16 марта прошлого года в Казахстане был объявлен режим чрезвычайного положения. С этого дня жизнь наших граждан разделилась на до и после.
Хотя все прекрасно понимали, что Казахстан интегрирован в глобальную систему и обособиться от остального мира невозможно, где-то в глубине души теплилась надежда: авось не зацепит, пройдет мимо. Но чуда не произошло. Постепенно коронавирус стал распространяться по планете, ежедневно наращивая скорость поражения в геометрической прогрессии.
Дошел и пересек невидимый уханьский враг и наши границы. И ведь поначалу многие даже не понимали, насколько COVID-19 коварен и опасен. А еще и смертелен. Forewarned is forearmed (информирован, значит, вооружен). Однако не только наша страна, но и весь мир оказался не готов к новой угрозе из-за неосведомленности. Всему приходилось учиться методом проб и ошибок…[divider]
Тяжелое лето 20-го
В феврале прошлого года первые случаи завозной коронавирусной инфекции зарегистрировали в Нур-Султане и Алматы. В это же время в нашей области создали оперативный штаб, ежедневно отслеживающий ситуацию с COVID-19. Его возглавил первый заместитель акима области. В интервью «АВ» Нуржауган Калауов рассказал, как регион жил в режиме ЧП и карантина, чему пришлось учиться в условиях пандемии.
– Когда был создан оперативный штаб?
– Первый случай коронавирусной инфекции в нашей области зафиксирован 22 марта прошлого года. Но оперативный штаб был создан еще в феврале. После введения в Казахстане чрезвычайного положения в области также была создана региональная комиссия по обеспечению режима ЧП. Но по сути все основные вопросы решались штабом.
– Насколько в период ЧП, карантина слаженно работали различные структуры?
– Основные структуры, которые были задействованы, это полиция, санитарно-эпидемиологическая служба и управление здравоохранения. Работу мониторинговых групп обеспечивала полиция. Выявлением инфицированных, контактных лиц занимались санитарные врачи. Вопросы лечения больных, естественно, лежали на облздраве. Но все работали вместе, так как приходилось выполнять комплексные задачи. Без какой-то одной структуры нельзя было обойтись. И до сих пор мы так работаем, хотя режим ЧП и карантин сняты, ограничительные меры ослаблены. Мы находимся в зеленой зоне, но работа штаба продолжается, ведь пандемия не закончилась. Алгоритм отработан: люди приезжают/прилетают из-за рубежа; их встречают санитарные врачи и полиция; по своему протоколу работает управление здравоохранения.
– Кстати, в профильных структурах отмечают, что такого тесного взаимодействия между службами раньше не было.
– Действительно, это так. До пандемии каждая служба решала задачи только в своей сфере. Если раньше санитарные врачи только контролировали эпидемиологическую ситуацию, то теперь они тесно сотрудничают с облздравом.
– Последний раз пандемия была в начале ХХ века – печально известная испанка.
И тут новая напасть, практически заставшая врасплох все мировое сообщество. Насколько коронавирусная инфекция стала неожиданной для нас?
– Мы знали, что начинается пандемия. Где-то она уже идет. Но,
безусловно, фактор неожиданности имел место. В январе прошлого года еще не знали, что из себя представляет коронавирус. Врачи ставили диагноз ОРВИ. Вполне возможно, что уже тогда были у нас в стране люди, больные COVID-19. Тем более что коронавирус мутирует, у него появляются новые штаммы.
Когда в Казахстане стали регистрировать первые случаи этой болезни, конечно же, была некая растерянность. Это сейчас алгоритм отточен до автоматизма, разработан эффективный протокол лечения, а тогда стационары работали в плановом режиме. Нужно было срочно освобождать или создавать места для больных коронавирусной инфекцией. В то же время не забывать тех, кто стоит на диспансерном учете. На первых порах были трудности, никто скрывать это не будет. Первые две недели вопросы что и как делать оставались открытыми. Постепенно мы стали учиться решать проблемы.
– Сейчас уже механизм отрегулирован?
– Совершенно верно. Мы знаем, какие у нас резервы. Теперь, можно сказать, уже знаем врага в лицо. А в то время даже не было протокола какими лекарствами и как лечить. Медики впервые столкнулись с подобной инфекцией. Протоколы каждый раз менялись – их было 11. Появился список лекарств, которые необходимо было приобрести нашим поликлиникам через СК «Фармация» на договорной основе, то есть вне плана. А это дополнительные средства, которые необходимо было изыскать. Нужно еще и спрогнозировать, какие лекарства и сколько понадобится на ближайшее будущее. Самое трудное время пришлось на летние месяцы – июнь и июль.
– Как раз в то время возникли спекулятивные моменты с лекарствами и масками.
– Да, было и такое. Кстати, на июль пришелся самый высокий показатель заболевших – 1 524 человека лежало в больницах по области с КВИ и коронавирусной пневмонией. Если говорить о сегодняшней ситуации, это 100-120 пациентов по всей области. Есть заметное снижение, хотя и риски сохраняются по сей день. В феврале и марте у людей снижен иммунитет. Многие ограничения сняты. Границы с другими регионами открыты. Так что риски сохраняются.
– С какими проблемами люди чаще всего обращались в штаб?
– В период выставления блокпостов основная масса обращений касалась проезда. Кстати, по сравнению с другими регионами у нас было больше всех блокпостов. Их в каждом районе было по 2-3. Наши же соседи выставляли блокпосты только на границах с другими регионами. Понятно, что для людей это было довольно неудобно. Но подобные меры приняты вынужденно. Много вопросов возникало по этому поводу у предпринимателей. Они ведь в интересах бизнеса должны были выезжать в другие регионы или Российскую Федерацию.
– Эти вопросы решались?
– По мере возможностей данные проблемы решали совместно с палатой предпринимателей «Атамекен». До сих пор каждую неделю проводится заседание межведомственной комиссии, где рассматриваются текущие вопросы в разрезе регионов. Комиссия решает вопрос и направляет нам протокол. Все в то время решалось так же. Были форс-мажорные ситуации, которые мы не смогли решить на месте. Например, с пограничниками или коллегами из других регионов. Тогда к решению подключался республиканский штаб.
[box type=»shadow» ]Блокпосты – вынужденная, но эффективная мер
– С учетом характеристики каждого района, города Актобе по всему нашему региону выставлялись блокпосты. Там дежурили сотрудники полиции, санитарные врачи, представители местных исполнительных органов. Работа велась круглосуточно. Наши сотрудники дежурили в две смены. Чтобы свести риск заражения личного состава, родных, знакомых, наши полицейские там же и ночевали. Всего по области было выставлено 40 блокпостов, из которых 19 находилось в Актобе. В наши задачи входило с одной стороны обеспечение зеленого коридора для транспорта, перевозящего продукты питания, медикаменты. С другой стороны – не допускать несанкционированного передвижения, – рассказывает начальник управления местной полицейской службы ДП Актюбинской области Ардана Саймагамбетов.
По словам полицейского, очень часто приходилось пресекать попытки заезда в город и обратно по партизанским тропам, то есть в объезд блокпостов. Также сотрудники УМПС входили в состав мониторинговых групп, где следили за порядком. Блокпосты, закрытые на карантин подъезды – довольно неприятные, но вынужденные меры, считает подполковник Саймагамбетов. Всего в целях обеспечения безопасности и недопущения коронавирусной инфекции на территории области было задействовано 2 699 человек. Это полицейские, военнослужащие, медработники, представители МИО. Чему научила пандемия? Четкому взаимодействию всех служб.
[/box]
– Раз уж заговорили о блокпостах, сыграли ли они свою роль в том, что мы остались в зеленой зоне?
– Думаю, что да. Как бы это неудобно не было. Знаете, я в прошлом году проводил анализ эпидемиологической обстановки по Казахстану. У нас в июле-августе наблюдался рост заразившихся коронавирусной инфекцией. А в северных областях страны такого резкого роста не было. И таких жестких блокпостов, как у нас, не было. Но мы-то находились и находимся в зеленой зоне, а наши северные соседи сегодня или в желтой, или в красной зоне. У них сейчас резкий рост. Некая замедленная реакция. Блокпосты, выставленные в свое время, сыграли положительную роль в стабилизации эпидемиологической обстановки.
– Как долго были выставлены блокпосты?
– С апреля по сентябрь прошлого года. Но в этот период мы поэтапно стали снимать их. Раньше всех сняли в районах, потом вокруг областного центра. В настоящее время осталось лишь два санитарных поста на границе с РФ – на пропускных пунктах «Жайсан» и «Алимбет».
– Проводили ли вы анализ, сколько экономика области потеряла за время действия ограничительных мер?
– В прошлом и в этом году наблюдается спад розничного и оптового товарооборота, а также в сегменте складирования и транспортировки. Индекс физического объема в этих сегментах около 80 процентов по сравнению с аналогичным периодом 2019 года. Здесь, конечно, сказалось закрытие как внутренних, так и внешних границ. Международное автобусное сообщение пока закрыто. Межрайонные перевозки почти до конца прошлого года были приостановлены. Остальные показатели, несмотря на пандемию, находятся в положительной зоне.
– Какие основные вопросы решались штабом?
– Штаб решал вопросы обеспечения материально-технической базы всех медучреждений. Был проведен анализ, сколько в наличии лекарств, какое оборудование нужно. Мы знали, что нам не хватает аппаратов ИВЛ. Не было в достаточном количестве рентген- и флюорографических аппаратов. Штаб запросил средства из республиканского и местного бюджетов. В результате было выделено более двух миллиардов тенге. Теперь все районные больницы обеспечены передвижными флюорографическими аппаратами. Получил заказ завод «Актюбрентген», который их выпускает. Только в регионы в прошлом году предприятие поставило 48 цифровых рентгенаппаратов. В общей сложности завод выпустил в 2020 году 80 единиц продукции. Такого объема у него еще не было. Мы приобрели 14 аппаратов.
К сожалению, еще раз убедились, насколько изношен медицинский автотранспорт. Износ составил 60 процентов. В прошлом году и автопарк обновили: получили новые автомобили централизованно из республики.
Еще важный вопрос, который решал штаб, – поддержка МСБ. Через СПК, местный бюджет выделялись средства на субсидирование.
Создавались мониторинговые группы. Контролировались, рассматривались все вопросы, жалобы и предложения.
– Но поступали жалобы и на неправомерные действия мониторинговых групп?
– К сожалению, такие факты имели место. Но сейчас мы уже знаем, где были слабые места, и сделали выводы.
– Есть выражение «нет худа без добра». Чему научила пандемия? Заставила ли мобилизоваться и задействовать некие резервы, на которые раньше не обращали внимания?
– Конечно, пришлось мобилизоваться. Как я уже говорил, обновили материально-техническую базу медучреждений области. У нас есть склад материально-технического обеспечения – матрезерв. Оказывается, там с 90-х годов прошлого века находилось столько необходимого оборудования, которое не использовалось! Срок хранения у него — 20-30 лет. Теперь мы это все подняли и отдали поликлиникам, государственным учреждениям. Мобилизовали военных, узнали, какие у них возможности, сколько техники, палаток и так далее. Были призваны резервисты, которые совместно с полицейскими патрулировали улицы населенных пунктов. Также они проводили дезинфицирующие мероприятия. Военнослужащие Нацгвардии и Актюбинского гарнизона сильно помогли: со своей техникой дежурили на блокпостах в течение 4-5 месяцев, в стационарах и провизорных центрах переносили тяжелые кислородные баллоны.
В целом пандемия нас сплотила. Она научила тому, что надо быть вместе и помогать друг другу. Огромное спасибо за помощь волонтерам. Их было очень много. У нас в Актобе активное население, особенно молодежь. Волонтеры сами подходили ко мне, спрашивали, чем могут помочь. В каждом провизорном центре их по 20-30 человек было.
Спонсоры помогали как могли. Аграрии делились сельхозпродукцией. Рестораны обеспечивали комплексными обедами карантинные госпитали, особенно в приграничных районах. Отдельные граждане помогали (особенно те, кто не понаслышке столкнулся с этой бедой), кислородные концентраторы за свой счет покупали.
Чему еще научила пандемия? Наверное, экономии и планированию семейного бюджета. Заставила больше внимания уделять внутренней дисциплине и санитарным требованиям. Госорганы — быть бдительными и заранее готовыми к любой нештатной ситуации. Знать свои силы и средства. Создавать четкий алгоритм взаимодействия всех служб. Планомерно работать и прогнозировать ситуацию.
– Спасибо за интервью![divider]
Неожиданно, но шока не было
– Наверное, коронавирусная инфекция, карантин, ограничительные мероприятия несколько шокировали население. Но не нашу службу. Конечно, ситуация сложилась неординарная. Когда COVID-19 пересек границу КНР и начал распространяться по миру, Министерство здравоохранения РК, в частности Комитет санитарно-эпидемиологического контроля, уже ставило перед нами определенные задачи. Началось изучение инфекции. Мы прекрасно понимали, что это и нас коснется, просто вопрос времени. Но не ожидали таких масштабов пандемии. Уже был готов предварительный план действий. Год назад у нас зарегистрировали первый случай коронавирусной инфекции. Девушка находилась в Италии, а оттуда московским рейсом транзитом вернулась в Актобе. С этого момента началось ведение статистики по КВИ в регионе. На сегодня 4 531 случай (по состоянию на 15 марта включительно). 2 373 – с симптомами заболевания и 2 158 – бессимптомные, – говорит руководитель областного департамента санэпидконтроля Нурсулу Беркимбаева.
По словам главного санврача области, основная трудность была в том, что инфекция распространяется воздушно-капельным путем, а это самый быстрый путь распространения. Пришлось принимать жесткие меры. Выявлялись не только контактные граждане, но и потенциальные контактеры. За прошедший год вышло 67 постановлений главного санврача области. В зеленой зоне мы находимся благодаря ограничительным мерам, которые с сентября постепенно ослабляются.
11 протоколов лечения
– Стремительное распространение коронавирусной инфекции стало неожиданностью. Я в то время возглавлял Актюбинский медицинский центр. У нас не хватало аппаратов ИВЛ. Приходилось брать в районах. Сначала четкой тактики лечения больных COVID-19 не было. Многие стали массово прилетать в Актобе. Все случаи были завозные. Люди даже не понимали, что за болезнь такая. Тут еще праздники, народ ходил без масок. Только когда появились первые больные с тяжелой формой коронавирусной инфекции, пришло осознание всей серьезности положения, но было уже поздно. Больной успевал контактировать с семьей, члены которой затем вступали в контакт с соседями, коллегами и так далее. У молодых людей болезнь протекала в легкой форме с симптомами, похожими на грипп, поэтому многие не придавали этому должного значения. В основном в тяжелой форме болезнь протекала у пожилых людей. В управлении не было четкого алгоритма действий. Уже через время провизорные госпитали открыли отдельно. Только с 1 августа прошлого года началось деление на коронавирусную инфекцию и ковидную пневмонию. Экспресс-тесты были ненадежными. Только после развертывания ПЦР-лаборатории мы начали понимать и выстраивать тактику. С марта прошлого года принятый протокол лечения менялся 11 раз. Где-то с шестого протокола мы начали выстраивать правильную тактику, – поясняет руководитель облуправления здравоохранения Рустем Исаев.
Как рассказывает главврач области, народ от незнания бросался из одной крайности в другую. Скупались антибиотики, хотя они абсолютно бесполезны перед коронавирусной инфекцией. Помните, как подорожали лимоны и имбирь?
Чему научила пандемия? Что самый действенный метод против COVID-19 – это вакцинация.
Проснуться с новым образом мышления
– Год назад, когда ввели ЧП, у нас было шоковое состояние. Система образования, в том числе ТиПо (техническое и профессиональное), не была готова к этому. Если в системе высшего образования уже велось дистанционное обучение, то в нашей сфере подобное не практиковалось никогда. Самым сложным стал тот факт, что нам в кратчайшие сроки предстояло все обучение перевести на новые рельсы. Завтра надо было проснуться с новым образом мышления и перестроить учащихся школ и колледжей. Переход на дистанционную форму обучения предполагает зависимость от скорости интернета. Мы всех детей распустили по домам. Хорошо, если они живут в городе. А кто в поселках? Не везде интернет есть. Приходилось все учитывать. В Уил мы задания письмом высылали или через WhatsApp. Но нужна и обратная связь, – делится руководитель отдела ТиПо областного управления образования Венера Шавкилова.
По рассказу педагога, даже практические занятия стали проводить через Zoom. Чему научила пандемия? Гибкости и способности к переформатированию. К тому же ограничительные меры подстегнули сферу образования к улучшению материально-технической базы. Закуплено более 24,6 тысячи компьютеров и свыше 14,6 роутера для школ. Некоторые колледжи разработали и внедрили собственные обучающие платформы.
Над Главной темой работал Владимир БУРЬЯНОВ
Фото из архива «АВ»
