Биографии людей, переживших послевоенные голод и разруху, разные, но в одном они все похожи – каждый из них считает, что только честная работа приносит счастье. А достаток и богатство – лишь то, что достигается трудом.
Послевоенное детство
– Обо мне писать неинтересно – учился, работал, воспитал детей, вот, собственно, и вся жизнь, – с улыбкой встретил меня Виктор Иванович Купцов, которого я посетил на днях в надежде, что ветеран-железнодорожник расскажет много интересного из своей жизни. – Мы выросли в послевоенные годы, жили одинаково бедно, всю жизнь трудились, считая благополучием мир на земле, крышу над головой и еду на столе.
Их семья, как рассказывает собеседник, жила вместе с родителями мамы в небольшом домике на Курмыше.
– Родился я в 1946 году, а учился в школе № 14, где работала моя мама. Отчим трудился врачом в одной из больниц города.
Многие жители района работали на действующем в то время на Курмыше заводе «Металлист», который позже стал заводом «Химпласт».
В районе, как вспоминает мой собеседник, был свой кинотеатр, организованный руководством завода в одном из старых одноэтажных зданий барачного типа.
Автомобили были еще редкостью, поэтому широкие тенистые улицы служили для школьников футбольным полем, где они с азартом гоняли самодельный мяч. Илек в весеннее половодье разливался с одной стороны до самого Кирпичного, а с другой – до ворот швейной фабрики «Юность» в конце улицы Советская (Махамбета Утемисова). Ребятня бесстрашно каталась по широким волнам временного моря на самодельных плотах. Переправлялись через реку на весельных и моторных лодках. Порой выходила из берегов даже Саздинка, и тогда город на короткое время превращался в полуостров.
Первый трудовой опыт
В 1961 году Виктор, окончивший 8 классов, поступил в железнодорожный техникум на отделение строительство и эксплуатация железных дорог. Там же овладел игрой на баритоне (музыкальный духовой инструмент). Духовой оркестр, в составе которого он играл, был постоянным участником праздничных демонстраций.
– Колонна строилась на улице Ломоносова, потом во главе с нашим оркестром шла вверх по улице Орджоникидзе (Валиханова). Дойдя до Центрального колхозного рынка, мы сворачивали к обкому партии (горакимат) по нынешней улице Ахтанова. Там нас встречали жители города и партийные руководители, стоявшие на сооруженной накануне деревянной трибуне, – делится воспоминаниями Виктор Иванович.
Первый трудовой опыт он получил на последнем курсе, работая путевым рабочим на передвижной машинной станции (ПМС) на станции Джурун.
– Там была звеносборочная база, и мы, старшекурсники, занимались сборкой путей, железными костылями приколачивая рельсы к шпалам, – продолжает рассказ ветеран. – Работа была не из легких, путевой молот весил не меньше двадцати килограммов, махать им приходилось целый день. Шпалы и рельсы приходилось подносить на руках. Собирали мы железнодорожные пути длиной 12,5 метра. Позже появились путеукладочные краны, хоппер-дозаторные вертушки, рассыпающие щебень на полотно железной дороги.
Жили путейцы в двухосных, так называемых телячьих вагонах. Такой же служил им баней, воду для нее набирали из протекавшей рядом речки. В составе находились контора станции, столовая, вагончики для семейных работников, которые по удобствам почти ничем от остальных не отличались. В одном из таких вагонов располагался даже свой детский сад.
– Станция Джурун в то время была небольшой деревней, по улицам бродил мелкий скот, – продолжает Виктор Иванович. – Времена были не очень сытными, нам, 17-летним ребятам, все время хотелось есть. Заметив однажды, как апашки выкладывают на крыши своих землянок для сушки курт на деревянных подносах, мы сделали ночную вылазку, стащили несколько из них и тут же съели добычу.
На следующий день разразился скандал. Вычислить воришек было легко, их выдали белые следы от курта на губах и одежде. Директор техникума Михаил Матвеевич Панов, выстроив нас в шеренгу, строго отчитал и предупредил, что в следующий раз выпишет каждому «волчий» билет.
– Если повторится такое, считайте, что на железную дорогу вам путь заказан, – предупредил директор, а мы еще долго старались не попадаться на глаза рассерженным женщинам, – с улыбкой признается ветеран.
Путевая жизнь
Трудовая биография ветерана продолжилась на станции Кандагач.
– В техникуме познакомился со своей будущей женой Надеждой, она училась на один курс ниже, – объясняет Виктор Иванович. – Решили сразу пожениться. Мне тогда исполнилось 19, а ей 18 лет.
Свой медовый месяц молодожены провели на ПМС (путевой машинной станции), она находилась на станции Кандагач. Обстановка была знакомой – состав из нескольких жилых вагончиков, походная жизнь. Но теперь молодой семье выделили целый вагончик, в котором из мебели были лишь деревянные нары и железная буржуйка на случай холодов. Так прожили все лето.
– Это по тем временам был современный железнодорожный узел, работающий по четырем направлениям, – вспоминает железнодорожник о Кандыагаше того времени. – Мне, инженеру техотдела, приходилось рисовать сложные схемы и чертить продольные профили путей.
Работа была ответственной, чертежи и схемы отправлялись на утверждение в Москву, где тщательно проверялись специалистами.
– Путевое хозяйство – механизм сложный, – добавляет ветеран. – Если он не отлажен, это грозит большими неприятностями. В свое время эта структура носила военный характер и до сих пор является стратегически важной для любой страны отраслью. Жизнь путевых рабочих суровая. Зимой каждодневные поездки на разъезды для расчистки путей от снега, а с наступлением весны квартиры надолго запирались на ключ и путейцы уезжали на дальние перегоны, разъезды, чтобы все лето жить в вагончиках и заниматься ремонтом путей.
– Мы с супругой и маленьким сыном все лето проводили вместе с железнодорожниками на путях, – продолжает рассказ ветеран. – Уезжали за 200-300 километров от дома, жили в вагончиках, наш сын вырос в степи, его детской игровой площадкой были берега ближайших речушек, железнодорожные пути.
В 1969 году Виктору пришлось сменить место работы.
– Устроился в железнодорожный цех на АЗФ бригадиром пути, – делится подробностями бывший путеец. – Сын подрастал, дочь родилась, и мы решили перебраться в Актюбинск.
Работы и здесь хватало. Более 40 километров заводских железнодорожных путей требовали каждодневного внимания.
– Пути были совершенно изношены, случались сходы вагонов. К счастью, обходилось без жертв, но нервы нам они изматывали вконец.
Основной причиной были все еще использовавшиеся рельсы легкого типа марки Р-43 и устаревшие ручные стрелочные переводы. ЧП случались, как признается ветеран, и на большой дороге.
– В 1968 году недалеко от Алги с путей сошел пассажирский поезд, следовавший из Ташкента в Москву, были большие жертвы, – делится воспоминаниями Виктор Иванович. – Об этом пресса не писала, все убрали по-тихому, и дело замяли.
Профессия – движенец
Когда он через знакомых узнал, что те, кто пойдет работать составителем поездов на станцию Жинишке, получат квартиры, не раздумывая написал заявление. Через несколько месяцев счастливая семья въехала в новую квартиру на улице Кирова (Есет батыра).
А в 1977 году Виктора Купцова пригласили на должность поездного диспетчера. Эту работу доверяли только самым опытным и грамотным специалистам.
– Ошибка диспетчера, как правило, приводит к непоправимым последствиям, – объясняет ветеран-движенец. – Я руководил движением на участке Кандагач – Никельтау – Донское. Если на участке Актюбинск – Илецк работала автоматика, и диспетчеру, чтобы открыть сигнал на прохождение поезда, достаточно было нажать кнопку на пульте, то мне надо было сначала по телефону отдать команду дежурному по станции, который и завершал дело. Это отнимало время, которого у нас частенько не было, напряжение было огромным.
Как вспоминает Виктор Иванович, несмотря на огромные усилия движенцев, как называют тех, кто имеет отношение к организации движения поездов, проблемы были большие.
– Тепловозный парк нуждался в обновлении, маломощные тепловозы, способные тянуть за собой лишь состав массой не более 2,5 тысячи тонн, уже не справлялись, – объясняет ветеран. – Выпускались мощнее, которые могли тянуть составы до 5 тысяч тонн, но их было мало. Необходимо было полностью обновить пути, что делалось крайне медленно. Диспетчеры были вынуждены надолго оставлять товарные составы на запасных путях станций, а с ними тоже были проблемы. Длиной 800-900 метров запасные пути не в силах были вместить много составов. Количество пассажирских поездов к 70-м годам увеличилось втрое, поэтому товарные составы скапливались и стояли на станциях до нескольких месяцев. Их диспетчеры на своем жаргоне называли брошенными.
– Пассажирские поезда, к примеру, в Москву, ходили почти из каждого города, находящегося на железной дороге, – с улыбкой вспоминает ветеран. – Большая часть тепловозов стояла на ремонте в депо, поэтому «товарняки» простаивали. – Со временем, конечно, все изменилось. Я проработал на железной дороге вплоть до 2009 года и собственными глазами видел, как она меняется. В хорошую сторону. Сейчас диспетчерская работа не так тяжела. В разы сократилось количество пассажирских поездов, труд все больше автоматизируется, облегчая работу движенцев. Но работа диспетчеров все так же остается наиболее ответственной. Мало с чем можно сравнить ту напряженную работу, которую приходилось испытывать нашему брату. Мы в свое время шутили между собой, что диспетчером не может называться человек, у которого хоть один раз во время смены не прихватывало сердце. Это, конечно, шутка, но у диспетчеров она смеха не вызывает, они лишь понимающе качают головой.
Ветеран-железнодорожник Виктор Купцов отдал любимому делу почти полвека. Полюбивший еще в молодости поэзию ветеран пишет стихи, которые с интересом читают его внуки, коллеги, друзья. Его стихи были изданы в вышедшей в свет книге «Страна мастеров». Они не только о железной дороге, но и о людях, природе, любви.
– Мне есть что вспомнить, – говорит ветеран. – Мы жили в интересное время, строили большое государство. Несмотря ни на что, железная дорога была и остается важной и нужной структурой любой страны. Поэтому мы, ветераны отрасли, чувствуем гордость, что оставили за собой то, что до сих пор исправно служит людям. Остается лишь пожелать молодым, чтобы они тоже могли на старости лет испытать то же самое чувство.
Санат РАШ
Фото из личного архива Виктора КУПЦОВА
