Работники этого хозяйства могут получить за сезон до пяти миллионов тенге. Сюда не входит социальный пакет или, например, обеспечение кормами личного подворья. Работодатель ежегодно обновляет технопарк с учетом удобств для тех, кто трудится в поле. Однако одна из трех крупных земледельческих фирм Хромтауского района не намерена увеличивать посевные площади.
… Как все начиналось
Нурбека Тлимисова в 1975 году направили в Алматинский сельхозинститут за трудовые заслуги родителей в качестве поощрения, чтобы сын вернулся домой и отработал три года. В 1980-м дипломированному инженеру выделили подъемные в размере шести месячных окладов (145 рублей х 6) – огромные деньги по тем временам. Однако инженер по технике безопасности через полгода зашел к директору совхоза и заявил, что ему надоело возиться в конторе с бумагами, он не будет работать на этой позиции. В результате перевелся заведующим машинно-тракторной мастерской с окладом 165 рублей. Несмотря на должность, чтобы иметь дополнительный доход, завмастерской весной сам садился на трактор «Кировец», а к осени – на комбайн.
– После трех лет отработки, выполнив все свои обязательства, уехал в Актюбинский район, устроился преподавателем в сельхозтехникум, супруга – педиатром в райбольнице, – вспоминает Нурбек Тлимисов.
В первый год им выдали однокомнатную квартиру, после рождения ребенка – двухкомнатную. В апреле 1987 года вынудили уволиться из техникума. Пришлось устроиться в нефтяную буровую компанию в Жаркамысе … мотористом. Если в техникуме ведущий преподаватель получал 240 рублей, то здесь его зарплата составляла 650 рублей, порой доходило до 1 000-1 300 рублей. Супруге соврал, что работает механиком. Это потом он узнает, что бурили в Байганинском районе скважины глубиной 6 км для подземного атомного взрыва.
Спустя полтора года Нурбека пригласили на Опытную станцию, где он работал на руководящих постах.
Возвращение на землю предков
В 1990-е годы наш герой занялся предпринимательством, неплохо зарабатывал. Но в начале нулевых отец настоял, чтобы он вернулся домой. Аксакал места себе не находил, видя, как на его глазах распадается родной аул.
– Пришел на голую землю, – продолжает Нурбек Зейнуллаевич. – Но прекрасно знал, где может вырасти урожай, а где – нет.
В обработку земель начинающий фермер вложил собственные средства от продажи бизнеса в Актобе. На пустыре недалеко от села построил МТМ, протянул газо- и водопровод. Приобрел технику: четыре комбайна, КамАЗ, ГАЗ и несколько тракторов. Часть сельхозтехники покупал у сельчан, оставшейся у них от паев. Восстановить машины не составило труда: сам работал на них, знал номера подшипников, сальников и других деталей.
– Трудоустроил девять человек, они получали вместо зарплаты несколько мешков вермишели или отруби. Я им предложил на первых порах зарплату в пять тысяч тенге круглогодично. Все местные знают меня, поэтому поверили и охотно согласились. Время было такое, что выбирать не приходилось. В тот же год засеял пшеницу и ячмень на 3,5 тысячи гектаров, сезон выдался урожайным, но следующие два года были засушливыми, а в 2006-м вообще ничего не взошло, – рассказывает директор ТОО «Елим Табантал».
Не в технике дело
Со временем фермер начал приобретать в лизинг доступную на тот момент российскую технику – комбайны «Енисей» и гусеничные тракторы Т-95 и МТЗ. Позже предпочтение отдал западным аналогам машин последнего поколения с кондиционером, климат-контролем и GPS-навигатором. Кстати, купил такие в числе первых в Актобе. По словам Нурбека Тлимисова, западная техника отличается комфортом и высокой производительностью. К примеру, один американский комбайн заменяет четыре российских, то есть вместо двенадцати комбайнеров в «Елим табантал» работают всего три. Серик Алмагамбетов четыре года за рулем нового трактора, Гани Айтмагамбетову два года назад доверили современный John Deere как самому ответственному. По его словам, освоил технику с АКПП и 4WD за пару дней. Оператор за рулем всего-то отвечает за продувку фильтров и замену масел, остальное обслуживается инженерами сервисной службы компании-производителя.
– Но не будет никакого толка от дорогостоящей техники, если не создаешь условия работникам. Только после этого можно что-то требовать, – поясняет свои мотивы земледелец. – К примеру, бензовоз на базе Урала 1985 года выпуска и сейчас на ходу, и будет ездить еще лет двадцать. Потому что водитель вовремя получает зарплату, имеет хороший социальный пакет.
Зарплата у работников ТОО колеблется от 100 тысяч до 500 тысяч тенге. К примеру, табунщику и скотнику к зарплате добавляется в виде премиальных по 7 тысяч за каждого жеребенка или теленка. В товариществе имеются 280 голов племенного скота породы ангус, лошади мугалжарской и кушумской пород. Для скотников закупили шесть мотоциклов. Зимой на автоматизированной животноводческой площадке за три часа работы в день – по полтора часа до и после обеда – они получают по 100 тысяч тенге.
У того же Гани стабильная зарплата 200 тысяч тенге на сенокосе. Вдобавок осенью причитаются премиальные от 500 тысяч до 1 млн тенге, в зависимости от покоса. А самая большая зарплата в прошлом сезоне была у комбайнера Мухтара Медеуова: за труд с 25 апреля по конец ноября он получил 5,5 млн тенге. Отметим, он кавалер ордена «Құрмет». Наградить должны были директора, но он предложил вместо себя работника.
— Не я сею и убираю. Это труд комбайнера, – поясняет Нурбек.
Еще три его работника получили в подарок автомобили. Помимо этого, предприятие бесплатно обеспечивает вдоволь кормами их частные подворья. Помощь – подвезти стройматериалы к дому, вывезти навоз со двора и другие мелочи – рассматривается как положенное. Стоимость этого не высчитывалась из зарплаты или премиальных.
Несмотря на все это, земледелец сетует, что молодежь не стремится в сельское хозяйство. ТОО нуждается в дипломированных специалистах. В стабильном коллективе многим под 60. Фермер предложил землякам обучить детей за свой счет в колледже и вузе с полным содержанием, но с условием, чтобы на каникулах они работали в ТОО небесплатно, а получив дипломы, отработали бы три года. Желающих не оказалось.
Весенне-осенняя цена
Сейчас ТОО сеет на 8 тысячах га ячмень, твердые и мягкие сорта пшеницы, сафлор, подсолнух, а также житняк и суданскую траву. В «Елим Табантал» соблюдают все технологии, проводя четырежды обработку земли, а степную естественную траву скашивая в исключительных случаях. Потому поля здесь настолько чистые, что порой комбайнеры просят оставить сорняк, так как ячменная солома скользкая и комбайн не справляется. В прошлом году собрали рекордный в районе урожай пшеницы: в среднем 18 центнеров с гектара. Да и субсидии на весенне-полевые работы ТОО получило в числе первых.
– Думал, я самый богатый человек. Начал было составлять планы по обновлению технопарка, приобретению удобрений, решил построить склады и дом для работников. (Кстати, за 20 лет фермер построил дом на центральной усадьбе, который отдал бензовозчику с тремя детьми). К сожалению, не смог продать урожай по нормальной цене. К примеру, пшеницу твердого сорта вынужден был отдать по 95 тысяч тенге за тонну, хотя весной рыночная стоимость была 190 тысяч, – сетует Нурбек Тлимисов. – Несмотря на все усилия, себестоимость зерна не оправдалась. При таком скачке цен невыгодно заниматься земледелием. Напрямую мукомольные цеха зерно не покупают, им выгоднее приобретать у трейдеров по низкой цене. То же самое с подсолнухом: когда сеяли, цена была 280 тысяч тенге, осенью принимали по 175 тысяч, со скидкой вышло и вовсе 126 тысяч тенге за тонну. А мы закупили специальное оборудование именно для подсолнуха на 200 миллионов тенге! Одновременно упала бы цена на технику, дизтопливо, семена и удобрения, можно было бы еще раскрутиться. Но цены-то на них растут. Комбайн четыре года назад стоил 139 миллионов тенге, 37 миллионов я получил в качестве субсидий за него, а сейчас цена поднялась до 280 миллионов.
Невзирая на сложности, фермер собирается строить мехток для очистки семян. Из необходимых для этого 120 млн тенге 80 млн намерен взять в кредит по линии АКК.
– Буду сдавать чистое зерно, не будет скидки за очистку на элеваторе. Помимо этого, у меня останется сечка для скота, буду продавать населению дешевле, – делится планами земледелец. – А вот мечту иметь свою сушилку стоимостью 90 миллионов тенге пока не осилю. И расширять посевную площадь не собираюсь. Сеем, потому что другого выбора нет, так как закупили технику. Допустим, в год трачу на посевную кампанию 300 миллионов тенге: надо выдавать зарплату людям, платить лизинг (а это 80-90 миллионов), есть и другие расходы, поэтому должен заработать минимум 400 миллионов тенге. На днях стартует уборочная страда, которая продолжится 30-40 дней. Какая будет закупочная цена, не знаем. Была бы стабильная цена на дизтопливо, закуп и так далее, могли составить четкий бизнес-план для полномасштабного развития. Как бы ни было, без помощи государства нам не обойтись, и субсидии должны выдаваться вовремя.
Абат КАРАТАЕВ
Фото автора
