После 11 лет проживания в Германии актюбинец Михаил Мамченко вернулся на Родину
Под крышей дома своего
Вот и думай теперь, где она — твоя родина? Благополучная страна предков супруги, куда выезжали в 90-е годы ради будущего своих детей, или земля, где прожил самые незабываемые годы своей жизни?
Впрочем, для самого Михаила такого вопроса не возникало никогда. Потому что с понятием «Родина» он для себя определился давно — раз и навсегда. Оно было материализовано в небольшой неприметный домик на улице Октябрьской, в котором он вырос, в котором жили его родители. Дом, возле которого рос длинный ряд с детства памятных ему высоких разлапистых карагачей. По их кронам они пацанами перебирались с одного дерева на другое. Из этого дома он уходил каждый день на работу на родной «Сельмаш» и возвращался. Дом этот снился ему всегда. И не только в Германии. Впервые длительную разлуку с Родиной Михаил остро ощутил в 20-летнем возрасте, когда в 1981 году попал служить в Афганистан. В горах у Шинданта солдат Мамченко часто видел в своих снах родительский дом и эти карагачи…
До отъезда
Его жизнь сейчас поделена на три отрезка — «до отъезда», «там» и «дома». Первый — самый насыщенный и памятный. И причина не в том, что он самый продолжительный. Просто к 35 годам у человека в жизни происходит много главных событий и остается немало воспоминаний. Детство, юность, школа, ГПТУ-50 железнодорожников, работа помощником машиниста тепловоза.
А потом был огненный Афган. Михаила призвали туда на второй год войны. Советские войска только учились воевать в условиях гор и полной непредсказуемости. Приходилось участвовать в боевых операциях, терять друзей. Там он получил свою главную боевую награду — медаль «За отвагу», с которой не сравнится весь послевоенный комплект звонких юбилейных медалей.
Война, безусловно, одно из ярких воспоминаний его жизни «до», которую хочется стереть из памяти, но не получается. Боль Афганистана, смерть своих друзей-сверстников, груз «200», который не раз приходилось провожать на «Большую землю», забыть невозможно. Но если бы он знал, что через много-много лет ему вновь придется пройти такое испытание и отправлять домой, в Актобе, груз «200»…
Михаилу посчастливилось превратить в явь свои афганские сны: он вернулся живым к своему дому, обнял родителей, услышал приветственный шелест листьев родных карагачей.
А дальше пошла мирная жизнь на «гражданке». Устроился работать на «Сельмаш» и 10 лет проработал здесь в цехе точного стального литья. Был плавильщиком, затем стал бригадиром. Женился. Стал папой. Вступил в молодежный жилищный кооператив, построил дом в 11 микрорайоне и получил квартиру в нем.
Все шло хорошо. Но грянул развал, и огромной страны не стало. Но это была не вся беда. Хуже были его последствия — развал экономики, безработица и безденежье. Заводу специалисты оказались не нужны. Да и сам завод оказался лишним для государства. Да что там предприятия, лишними казались и сами люди. Народ разъезжался. Наступило время коммерциализации, но это было не для Михаила. Он устроился рихтовщиком в СТО, перебивался случайными заработками. Тем временем сын и дочь подрастали, и надо было задумываться об их будущем. Это и определило отъезд в Германию, когда родственники позвали их на историческую родину супруги.
В душе ехать он не хотел. А отец перед отъездом сказал ему: «Все равно ты вернешься домой, сынок…».
Там хорошо, но здесь лучше…
Они прожили в Германии целых 11 лет. Это очень мало, чтобы стать настоящим немцем, но это и очень много, если тебя в течение всего этого времени мучает невыносимое чувство ностальгии, и каждый раз, приезжая в гости к родителям, тебе не хочется уезжать на историческую родину жены. Туда, где нет свободной рыбалки, тюльпанов в степи, ласкового солнца и этих вот карагачей вдоль родной улицы…
И это при том, что Михаил там вполне обжился. Арендная квартира, работа, родня, друзья — турки, немцы, румыны. Работал он слесарем в филиале автозавода «Ауди» в городе Ингольштадт, где собирал задние подвески.
Сейчас очень трудно предполагать: привык бы Михаил с годами к тамошней жизни или нет, если бы историческую родину мамы принял близко к своему сердцу их сын Сергей…
Это отдельная и грустная часть нашего рассказа.
«Он так хотел вернуться…»
Большая часть переселенцев в Германию обратно не возвращается. Обычно этому способствуют дети, которые быстрее взрослых адаптируются в новой жизни, воспринимают ее как свою, а родителям остается только радоваться за них, мирясь со своими возможными переживаниями. И Бог его знает, что творится в их душах. Но это, как говорится, их дело.
В семье Мамченко сложилось по-другому. Сыну Сергею, когда они приехали в Германию, было 7 лет. Но он так и не воспринял новую родину. Он любил приезжать в Казахстан, а приехав, не хотел уезжать, расставаться с дедушкой и бабушкой. И всегда говорил, что жить будет в Казахстане. Зная о желании сына уехать в Казахстан, Михаил, мучимый ностальгией, только радовался в ожидании этого момента.
Сергей был самобытным парнем. Занимался айкидо и даже стал бронзовым призером чемпионата Германии. Учил языки: знал, помимо русского и немецкого, английский. Он хотел после получения образования вернуться в Актобе, служить в казахстанской армии. В последний приезд в Актобе он увез отсюда словари и разговорники казахского языка и начал учить государственный язык нашей страны. Он был целеустремленным и шел к своей цели. Но не дошел. Случилась непоправимая трагедия…
1 мая 2007 года 18-летний Сергей погиб от удара током. Это был несчастный случай, не только перевернувший их жизнь, но и ускоривший отъезд семьи из Германии.
Невозможно передать состояние родителей, потерявших единственного сына. Михаил решил похоронить Сергея там, куда он так стремился вернуться.
Он благодарен послу Казахстана в Германии, который помог без промедления оформить все необходимые бумаги. Михаил сам запаивал цинковый гроб с телом Сергея и, как 25 лет назад в Афганистане, отправил самолетом на родину груз «200», на этот раз с собственным сыном. Он глубоко признателен городским властям Актобе. Заместитель акима города Сания Калдыгулова приняла личное участие в их печальной миссии.
Сергея похоронили в Актобе, на городском кладбище рядом с дедушкой, который умер незадолго до этого…
Дома и стены помогают?
На следующий год вся семья Мамченко вернулась в Актобе. Произошли и радостные события в их жизни. Вышла замуж дочь. За парня, с которым дружила еще в Германии. Зять приехал сюда и тоже остался. Родилась внучка.
Живя в Германии, Михаил за германским гражданством не обращался, и от казахстанского не отказывался. Он даже сохранил старый паспорт. Но, оказалось, что спустя 10 лет постоянного проживания в Германии гражданство предоставляется автоматически. И вот теперь, чтобы отказаться от него, ему надо ехать в посольство Германии в Алматы и написать заявление об отказе.
Когда в посольстве Казахстана в Германии оформлял отъезд, его обнадежили: «Ты «афганец», квартиру дома обязательно получишь». На деле все не так просто. У матери дома живут 9 человек. Приходится как-то размещаться. Снимают квартиру для молодых. Михаил работает вахтенным методом, но сейчас работы нет.
Своими афганскими льготами Михаил никогда не пользовался. В Германии об этой войне не знают ничего, да и отношение к ней другое. Недавно в очередь на квартиру встал. Теперь надеется, что дома ему помогут «со стенами».
Берегите Родину!
Михаил радуется изменениям в облике Актобе. Чистоте и порядку на улицах. И делится тем, как обстоит с этим дело в Германии.
— Немцы любят порядок. Если ты из машины выбросил что-то на ходу — штраф 35 евро. При повторном нарушении могут лишить прав на вождение. Надо строже наказывать за нарушения. Я был на Саздинском водохранилище. Это просто дико — «баклажки», пакеты, банки, мусор создают впечатление не места отдыха, а свалки. В Германии нет валяющихся пластиковых бутылок, их сдают в магазины, как у нас когда-то стеклянные сдавали. На природе — у озера, в лесу — везде стоят контейнеры для мусора. Дети с детства приучены не сорить где попало. Это же отношение к своей Родине.
— Мне здесь хорошо, — говорит Михаил, — я по-настоящему чувствую себя дома. Здесь мои друзья, с которыми я еще в юности строил молодежный дом в 11 микрорайоне, где потом жили одной большой семьей, отдыхали и работали.
Я был в Италии, Болгарии, Чехии, Словакии, Польше, России, но, поверьте мне, здесь лучше!
И я ему верю. Видно, крепкие у него здесь корни. Как и у огромных раскидистых карагачей, которые растут возле его родительского дома.
Мирал ДЖАРМУХАМБЕТОВ
