Щупленький, седой, с аккуратной бородкой, интеллигентного вида человек в очках неподвижно стоял неподалеку от ринга международного турнира на призы Г. Джафарова, задумчиво наблюдая за происходящим. Казалось, что мыслями он где-то далеко-далеко. Кто же этот явно не местный человек? Ничто не выдавало в нем бывшего спортсмена. Скорее, наоборот, можно было предположить, что он — из мира творческого. Заинтригованный, я потихоньку спросил у сидящего рядом ветерана актюбинского бокса Михаила Сырого: не знает ли он его? На что Михаил Иванович, широко улыбнувшись, ответил: «А как же? Это же Карим, мой друг детства, мы раньше вместе занимались боксом. Сейчас в Москве живет. На «Мосфильме» работал, фильмы снимал». Понятно, что после этих слов мой интерес к гостю только возрос. Дождавшись окончания боя, я подошел к нему, представился, попросил уделить время, и… завязался долгий и интересный разговор.
Поверь в Мечту!
Там, у ринга, Карим Гарифуллович, действительно, мыслями был очень далеко. Приезд на родину, в город детства и юности, всегда вызывает у любого человека массу воспоминаний. А в 72 года можно многое вспомнить. Вот и он, наблюдая за юными боксерами, вспоминал себя 12-летнего, шестьдесят лет назад впервые пришедшего в секцию бокса и ставшего к 20 годам перворазрядником, чемпионом области, участником десятков турниров республиканского уровня. Вспоминал свою семью из одиннадцати детей, родителей и старших братьев, наставлявших его на путь знаний и наук, дом на Оторвановке, огороды в районе бывшего «Сельмаша», куда дети во главе с отцом добирались на арбе, запряженной ослом. Все это было так давно, но без трудного детства, возможно, не было бы сегодняшнего Карима Гарифулловича Халиулина — члена Союза кинемато-графистов РФ, художника-постановщика 15 фильмов, в том числе и очень известных.
…Еще в школе Карим знал, что будет художником. Удивительно: в их семье все братья стали художниками. И не только по примеру старшего — Рафхата, первым окончившего Казанское художественное училище.
— У нас отец был творческий человек. Он был портной. Да-да, это творческая профессия, она предполагает умение рисовать. Отец мог скроить и сшить любую одежду. Это был своего рода кутюрье прошлого века, — вспоминает наш герой.
После школы он устроился в местную телестудию помощником кинооператора. Взгляд на мир через объектив камеры и спроецированная на экран картина жизни подействовали на него сказочным образом.
— Я просто заболел кино, бредил им и не видел себя нигде, кроме как в этой сфере, — говорит Карим Гарифуллович. Не надо забывать и о настоящем буме кино в то время. Движущийся поезд, который показали в конце 19-го века в «Гран-кафе» на бульваре Капуцинов братья Люмьер, казалось, не останавливался с тех пор, множа ряды очарованных «синематографом».
Он добился своего. Правда, первая попытка покорить Казань оказалась неудачной: не успел сдать работы на творческий конкурс. Сгорая от стыда, приехал домой, вернулся на телестудию, но цели своей не оставил. Надо отметить одну важную деталь: никто его за руку не водил, все его поступки были самостоятельны, и ездил он на заработанные им самим деньги. Зимой вновь едет в Казань и устраивается в художественное училище натурщиком. Бокс оставил — в живописи нужны были чуткие пальцы. Вечерами писал картины, чтобы принять участие в итоговой выставке работ студентов первого курса, — тех, в чьи ряды он не смог поступить. Его работы оценили, а автора сразу зачислили на второй курс училища, окончив которое, стал театральным художником. Потом поехал в Москву, поступать во ВГИК. По иронии судьбы опять опоздал на творческий конкурс. Решил попробовать себя в Суриковском институте. Экзамен по русскому языку сдал на тройку, но его работы понравились приемной комиссии, и ему дали возможность пересдать и поступить. Но все это время в нем шла внутренняя борьба: стать художником или «киношником»? И он выбрал Мечту: в 1968 году поступил во ВГИК.
На «фабрике грез»
Художник картины всегда остается за кадром, зачастую его имени нет даже в титрах, но ни один серьезный фильм без него не обходится. Именно этот человек создает то пространство, в котором идут съемки, неважно — павильон это, декорации на натурных съемках или кабинет. От художника зависят правдивость происходящего на экране, его соответствие времени и месту отображаемого события.
После ВГИКа Карим работает на киностудии им. М. Горького. Его дебютный фильм, картина «Несовершеннолетние» в 1977 году стала лидером кинопроката в СССР. В 1980 году Карима Гарифулловича приняли в штат «Мосфильма», где он проработал двадцать семь лет.
Одной из первых здесь у него была работа в знаменитом фильме Эльдара Рязанова «Вокзал для двоих». Был занят и в фильме «Мать Мария» режиссера Сергея Колосова с Людмилой Касаткиной в главной роли. Потом работал на нескольких картинах режиссера Валерия Чикова. Сначала был короткометражный фильм «Красный обоз», получивший главный приз кинофестиваля VITA LONGA. Затем «Русская рулетка» и «Не валяй дурака…». Был еще «Серафим Полубес и другие жители Земли». Работал на совместных с иностранцами фильмах — «Аляска Кид», «Дети капитана Гранта».
— Карим Гарифуллович, в этих фильмах было занято настоящее созвездие больших актеров. Наверное, знаете многих известных артистов?
— Да, в «Вокзале…» снимались Олег Басилашвили, Людмила Гурченко, Никита Михалков, Александр Ширвиндт, Нонна Мордюкова, Татьяна Догилева и другие. В «Рулетке» — Елена Яковлева, Римма Маркова, Лев Борисов, Николай Бурляев, Наталья Аринбасарова, Анатолий Кузнецов, в «Не валяй дурака…» — Лев Дуров, Валерий Золотухин, Ольга Остроумова и, конечно, Миша Евдокимов. Перечислять всех, кого я знаю, наверное, нет смысла — я ведь почти сорок лет в советском и российском кино.
— А на «Казахфильме» не работали, и вообще, не было мысли вернуться в Казахстан?
— Когда я поступал во ВГИК, попытался получить направление от Казахстана, но мне его не дали. Поступил сам, а к окончанию вуза меня стали «сватать» в Алма-Ату, но я отказался — в Москве было больше перспектив. Кстати, о Казахстане. На «Мосфильме» у меня состоялась памятная встреча. Во время съемок в павильоне услышал казахскую речь. Я так обрадовался! Оказывается, разговаривали студентки из Алма-Аты, проходившие у нас практику. Я потом опекал их, пока не кончилась практика, помогал, чем мог. Среди них была и землячка Асия Курманалина, сейчас директор театра кукол «Алакай». И мы дружим до сих пор.
Ковш
для Евдокимова
— Можете вспомнить какие-то интересные «закадровые» истории?
— На границе с Финляндией снимали «Аляска Кид» по Джеку Лондону. Вдруг отказали наши электроустановки. Ино-странцы тут же привезли из Германии пять новеньких электростанций. Таких у нас тогда в стране не было — компактные, производительные. В первую же ночь три из них украли. К концу съемок вообще осталась лишь одна, и тогда ее стал круглосуточно охранять милиционер. Вот такие особенности национального менталитета.
Похожая история была и на фильме «Не валяй дурака…», но уже с моим участием. Мише Евдокимову, с которым у меня сложились очень хорошие отношения, приглянулся старый медный ковш, которым в фильме пили спирт из бочки. Он говорит мне: «Карим, помоги, мне нужен этот ковш, такой у нас дома был в детстве. Хочу на память забрать». Такое было не по мне, но я все же пошел на склад, сказал, что переснимается сцена и необходим реквизит, то есть ковш. Расписался, получил ковш и отдал его Мише. А потом сдал на склад бутафорскую копию, которую сам сделал по образцу. Каюсь, взял я на душу такой грех, но только ради Миши.
Фильм этот снимался в районе Переславля-Залесского, на Плещеевом озере, том самом, где Петр I спускал на воду корабли. Но подводной лодки, что в фильме, там не было. Ее мы снимали в Кронштадте. В фильме есть кадр: погружение американской лодки, плавный уход в воду перископа. Погружение настоящее, а вот перископ мы снимали… в Москве-реке. Его я выточил на токарном станке из дерева. По фотографиям делал все детали, покрывал шпаклевкой, краской, лаком. Делал я все это у себя в квартире. Режиссер каждый день звонит: скоро? Я, злой, перестал отвечать на звонки. Пять дней и ночей занимался перископом, много времени отнял механизм погружения, для которого использовал операторский кран. Вдруг звонок в дверь, открываю. В квартиру врываются встревоженные режиссер Валера Чиков, его жена, милиционер. Оказывается, они подумали, что со мной что-то случилось. На испытаниях я зашел в воду с перископом и потерял сознание. Вызвали скорую. У меня было полное переутомление организма, и перепад температуры вызвал обморок. Но эпизод мы отсняли.
Киносеанс
в «Пионере»
Карим Гарифуллович, конечно, удивил нас рассказом о своей жизни, прожитой в мире кино. Но и его нам удалось удивить. И что интересно — тоже кинематографом! В Актобе исторического кинотеатра «Пионер» давно нет, но зато такой кинотеатр есть в кафе «Ударник». В этом заведении, где все стилизовано под советскую эпоху, причем оригинальными предметами и даже раритетами, есть зал «Кинотеатр «Пионер». Киноаппаратура, афиши фильмов и, главное, портреты знаменитых артистов — все это произвело на нашего гостя впечатление, которое он сам назвал культурным шоком.
— Вот Валера Золотухин, мы с ним работали, вот Юрий Владимирович (Никулин), я был у него на практике, вот Коля Еременко, мы вместе во ВГИКе обедать бегали в столовую, а вот… — комментирует наш гость, разглядывая фотографии. Правда, все это он произносил с очень грустными нотками: ведь вместе с эпохой уходят и люди…
Здесь моя Родина!
Насколько насыщена событиями была жизнь Карима Халиулина, настолько широк, многогранен и гармоничен его внутренний мир. Асия Курманалина, говоря о нашем герое, отметила в первую очередь его философский склад ума и доброжелательность.
— Он один из тех людей, которых мне посчастливилось встретить на своем жизненном пути и которые повлияли на формирование моего мировоззрения, творчества, — говорит она, — он очень достойный человек, настоящий художник.
Карим Гарифуллович признался, что очень любит Казахстан и искренне хочет, чтобы все здесь было хорошо.
— Я отдыхаю здесь душой. Хочу, чтобы молодежь стремилась к лучшему, была самостоятельнее, больше читала книги, а не увлекалась соцсетями и интернетом, меньше пропадала в увеселительных заведениях, особенно девушки. И как человек религиозный, очень хочу, чтобы в стране были крепки позиции нашего традиционного ислама, это очень важно для единства и будущего страны, — говорит он.
В нашем городе Карим Гарифуллович находится по семейным обстоятельствам. Не так давно умер его брат, самый близкий по духу человек — художник и историк Заки Халиулин. Аксакал находился рядом с ним до последнего момента и тяжело переживает утрату. В последнее время они много говорили с ним о смысле жизни, о ее ценностях. В Актобе Карим Халиулин прожил всего лишь 21 год, остальное время — в Казани и Москве. Но все чаще он сейчас думает о том, чтобы вернуться на склоне лет в город детства и юности, в город, где похоронены его родители, живут друзья, родственники. В город, где ему хорошо. Скорее всего, так оно и будет. Ведь родная земля всегда тянет к себе человека, особенно того, кто ее искренне любит.
Мирал
ДЖАРМУХАМБЕТОВ
