Об истории взаимоотношений казахского и башкирского народов
Дружба башкир и казахов корнями уходит в глубь истории. После распада Золотой Орды образовалось могущественное Ногайское ханство, в состав которого входило множество различных народностей. В том числе башкиры и казахи.
После распада Ногайской орды во второй половине XVI века башкиры остались жить на прежней территории, а казахи образовали Младший жуз. Расположившись на соседних территориях, они не теряли дружественных связей. Представители царской России связывались с казахским ханством через башкир, останавливаясь в Уфе.
Ярким примером дружбы наших народов стали тяжелые времена, наступившие для казахов во время нашествия джунгар. В 1723 году полчища джунгарских войск внезапно вторглись на территорию казахов, уничтожая всех подряд – мужчин, женщин, стариков и детей. В то время джунгарами было истреблено огромное количество казахского населения, и в истории эти кровавые дни известны как «Великое бедствие».
В этой обстановке башкиры создали отряды и объединились с казахами Младшего жуза. Объединенными башкирскими отрядами руководил знаменитый в казахских степях башкирский батыр Таймас Шаимов. Участие Таймас батыра со своими воинами в сражениях Буланты и Аныракай подробно описано в книге казахского писателя Ануара Алимжанова «Жаушы» («Гонец»).
Народ до сих пор помнит подвиги Таймас батыра наравне с другими батырами, такими как Тайлак, Бокенбай, Есет, Сарке. Благодаря им и родственным народам казахи в этой кровавой бойне смогли не только выжить, но и победить. Знаменитая Аныракайская битва состоялась в 1729 г. и завершилась победой казахов над джунгарами.
В 1731 году представитель России Мамет Тевкелев, направляясь в ставку Абилкайыр хана, хана Младшего жуза казахов, прибыл в Уфу. Ставка располагалась в местности Майтюбе на берегу реки Иргиз, что в 800 км от Уфы.
Мамет Тевкелев вез Абилкайыру грамоту императрицы Анны Иоанновны о принятии казахов Младшего жуза в российское подданство, подписанную 19 февраля 1731 года. В городе Уфе были сформированы конвой и караван для отправки в ставку хана. Тевкелев в своем донесении в Коллегию иностранных дел от 26 августа 1731 года пишет: «…и прибыл я, нижайший, в город Уфу и при мне киргиз-кайсацкие посланцы приехали минувшего в 4 число благополучно. Того же числа е.и.в. из Гос. колл. ин. дел указ брегадиру и уфинскому воеводе господину Бутурлину об отправлении моем в киргиз-кайсацкую (казахскую) орду подал. И по оному указу г-н брегадир Бутурлин из Уфинской провинцияльной канцелярии августа 14 числа прислал ко мне для караулу в Киргиз-кайсацкую орду солдат 10 человек, а для конвою 10 человек дворян, 10 человек казаков, 30 человек башкирцев да в подводы двести лошадей, десять верблюдов…»
До рассказа о переговорах и об участии в них башкир было бы правильным раскрыть структуру казахских родов в Младшем жузе. К этому жузу относятся три группы – это Байулы из 12 родов, Алимулы из 6 родов и Жетыру из 7 родов. Вдоль реки Яик (Урал) были расположены роды из Жетыру — Тама, Табын, Кердери, Керейт, Рамадан, Телеу, Жагалбайлы, которые в те времена граничили с башкирами.
Перед тем как выехать в ставку Абилкайыра Тевкелев решает связаться с ханом через надежных людей и узнать о готовности к приему посла. Он поручает это ответственное дело башкиру Алдару Исянгильдину и казаху Рысбаю, приехавшим встречать представителя императрицы. Рысбай был доверенным лицом Абилкайыр хана, выходцем из рода Жагалбайлы, родным братом Сарке батыра. После получения положительного ответа посол со своей свитой в сопровождении сарбазов Жетыру прибыл в орду Абилкайыр хана.
Встреча Тевкелева была организована на высшем уровне, со всеми национальными атрибутами и с соблюдением казахских обычаев. Тем не менее, не все представители потомков ханской династии, так называемые султаны, были согласны с решением хана. Каждый из них считал себя достойным быть ханом. Одним словом, мнения султанов и старшин родов, собравшихся в ханской ставке, разделились. Началась вражда, некоторые были готовы уничтожить посла и сопровождающих. Каждый шаг посла был взят под контроль теми лицами, которые не желали встречи хана и посла до общего собрания старшин родов и султанов. Эти встречи в своем журнале от 6 октября 1731 г. так описывает Тевкелев: «…В полночь прислал Абулхаир-хан к переводчику М. Тевкелеву, чтоб он, Тевкелев, пришел к нему, Абулхаир-хану, тайно или он, Абулхаир-хан, к нему, Тевкелеву, будет. А как Тевкелев стал быть во оной кибитке, в то время, особливо от старшины кайсацкой, к Абулхаир хану и к нему, Тевкелеву, определен тайный караул, чтоб прежде объявления е.и.в. грамоты не допускать с ним, Тевкелевым, видеться и прежде желая слышать, что во оной написано. И между тем ходил и тайно двое башкирцов – первой Таймас-батыр, второй Кидряс. Из которых чрез башкирца Кидряса от хана приказано, чтоб переводчик Тевкелев, надев на себя худое платье кайсацкое, пришел к нему, Абулхаир-хану, в поле и виделся…».
Это был тот самый Таймас батыр, который совместно с батырами Младшего жуза защищал казахский народ от джунгарских захватчиков. События в ханской орде развивались так остро, что люди противостоящих старшин родов поймали Кидряса, возвращавшегося от ханского шатра, избили, допрашивали, грозили убить, если не скажет правду. Но Кидряс был верным своему слову и не выдал секретные переговоры хана с послом. На следующий день его отпустили.
Накаленная обстановка осложнилась до того, что готовилось покушение на посла с обвинением его в шпионаже. Услышав разговоры противостоящих старшин Тевкелев собрал знатных башкир Алдара Исянгильдина, Таймаса Шаимова, Косямиша Бекходжина, Оразая Обозинова, Кидряса, Шиму батыра Калтерчакова, Кузяша Рахманкулова, Ака муллу и сообщил об услышанном, советуясь, как дальше быть.
Здесь также сыграла свою роль давняя дружба башкир с казахской группой родов Жетыру. Было предложено сообщить батырам из рода табын Букенбаю, из рода тама Есету, из рода жагалбайлы Сарке, которых считали очень влиятельными. Букенбай батыр был самым старшим по возрасту среди батыров Жетыру. А у казахов, как и у башкир, старшим всегда оказывались почет и уважение. Поэтому знатные башкиры посоветовали как можно быстрей сообщить Букенбай батыру, а через него и к остальным послать гонцов.
Тевкелев вызвал к себе Таймас батыра и поручил найти Букенбай батыра и пригласить его. Таймасу, который был хорошо знаком с казахским батыром, не составляло большого труда найти и пригласить батыра к послу. Тевкелев рассказал ему об угрозе. Когда он начал говорить о мощи царской армии, что она может наказать казахов за своего представителя, Букенбай батыр ответил: «Не стоит пугать. Когда в Хиве князя Черкасского убили, почему не были предприняты меры? Никто не был наказан».
По натуре Букенбай батыр был очень храбрым человеком, участвовавшим во всех сражениях с джунгарами, калмыками, казаками, и почти всегда выходил победителем. Батыр дал понять, что ему дороги люди, во главе которых оказался хорошо ему знакомый Таймас батыр. Он имел в виду знатных башкир. Когда зашла речь о народе, который после присоединения к России сможет жить без войны, мирно существовать и развиваться, Букенбай обещал успокоить и уговорить старшин.
Далее в журнале отмечено: «…Тогда же Тевкелев и самого Букенбай-батыря з зятем и братом ево о принятии протекции российской склонял, в чем он, Тевкелев, вящую благонадежность будет иметь, за что обещал ему, Букенбай-батыру на 500 рублей товаров. И Букенбай-батыр сказал, что таких товаров не возьмет, а будет услуги показывать и без того…»
После того как уехал Букенбай батыр, Тевкелев не мог прийти в себя, удивлялся и не мог понять, почему такой батыр отказался от дорогого подарка. 500 рублей по тем временам были очень большой суммой, равной годовому жалованию больших царских чиновников.
На следующий день Тевкелев отправил своих людей к уфимскому воеводе с письмом о сложностях в переговорах. Вскоре после этого к Тевкелеву явился Букенбай батыр. Эта встреча записана в журнале: «…И по отбытии их того же числа ввечеру приехал к нему, Тевкелеву, Букенбай-батыр и объявил, что заутра имеет у них быть собрания, где призван будет и он, Тевкелев, причем утверждал ево, Тевкелева, когда он позоветца и будет спрашиван, чтоб говорил он смело, при котором собрании и он, Букенбай, будет и не до какого зла не допустит…»
На собрании выступил Тевкелев с посланием императрицы, убеждал присутствующих принять российское подданство. Затем говорил Букенбай батыр, который объяснил необходимость принятия присяги. За ним выступили Абилкайыр хан, батыры Есет, Хакназар, Сарке и другие, которые поддержали своего аксакала Букенбая. Присягу о принятии подданства России подписали 31 человек, все знатные люди, старшины родов Младшего жуза.
После подписания документов, когда батыры, поддерживающие Абилкайыр хана и Тевкелева, разъехались, противостоящие старшины и их сторонники причинили много зла послу и хану. Доходило дело и до вооруженного противостояния. Батыры Букенбай, Есет, Хакназар, Сарке временно со своими аулами переселились ближе к ханской орде, только после этого другая сторона успокоилась. Но это был не конец переговоров, они длились до 24 ноября следующего, 1732 года. Все закончилось благополучно благодаря вмешательству знатных башкир и казахов. Истинная их дружба показала свои результаты и в этом деле.
Тевкелев вернулся 2 января 1733 года в Уфу в сопровождении воинов Жетыру. В исторических документах не описывается, какими были отношения между башкирами и казахами родов Жетыру. Последующие острые события показывают, что они были дружественными.
Дружба башкирского и казахского народов ярко выразилась и в период восстания башкир против царского режима в 1755 году.
Известный историк А.П. Чулошников в своей книге «Восстание 1755 г. в Башкирии» пишет: «…Все движение, рассчитанное на широкую поддержку местного населения, предположено было начать 3 июля 1755 года по сигналу башкир Ногайской дороги, которых сейчас же должны были поддержать своим выступлением различные угнетенные массы, во главе с башкирами же, и в других районах страны. Общий план восстания предусматривал с самого начала дружественную помощь и со стороны казахского народа».
Восстание башкир началось 15 мая, но его ход пошел не совсем так, как хотели руководители. Не все регионы были готовы к одновременному выступлению.
Уже 18 числа для расправы над восставшими была послана команда подполковника Исакова. 22 мая он достиг тех мест, где произошло первое выступление повстанцев, но последних он уже не застал, т.к. пока происходили сборы и передвижение команды, повстанцы успели переправиться через Яик и уйти в казахские кочевья.
Одно из крупных столкновений повстанцев и правительственных войск произошло 18 августа в 30 верстах от Зилаирской крепости. Башкиры окружили этот отряд и после двухчасового боя уничтожили почти целиком. В бою погиб предводитель отряда башкир Бушман- Кипчакской волости Кучукбай. Но эта победа открыла остальным свободный проход к Яику, куда теперь спешно отходили мирные жители ряда волостей, чтобы укрыться у казахов.
Мы отметили только один случай столкновения, а это происходило повсеместно. А.П. Чулошников делает следующее заключение: «…Ясно, что в таких условиях не могло быть и речи о немедленном и непосредственном вмешательстве в борьбу казахских племен. Самое большее, на что могли рассчитывать в этом случае башкиры, это было бы принятие их местными казахами более или менее дружественно».
Отряды, состоящие из казаков и волжских калмыков, преследовавшие башкир, были остановлены казахами родов Жетыру под руководством Сарке батыра. Оренбургская администрация решила пойти другим путем, и, опасаясь объединения башкир и казахов, 29 мая и 7 июня тайно отправила специальных посланцев с секретным письмом Усмана Арасланова в Малую орду к хану Нуралы и Матвея Арапова в Среднюю орду к султану Абылаю. Цель этих посылок – подкуп ханов и султанов, т.е. верхушки казахов, чтобы с их помощью натравить казахов на башкир, укрывшихся у них.
Но тем не менее дружеские отношения стояли выше этих сговоров и подкупа. А.П. Чулошников пишет об этом следуюшее: «…После 8-суточного перехода и днем и ночью, башкирские повстанцы остановились в это время в расположении кочевий казахского старшины Джагалбайлинского рода Серки (Сарке) батыра, который находился в ведомстве ханского брата султана Айчувака. Здесь они были встречены без всякой враждебности местными казахами и «не по одиночкам разобраны, но токмо посемейно разделены, и не яко пленники, но яко гости».
О данной дружеской встрече башкир пишет казахский историк Орманов: «…Предводитель Жагалбайлинского рода Сарке батыр в 1755 году организовал дружественную встречу башкир на небольшой горке 5-6 км от реки Яик, ныне это место назвается Сарке тобе (горка Сарке) на территории Беляевского района Оренбургской области в 15 км от районного центра.
Небольшое отступление. Расселение было по парам, т.е. посемейно, муж и жена, вдоль реки Каргала Актюбинской области Республики Казахстан. Слово «пара» по-казахски «қос», а самих башкир казахи называли «естек». Место, где было наибольшее количество расселений башкир по парам — зимовку старшего сына Сарке батыра Танирбергена — в честь этого события назвали Қос естек. В последующие годы образовался большой поселок, который до 1967 года был районным центром. Он находится в самом живописном месте вдоль реки Каргала на трассе в 75 км от г. Актобе и на таком же расстоянии от г. Орска Оренбургской области.
Возвратимся в тот сложный период жизни как башкир, так и казахов Младшего жуза. Вопрос о возвращении башкир начал затягиваться на неопределенное время, создавая вместе с тем вполне реальную угрозу значительного осложнения его в будущем. Башкиры, сговорившись с казахами, совершенно свободно направлялись обратно в Башкирию, чтобы забрать оставленные ими разные пожитки, учиняли набеги на охраняемые объекты, нападали на посты. Об этом Чулошников пишет так: «…В начале же августа разразилось и само восстание, в общем ходе которого обнаружился, как мы видим выше, новый и на этот раз уже массовый уход части восставших башкир в казахские кочевья. Это происходило во второй половине августа 1755 г. К этому времени окончательно выяснилось, что повстанцы могли рассчитывать на поддержку некоторых родов Малой орды. По крайней мере в тех набегах башкирских повстанцев на укрепленную Яицкую линию, которые участились особенно в августе и сентябре, нередко главную роль играли именно семиродцы (Джетыру), т.е казахи, принадлежавшие к Малой орде».
Особую роль в поддержке башкир играли как жагалбайлинский род, так и роды тама и табын. Потомки батыров Букенбая и Есета собрались вокруг Сарке батыра, который в то время был уважаемым аксакалом батыров семиродцев.
Несмотря на разные провокации и нападения, башкиры, поселившись вдоль рек Яик, Каргала, Илек, жили, не подвергаясь нападению, разграблению, пока в 1756 году не вышел указ русской императрицы о помиловании башкир. Нуралы хан, как ни старался выполнить указания губернатора о разграблении башкир и выдаче всех их мужчин царским чиновникам, ничего не добился. Его сражения с родами жагалбайлы, тама, табын были безрезультатными. Потери были большие, но возвратить повстанцев царским властям не удалось.
В этой связи Чулошников писал следующее: «…Перед царской властью нависала, таким образом, определенная угроза постепенного сплачивания в тесный союз двух угнетенных народностей, готовых в каждый момент нанести этой власти неожиданный и чувствительный удар. Подобная опасность тем более представлялась возможной, что поток беглецов в казахские степи все увеличивался и скоро уже превысил 10 000 человек».
Фактов о взаимопомощи казахов и башкир очень много. О них свидетельствуют не только исторические исследования, но и произведения устного народного творчества. Мы также хорошо помним о единых корнях наших народов. По-видимому, не случайно в Башкирии есть роды тамма (тамьян), табын, ягалбайлы. Но это отдельная тема, требующая изучения. По старому казахскому обычаю дружба скрепляется скрещиванием сабель на груди. Нам, потомкам, осталось скрестить силы и оборудовать мемориал дружбы казахов и башкир в историческом месте возле поселка Косестек Актюбинской области. Это нужно для памяти будущих поколений.
Баянгали Култаев,
Кайрат Тулеуов
