На алматинской международной научно-практической конференции «Профилактика религиозно-мотивированного экстремизма в условиях современного мегаполиса» теолог и директор реабилитационного центра «Ансар» из города Актобе Аскар Сабдин рассказал, как построена работа специализированных органов по предотвращению экстремизма и терроризма в Казахстане.
– Сейчас в Казахстане мы насчитываем уже 14 сотрудников правоохранительных органов, которые, соприкасаясь с террористами и экстремистами, попали под их влияние и на сегодняшний момент отбывают наказание по соответствующим статьям, – поделился информацией специалист. – Поэтому первая проблематика касается выявления членов нетрадиционных религиозных течений и приверженцев радикальных идей, способных запудрить мозги любому из нас. А уже потом мы стараемся работать с ними процессом переубеждения.
В западной и российской среде с этим работают уже не первый год и четко определили, что есть новое религиозное движение или секта, в мусульманской среде это, к сожалению, не сформулировано.
Наши теологи до сих пор становятся заложниками данной ситуации, мы рассуждаем лишь теологически: все их посылы – лишь к Корану и Сунне. Исходя из этого, нам нужны критерии и стандарты: является ли тот или иной человек опасным для семьи и общества. Поэтому на первом уровне мы берем отношение к традициям, а уже потом в той или иной степени политическую мотивацию, то есть использование религиозного учения в качестве инструмента роста политического влияния. На примере салафизма, течений Хизбут тахрир и Ихуан муслимин они лишают нашу молодежь культурной идентичности, политизируют религию и вводят молодое поколение в радикальные установки.
Нельзя обойти стороной еще один критерий, по которому определяются нетрадиционные учения. Это лояльность по отношению к обществу и понятию Родины. К сожалению, это часто замечается у людей, отбывающих наказание в исправительных учреждениях. У них отсутствуют понятия Родина и патриотизм.
Четвертым пунктом я бы выделил законопослушность и отсутствие криминализирующих элементов в учении. Традиционное учение ислама имеет законодательную природу, а вот то, что мы сегодня наблюдаем в Западном Казахстане, тахрир и псевдоджихад – нет.
– Насколько сложно переубедить потенциального экстремиста отказаться от навязанного учения и вернуться к традиционному восприятию мира?
– Очень непросто. Начиная с 2011 года мы провели с террористами более 500 встреч. Неделю назад я общался с семью из них, которые совершили акт терроризма 5 июня в Актобе. И знаете, главное их отличие от традиционных знаний в том, что они не знают основ ислама, их уровень настолько низок, что воспринимается он как что-то совершенно иное. Такое сегодня называют синдромом богослова, когда нашей молодежи раздают полномочия исламских ученых и они идут проповедовать с искажением смысла учения. Наша задача на этом этапе, чтобы подобный человек увидел свой реальный уровень знаний.
– В то же время можно отметить силу этих проповедников, раз вы приводите в пример работников правоохранительных органов, перебежавших на ту сторону. Почему это происходит?
– Это вирус. Любой человек, который соприкасается с ним, подвержен вероятности заражения. Я разговаривал с доктором юридических наук из Таджикистана Шокиром Хакимовым, и он рассказал о главе республиканского ОМОНа, который уехал в Сирию воевать за ИГИЛ. Это полковник, психологически устойчивый человек, со всеми материальными условиями и социальным статусом. О чем можно еще говорить?
Николай ЖДАНОВ,
e-islam.kz
