Мое знакомство с Владимиром Фоменко было чисто деловым. Когда я решила поступать в музыкальное училище, то за справкой обратилась не в приемную комиссию, а сразу — чего уж там — к завучу. И даже в жаркую летнюю пору, когда друг за другом идут сессия, госэкзамены и следом шквал таких, как и я, поступающих, у завуча нашлось терпение поговорить отдельно с одним-единственным абитуриентом.
Эти качества — безграничное терпение, а еще необычная мягкость и доброта — отличали Владимира Никифоровича во все годы нашего общения. Иногда мы, студенты, по молодости мнящие себя умнее прочих, злоупотребляли добротой нашего завуча. Но никогда, ни разу мы не услышали от него ни окрика, ни жесткой интонации, ни грубого слова. Так было и потом, когда Владимир Никифорович возглавил музыкальный колледж. Мягкость, терпение, отеческая доброта и беспокойные пальцы рук, которые постоянно трогали воздух, как будто отсчитывали невидимые доли.
— Ну, дорогой мой, давай, роди что-нибудь в свое оправдание, — призывал на собрании Владимир Никифорович моего однокурсника Вовку, который явно шел к заваливанию семестра. Красавец-саксофонист Вовка порой смешивал личную жизнь с учебой в ущерб учебе… Все смеялись, Володя тоже, и ни у кого не возникало настоящего страха, паники, что вдруг выгонят. Как-то всем прощалось, давался шанс. И это работало. Мы выправлялись, выравнивались и… становились людьми. Тот же Вовка, отучившись, сделался отличным, востребованным музыкантом, живет и работает в Германии.
Сейчас уже, наверное, можно говорить о том, что у супругов Фоменко была дочь, которую после многолетней ее болезни они потеряли ровно три года назад, тоже в январе. Может, все это время, глядя на очередного олуха от музыки, Владимир Никифорович и видел перед собой свою Карину? Оттого и не было никогда ни крика, ни грубости, ни давления, словно все мы его дети, которых страшно потерять.
Владимир Фоменко стал директором колледжа в трудное время, в конце девяностых. Студентам не платили стипендию, педагоги разъезжались в поисках лучшей доли, студенческие капустники становились все злее и язвительнее, а требования к качеству обучения только повышались. И на фоне всего этого надо было сохранять нажитое. Не знаю какой ценой, но сохранить удалось и здание, и библиотечные фонды, и дисциплины. А самое главное — удалось сохранить студентов, выпускать и принимать новых. И передать славный известный колледж в руки следующего директора.
Кроме Фоменко-педагога мне довелось знать Фоменко-дирижера. Вообще я считаю, что мне в этом смысле повезло. Повезло видеть целую плеяду влюбленных, сумасшедших дирижеров, которые создавали коллективы, взращивали их и надышаться на них не могли. Были дирижеры постарше — Владимир Фоменко, Турум Алагузов, Каиргали Кожанбаев, и помоложе, как Али Ермекбаев. Каждый из них жил своим детищем.
Городской эстрадно-духовой оркестр работает уже четвертый десяток лет. Он вышел из эпохи, когда «в городском саду» еще довольно часто играли оркестры, прошел безвременье 90-х и невредимым дожил до нынешнего времени.
Он был проводником джаза в нашем городе, долгое время — единственным. Классического белого джаза, вкусного, сочного, от которого обязательно поднимается настроение у любого слушателя. Тридцать один год руководителем оркестра был его создатель Владимир Фоменко. С утра — музыкальный колледж, потом репетиция с оркестром. А вечером, по его собственному признанию, Владимир Никифорович шел домой и качался, как та тонкая рябина из песни… Зато был оркестр, и на его базе выросло много хороших музыкантов.
Когда коллектив живет столько лет, он обретает лицо и имя, это неизбежно. Городской оркестр называли «Фоменковский». «Я сейчас в филармонию, а вечером к Фоменко», — такие сообщения между музыкантами были самым обычным делом. Имя у оркестра пока народное, неофициальное. Но кто знает, может, как раз сейчас оркестру и присвоят имя его создателя. Владимир Никифорович заслужил это в полной мере.
Давно ли в зале филармонии проходил концерт памяти Павла Кравченко, и Владимир Никифорович рассказывал о своем соратнике? Прошло полтора года — и с кем получится поговорить о самом Фоменко? Кому будет менее больно вспоминать его? К счастью, я все же была знакома с ним большую часть своей жизни, и у меня есть свои мысли об этом человеке.
Покойтесь с миром, дорогой, добрый, терпеливый Владимир Никифорович…
Шолпан ТУЛЕУЛОВА
