Одним из важнейших условий независимости любого государства считается делимитация и демаркация государственной границы. Казахстан, по мнению экспертов, четко обозначив контуры своих границ, обезопасил потомков от ненужных разбирательств с сопредельными государствами в будущем. Вопросами государственной границы с первых лет независимости страны вплотную занимался бывший член правительственной комиссии, экс-руководитель областного управления по земельным отношениям Малик Жекеев. Он рассказал «АВ», как проходила эта важнейшая работа.
На картах — есть,
на местности — нет
— Малик Наурызгалиевич, когда началась работа по делимитации границы Казахстана?
— Все понимали, что неизменным атрибутом каждого государства является наличие признанной международным сообществом государственной границы. Поэтому такая работа началась почти сразу после обретения независимости, в 1992 году. Скажу, что работа была сложная. Ведь предстояло делимитировать тысячи километров границ.
— Я так понимаю, что за основу брались прежние границы, существовавшие при СССР?
— Формально, да. Но на самом деле как таковых границ не было. То есть, на карте все было размечено, а на местности — никак. Получается, что всю работу по делимитации приходилось проводить снова.
— Кто финансировал обустройство границ?
— Каждая сторона финансировала затраты самостоятельно. Основные расходы приходились на демаркацию. Пограничные знаки изготавливались каждым государством в отдельности. У нас этим занималось ТОО «Казгеокарт». Правительство поручило специализированному предприятию изготовление и установку пограничных знаков.
Преимущество россиян
— Пытались ли россияне разговаривать с вами с позиции силы? Ведь тогда мы не имели большого дипломатического опыта ведения межгосударственных переговоров, да и серьезных аргументов вроде сильной экономики или военной мощи у нас изначально не было.
— Нет, они не пытались откровенно давить своим авторитетом. У нас действительно не было большого дипломатического опыта, мы не обладали искусством ведения важных переговоров, нам нечего было противопоставить в качестве весомого контраргумента. Но выручало то, что в общении с противоположной стороной не существовало языкового барьера. Нас многое объединяло. В частности, тот факт, что учились мы в одних и тех же вузах, имели общее историческое прошлое. Многие члены комиссий лично знали друг друга. Все это, конечно, облегчало работу. Впрочем, у россиян все же было одно преимущество…
— Какое?
— Все карты советского времени изготавливались в основном в Москве. Оригиналы карт, а также аэрофотоснимки хранились там же. По международным нормам при делимитации границ использовались только оригиналы документов. Мы же, казахстанцы, владели копиями. Из-за того, что государство было единое, приграничные земли союзных республик отходили то одной, то другой стороне. Все это дело фиксировалось. Яркий пример — крупное лесное хозяйство на стыке нынешней Западно-Казахстанской и Оренбургской областей. Хотя оно располагалось, как я уже говорил, на территории двух областей, но в административном подчинении лесхоз находился у Оренбургской области. В качестве доказательства этого россияне предъявили лесную карту. У нас такого аргумента не было. Мы в своих доводах упирали на то, что урочища реки Илек — территория независимого Казахстана. В конце концов нам удалось отстоять свою позицию.
Взаимные уступки
— Тем не менее, договор о государственной границе между Казахстаном и Российской федерацией в начале 2005 года был подписан…
— Если быть точнее, то 18 января 2005 года в Москве. Подписание исторического, не побоюсь этого слова, документа стало возможным благодаря взаимным уступкам. Мы и россияне сознательно шли на взаимовыгодные компромиссы с тем, чтобы не затягивать процесс.
— Можете назвать наиболее значимые уступки? Или те, которые сразу приходят на память?
— При делимитации выяснилось, что маяк аэропорта города Орск Оренбургской области на два километра углубился на нашу территорию. Чтобы его полноценно использовать, россиянам нужно было ехать через ближайший пограничный переход. В результате, чтобы перейти границу и добраться до маяка, у них уходило много времени. Мы с пониманием отнеслись к проблеме наших соседей и уступили им 50 или 60 гектаров земли вокруг маяка. Взамен уже в другом месте мы получили равнозначный участок. Или другой пример, уже российской уступки нам. В селе Студенческое Мартукского района границу обозначили прямо перед жизненно важной для местного населения рекой. В результате делимитации люди были лишены доступа к водоему. Получалось, что теперь жители казахстанского поселка не могут даже напоить скот! В итоге после нашего обращения россияне согласились отодвинуть границу к правому берегу. Взамен они получили аналогичную уступку — мы в другом месте передвинули свою границу к левому берегу.
— Бывали ли такие ситуации, когда комиссиям не удавалось договориться?
— Когда комиссиям и другим вышестоящим инстанциям не удавалось прийти к консенсусу, спорные моменты выносились на встречу Глав наших государств. Но, конечно, всякая мелочь до них не доходила — только действительно крупные и серьезные моменты. Затем уже президенты принимали политическое решение. На моей памяти есть один такой случай — имашевское нефтяное месторождение на стыке Атырауской и Астраханской областей. Его мы никак не могли поделить между собой. Не решилась проблема и на уровне министерств иностранных дел. В итоге Нурсултан Назарбаев и Владимир Путин договорились о создании совместного предприятия, которое занималось бы эксплуатацией данного месторождения.
Пять из девяти островов
— Вы говорите, что в некоторых местах границей выступала река. Но вот проблема в том, что река имеет свойства менять свое русло и течение. Тогда получается, что меняется граница?
— Такая проблема, действительно, существовала и существует сейчас. Вы правы в том, что реки имеют тенденцию изменять течение и русло. Стороны договариваются между собой, что границы будут проводить по главному руслу. По территории нашей области протекают такие приграничные реки как Урал, Илек и другие. С Уралом тоже связана одна интересная история…
— Можно подробнее?
— Урал в Актюбинской области протекает по территории двух районов — Каргалинского и Мартукского. Река крупная, кое-где она шире 50-ти метров. Ее русло имеет тенденцию изменяться. Так вот, наш левый берег со временем отодвинулся, и на плесах образовалось аж девять островов, которые формально считались российскими. Нам удалось вернуть назад пять из девяти островов. Они были важны со стратегической точки зрения.
Без спорных моментов
— С Россией все понятно. Как обстояли дела с узбекской стороной? Наверняка там возникали проблемы политического характера?
— Как ни странно, с Узбекистаном проблем не было. Я имею в виду Актюбинскую область. 206 километров госграницы вдоль территории Байганинского и Шалкарского районов мы делимитировали и демаркировали без особых проблем.
— Тогда как же многочисленные скандалы на пограничную тему, то и дело возникавшие в прессе?
— На юге проблемы действительно были. Все дело в том, что это густонаселенные участки, поэтому в таких местах споры будут возникать постоянно. И нам, и узбекской стороне чуть ли не через каждые десять километров приходилось делить объекты инфраструктуры, а то и целые села. Актюбинский участок границы был практически безлюден, поэтому спорных моментов не возникало.
— Всегда задаюсь вопросом, каким образом Казахстану удалось в кратчайшие сроки подписать договоры о государственных границах с такими мощными соседями, как Китай и Россия? Ведь многие крупные страны столетиями не могут решить приграничные споры.
— Можно сказать, что это подарок судьбы. Если посмотреть, то и Россия, и особенно Китай, могли отложить делимитацию границ в долгий ящик, а затем, когда нужно, вытащить эту тему и использовать в качестве козыря или элемента давления. Самое удивительное при этом то, что РФ и КНР до сих пор на отдельных участках не уладили между собой пограничные вопросы! Думаю, на этот процесс повлиял личный авторитет Главы государства Нурсултана Назарбаева. Он искусно сумел защитить наши интересы, не задевая интересов партнеров. В этом он проявил себя как политик мирового масштаба, как многогранная личность.
— В чем, на ваш взгляд, значение подписания договоров о государственной границе для Казахстана?
— Оно поистине велико. Подписание этих важных исторических документов еще одно свидетельство того, что у Казахстана в этом вопросе безоблачное будущее. Для многих стран в их двухсторонних или многосторонних отношениях вопросы границы являются настоящим камнем преткновения. Однозначно, что наши будущие поколения избавлены от такой проблемы.
Асхат КАЛЖАНОВ
