифицируют себя с салафитами. То есть они сами признают тот факт, что их позиции и сущность одинаковы.
Те, кто пытается переключить внимание на другое, — это те, кто желает оправдать хотя бы одну часть представителей салафитского течения и тем самым обеспечить их проникновение в общество. Понятие об «умеренном салафизме» — плоды их политики. Однако это понятие ни в каком регионе не оправдало себя на практике.
Получив урок из переполненной терроризмом горькой страницы современной истории, все наши соседи из постсоветского пространства, имеющие единую историческую судьбу, признали отсутствие такого явления, как «умеренный салафизм». Сегодня многие арабские страны безоговорочно подтверждают факт того, что позиция салафизма несовместима с истинной сущностью исламской религии. В такой ситуации мы также должны заново основательно пересмотреть понятия, связанные с салафизмом.
События в Актобе четко доказали, что нет такого понятия, как «умеренный салафизм», что салафизму присущи опасные крайние взгляды. Получив урок из этого трагического события, для всех единым долгом служит формирование соответствующих выводов в правовом регулировании, в информационно-разъяснительной, научно-исследовательской сферах, а также в общественном мнении.
— Спасибо за интервью!
