В начале 90-х в нашем доме проживала пожилая женщина. Все называли ее бабой Дусей. По первому впечатлению она казалась очень грубой женщиной. Постоянно кричала на детей, запрещала им играть возле подъездов и сильно шуметь. Особенно не складывались ее отношения с подростками. Каждый вечер они коротали время у подъезда. Естественно, не обходилось без шума, гама. В ответ сыпалась отборная брань.
К слову, молодежь при первой же возможности всяческим образом дразнила ее, толкала, обзывала нехорошими словами. В общем, пакостили ребята как могли. Причем жалости к этой женщине не было никакой. Наоборот, считалось за геройство, если ее удавалось вывести из себя. Лично я старался не сталкиваться с ней, потому что жутко боялся ее крика.
Как-то раз меня попросили купить домой кефир. Продавался он в стеклянной таре. У входа в подъезд я упал и уронил бутылку, которая разбилась. Осколок порезал мне руку. Я это заметил только тогда, когда меня подняла… баба Дуся. К моему удивлению, она не только помогла встать, но и завела к себе домой и обработала йодом порез.
В ходе завязавшегося разговора баба Дуся поведала свою грустную историю:
— В свое время у меня была крепкая и дружная семья. Муж и трое детей — два сына и дочь. Супруг погиб на фронте. Я осталась с тремя малышами. Потом по злому року младший сын погиб под колесами автомобиля, старшего убили в драке возле собственного дома. Любимая дочь уехала в Сибирь и с тех пор пропала. Вот уже пятнадцать лет как я одна. Будь Саша и Андрей живы, то никто не посмел бы меня обидеть.
В тот момент на глаза бабы Дуси навернулись слезы. Еще она рассказала, что не может без эмоций наблюдать за детворой, потому что та постоянно напоминает ее детей:
— Мне часто снится младший, Андрейка… Раньше, если слышала похожий голос, то сразу выглядывала в окно. Ты чем-то похож на него, такой же чернявый. Когда ты упал, у меня чуть сердце не оборвалось. Я ведь тоже, как и все, хочу иметь свое счастье, но, видно, не судьба.
Тогда я впервые понял, насколько тяжело приходится одиноким престарелым людям. Их внешняя суровость скрывает глубокие раны в душе. Они не просят жалости или сострадания к себе, им всего лишь нужно внимание.
Вскоре после общения с бабой Дусей я с родителями уехал отдыхать в другой город. Когда вернулся, мне сообщили, что наша соседка переехала в Россию. Оказывается, приехала ее дочь Татьяна и за-брала маму с собой. Соседи сказали, что мать и дочь полчаса стояли молча в обнимку и плакали. Хотелось бы, чтобы каждая история одиночества заканчивалась так же счастливо.
Асхат КАЛЖАНОВ
