Ветеранов Великой Отечественной войны с каждым годом становится все меньше. И все реже мы слышим истории о великой и страшной войне от тех, кто принимал в ней непосредственное участие. Моряк-подводник Иван Курочкин, которому в марте этого года исполнилось 90 лет, 17-летним пареньком ушел на фронт и защищал Родину в самые грозные годы.
От отца — к сыну.
В 1927 году деревня Колычево Оренбургской области по большей части была заселена староверами. Такой же веры придерживалась и семья Курочкиных, глава которой Александр нечеловеческим трудолюбием сумел буквально вырваться из нищеты и поставить на ноги крепкое крестьянское хозяйство. И, как вспоминает родившийся в том 1927 году его сын Иван, отец всегда вставал раньше петухов и приходил домой с поля глубоким вечером. Отец характером пошел в деда, такого же старовера, правда, в свое время отслужившего верой и правдой царю и Отечеству.
Достаток, которому завидовало множество соседей, достался им великим трудом, и коллективизация, которая отобрала у Курочкиных все, была для них как бандитское разорение. А в 1932 году в деревне, как и во всей России, начался голод.
— Мама варила суп из просяной лузги и пекла хлеб из лебеды пополам с картошкой, — вспоминает Иван Александрович.
Семья Курочкиных в годы лихолетья потеряла двух детей. Но злобу на новую власть, как ни удивительно и как докажет потом время, никто из них не затаил.
В 1941 году отца забрали на фронт, и Иван, оставшийся в семье за старшего, подался в пастухи, чтобы поддержать семью. Была еще единственная корова — настоящая кормилица, потом они развели кур. Так и перебивались. Ему в то время было 15 лет.
В 1943 году отца комиссовали по ранению, а спустя несколько месяцев после возвращения отца подошла пора послужить Отечеству и его сыну.
В 1944 году Иван Курочкин попал в число новобранцев, которых обучали начальному курсу боевой подготовки в Алкино Башкирской АССР. Большая часть этого призыва была отправлена на Дальний Восток, так как война с фашистской Германией уже подходила к концу, но у Советского правительства были союзнические обязательства перед американцами: выступить против Японии на стороне Соединенных Штатов.
А спустя некоторое время Иван с такими же молодыми бойцами ехал через всю страну в теплушке военного состава на Дальний Восток.
Краснофлотец-подводник.
— Нам было едва по 18 лет, — вспоминает с улыбкой Иван Александрович. – Выдали в пункте назначения флотское обмундирование, а оно на всех большое, утонули в штанах.
Пешим маршем молодые краснофлотцы, прибывшие во Владивосток, прошли по булыжникам владивостокских улиц и по льду бухты Золотой Рог прошли до острова Русский.
Разместились молодые бойцы в старых, добротных, но насквозь продуваемых казармах николаевских времен. Им выдали длинные мешки вместо матрацев, и они, набив их травой и сеном, начали устраиваться на приготовленных в казармах нарах. Что им предстоит делать, каким образом им придется воевать, никто не знал. Все ждали, что скажут их командиры, которые, похоже, сами ждали приказов и жили в тревожном ожидании.
Необходимо пояснить, что накануне Великой Отечественной войны Япония вступила в так называемую ось «Рим-Берлин-Токио», согласно которой она в удобный для нее период должна была напасть на СССР. Страна располагала мощным военно-морским флотом, который в несколько раз превышал число наших военных судов и морской авиации.
Открыто Япония не решалась нападать на СССР, но систематически нарушала пакт о ненападении. За период войны Советского Союза с фашистской Германией японцы потопили 15 наших торговых судов и под разными предлогами задержали 178. Поэтому обстановку в районе Дальнего Востока назвать спокойной было нельзя.
— Недалеко от наших казарм находилась артиллерийская батарея, и на ней располагались дальнобойные пушки, снятые с корабля «Святая Мария» еще в русско-японскую войну, — рассказывает Иван Курочкин. – Там мы и проходили дальнейшее обучение. Меня и еще нескольких моих товарищей обучали на гидроакустиков-подводников, и мы уже примерно знали, где нам предстоит служить дальше.
А в 1945 году, после объявления Советским Союзом войны Японии, Иван начал службу на подводной лодке.
— Подбирали невысоких, но крепких, выносливых парней, — вспоминает Иван Александрович. — Видимо, я подходил под эти требования. Во-первых, постоянно занимался спортом, во-вторых, меня закалила тяжелая деревенская жизнь. К тому же был грамотней других, хоть и окончил всего шесть классов, но очень много читал.
Счастливая «щука».
Его определили в первую бригаду, на подводную лодку «Щ-131», в простонародье «щуку».
Первая бригада подводных лодок охраняла подступы к Владивостоку — важному стратегическому объекту, чтобы японцы не прорвались к городу.
Служба на подводной лодке очень специфична. Если солдат в окопе имеет пространство вокруг себя и в случае непредвиденных обстоятельств к нему могут прийти на помощь, то на подлодке такого нет. Все семь лет Иван Курочкин провел в тесном отсеке гидроакустика, напряженно вслушиваясь в различные шумы. Он обязан был определить среди них звук надвигающегося судна, расстояние и скорость и передать эти данные своему командованию. Непосредственно в боевых действиях подводная лодка, на которой служил Иван, не участвовала.
— Наша задача состояла в том, чтобы своевременно предупреждать о транспорте, который движется в сторону города, а обнаруживать себя, вступать с кораблями в бой мы не имели права.
От подводников ждали информации о передвижении судов на окружающем водном пространстве. Ночью они всплывали, подзаряжали батареи и снова уходили под воду. Подводнику во много раз опаснее, чем воину на суше. Взрывная волна ударяется о борт лодки с такой огромной силой, что в некоторых случаях может проломить металл. Особенно трудно в такие минуты гидроакустику: он не может бросить своего поста — должен продолжать слушать, а звук взрыва под водой может порвать перепонки.
— У каждой подводной лодки был свой квадрат пребывания, — вспоминает военное время Иван Александрович. – О его местоположении до самого отплытия не знал даже сам командир подлодки. Только выйдя в открытое море, он вскрывал запечатанный пакет с координатами и узнавал, куда лодка направлялась на боевое дежурство. В моем распоряжении была суперсовременная по тем временам немецкая гидроакустическая аппаратура. Из расположенных по внешним бортам лодки 24 пьезоэлектрических приемников все шумы поступают в аппаратуру. А я обязан четко определить уровень шумов, отдаленность объекта и его тип. Гидроакустик должен также в считанные секунды определить, с какого борта, на каком градусе и какой именно корабль идет по курсу. Работа, требующая сверхъестественного внимания, напряжения и мастерства.
Как говорит Иван Александрович, бог хранил их подлодку, за весь период военных действий их ни разу не бомбили, хотя однажды протаранили. Иван услышал звук движущегося корабля и передал его координаты старпому, но тот проявил нерасторопность, и корабль протаранил поднимающуюся носовую часть подлодки. Лодка стремительно, почти вертикально, пошла вниз. Подали воздух, носовая часть стала подниматься, но теперь вниз пошла кормовая часть. Чудом удалось выровнять судно. Виновником этого происшествия был свой корабль, который проходил именно в этом месте. Команда подлодки была хорошо обучена и справилась с задачей быстро.
Второго сентября Япония капитулировала. Быстрому окончанию этой войны способствовало то обстоятельство, что на Дальний Восток были переброшены моряки, закаленные в боях с фашистской Германией, накопившие большой опыт морских сражений.
За участие в войне с Японией Курочкин был награжден медалью «За боевые заслуги» и орденом Отечественной войны I степени. По приезде домой Иван устроился в Оренбурге на авиационный завод. Там же окончил вечернюю школу. Позже молодого человека заприметили местные органы госбезопасности, и после окончания спецучилища Иван стал работать в особом отделе МГБ — СМЕРШ.
Начинал он в Оренбурге, а потом его перевели в Актюбинск. Однажды Иван Александрович получил ориентировку, что готовится угон самолета из Актюбинского аэропорта. Теоретически на «Ан-2» далеко не улетишь. Но молодой летчик-угонщик все продумал основательно. Он на своем самолете распылял гербициды на хлопковых полях Узбекистана. Этой возможностью они со своим подельником и решили воспользоваться, ведь за пределами этой республики была уже заграница. Угон был раскрыт и вовремя предотвращен. С какой целью задумал совершить угон, летчик объяснить толком не смог.
В мирное время за раскрытие многих преступлений он был удостоен ордена «Знак Почета». Иван Александрович возглавлял Мугоджарский районный отдел КГБ СССР. Вышел в отставку в звании полковника. Иногда, в праздники, он облачается в форму офицера-чекиста. Еще он свято хранит тельняшку моряка. Считает, что морская закалка помогла ему преодолеть все жизненные трудности.
Санат РАШ
