В середине 50-х годов в Актюбинске почти ежедневно бушевали пыльные бури. Уже к полудню ветер усиливался, и к 15 часам рыжая пелена, словно огромный лисий малахай, накрывала все улицы и площади. Единственным спасением для нас, пацанов, были заросшие тальником и могучими осокорями берега Каргалы. Забравшись в заросли, где было тихо и вольготно, мы ловили рыбу, купались и ждали, когда угомонится ветер.
В один из таких дней песчаная метель никак не могла успокоиться. Смеркалось, и вся наша полураздетая ватага, укутав головы кто майкой, кто рубашкой, пробиралась домой.
Уже у дома нас с племянником Юркой окликнул довольно суровый, но знакомый голос: Это что, конец света, или у вас здесь всегда так? Прикрываясь папкой и наброшенным на голову кителем, перед нами стоял Юрин отец — Герой Советского Союза Михаил Прохоров. Выдавая себя за гостя города, он долго над нами шутил, высмеивая наш неприглядный вид.
Оборонительное кольцо
Вот эти, повторяющиеся из года в год пыльные бури, и заставили руководство города и области искать выход из положения. А он был один: следовало срочно создавать вокруг областного центра прочное «оборонительное кольцо» из зеленых насаждений. И эта задача была выполнена. Мало того, с годами вокруг города были сооружены три водохранилища с прицелом на орошаемое земледелие, снабжение предприятий Актюбинска технической водой и полива зеленых насаждений. Была налажена подача ее в лесополосу по улице Тургенева. Она должна была гасить шум от проходящей недалеко железной дороги. Насаждения поливались в скверах им. 40-летия Победы, Абая, А. Молдагуловой и школы № 24. Но развал Союза выбил из колеи размеренную жизнь города.
В сквере им. 40-летия Победы, где был создан чудесный детский городок, в одну из ночей появились бульдозеры и в считанные минуты стерли с лица земли резные беседки, забавные деревянные фигурки сказочных персонажей. Были демонтированы две чешские карусели, открытый плавательный бассейн с подогревом воды. На месте этой красоты стали возводить офис якобы для одной из зарубежных фирм. Дела у инвесторов не заладились, и недостроенный объект долгое время стоял заброшенным. Лишь через несколько лет его достроили. И стал он называться развлекательным центром «Азия». Все трубы, по которым велся полив в вышеперечисленных скверах, были разобраны ушлыми людьми и сданы в металлолом.
Гибнут стоя
Как известно, родителей и место рождения мы не выбираем. Наверное, поэтому они дороги нам. После выхода на пенсию я побывал во многих городах России, Украины и, должен сказать, что такого строительного бума как у нас нигде не видел. Город за последние годы не только вырос. В нем появились здания, ничуть не уступающие тем, что украшают крупные города братских стран. В Актобе появились такие микрорайоны, которые мне совершенно незнакомы, а ведь раньше знал все уголки родного города. Единственное, что удручает в родном стане — убогость в плане озеленения. А тут еще выдались засушливые годы, которые сказались не только на урожайности полей, но и потере огромного числа деревьев. Почти у каждого дома, школы, офиса, в каждом сквере торчат мертвые стволы.
Больно было смотреть, как у Дома дружбы из года в год таяли ряды елей, высаженные три года назад. Сейчас из 46 елочек здравствует лишь одна. Погибло большинство саженцев, посаженных в 2011 году в сквере по проспекту Алии Молдагуловой. Уже через полтора месяца я там насчитал 150 засохших деревьев только вдоль северной стороны. Прижились лишь те, что были высажены на крохотном участке, засеянном травой, и то потому, что он поливался. Такая же участь постигла и 400 тополей, посаженных несколько лет назад по кобдинской трассе. Я тогда еще работал, когда мне вечером позвонили из редакции и попросили на следующий день пораньше выйти на работу. Как оказалось, нужно было осветить посадку деревьев. Рано утром, словно по расписанию, к месту посадки прибыли два автобуса с молодыми нуротановцами. Ямки были готовы, и ребята буквально за 1,5-2 часа управились с работой. Представитель питомника заверил всех, что дальнейший уход коллектив берет на себя. Но, увы! Спустя два года, будучи за рулем, решил проехать и послушать, как шумит тополиная аллея. Но вместо нее я нашел проселочную дорогу и не увидел ни одного тополя.
«Кукушечьим» методом
Мы хорошо усвоили, что перед тем, как приступить к строительству какого-то объекта, к нему следует подвести все коммуникационные линии: воду, свет, газ и т.д. Вот только при посадке деревьев почему-то не задумываемся, а кто и каким образом будет их поливать.
Сотни садоводческих коллективов находят способы и средства для орошения своих участков, а вот областной центр с его ежегодными миллионами, выделяемыми на озеленение, не в силах наладить полив. Возьмите любой сквер города. В нем обязательно трудятся с десяток рабочих. В основном они подметают тротуары, косят или рвут руками траву. А вот чтобы кто-то регулярно поливал деревья — нет. Те скважины, что пробурены в сквере по пр. Абая, у Вечного огня, обеспечивают водой лишь цветники, газоны, да прошлогодние саженцы. Те, что были высажены раньше, обходят стороной. А нам сейчас следует обратить особое внимание на сохранение старых посадок. Иначе Актобе превратится в город мертвых деревьев. Мы взяли за основу «кукушечий» метод: посадили дерево и забыли о нем. Вот почему каждый год в одни и те же лунки мы сажаем, а точнее, хороним все новые и новые саженцы.
Где брать воду?
Благо мы не Кувейт, где нет пресной воды. У нас три рукотворных моря. Если протянуть водовод от Илека в район телевышки и установить в этом месте емкость, то из нее можно было бы пустить самотеком воду по арыкам вдоль улиц, прилегающих к белому холму. Расстояние от Илека до Барбета не более 2-3 километров. Столько труб уходит для бурения одной нефтеносной скважины. Неужто у наших нефтяников не найдется такое количество бэушных труб, а город не в силах построить пару насосных станций? Неужели заводы по производству пластиковых труб не смогут по более приемлемым ценам оказать помощь в этом деле?
Тут мне могут сказать: «Какой там полив деревьев, когда люди в некоторых домах сидят летом без питьевой воды?». Верно. И будут сидеть до тех пор, пока приусадебные участки мы будем поливать питьевой водой, а предприятия не перейдут на техническую воду. Понятно, что ни одному из руководителей не хочется тянуть к себе водовод. И затратно, и зачем такой мелочью морочить себе голову. По-видимому, эта «болезнь» была хорошо известна бывшему первому секретарю Актюбинского обкома партии Василию Ливенцову. В последний приезд в Актобе он только вышел из вагона, как тут же задал вопрос встречавших его журналистов: «Ребята, а как в городе снабжение технической водой?».
Кто губит ели?
На днях прочитал в местной прессе, что специалистами актюбинского филиала ТОО «Казахский научно-исследовательский институт лесного хозяйства» выявлены саженцы, «не приспособленные к дальнейшей приживаемости. Они подлежат вырубке. Осенью подрядчики за собственные средства их восстановят». Как я понял, разговор касался и хвойных деревьев. А вот с ними нам в самом деле не везет. Как я уже упоминал, погибли все посаженные 46 елей у Дома дружбы. Единицы зеленеют и в парке имени Первого Президента. Не прижились они и в сквере по проспекту Абая. Помнится, как горакимат приглашал ученых-почвоведов из Оренбурга (как будто у нас своих нет) для выяснения причин гибели елей. Оказалось, что на глубине 1,5 м здесь проходит пласт из твердых пород, которые не могут «пробить» корни деревьев… А может, дело не в породе, а в том, что закупаем мы самые изысканные породы елей, которые требуют особого ухода? Так 1,5- 2 года назад в городе были посажены саженцы елей из Польши, которым необходим был особый полив (с удобрениями) и тщательное укрытие от морозов. Того гляди, мы вскоре станем выписывать пальмы из Африки. А что? Укроем их от 40-градусных морозов, ну, а если погибнут, спишем с привлечением африканских специалистов.
А ведь далеко за примером ходить не надо. Вот незатейливое кафе рядом с гостиницей «Актобе» — «Хуторок» и через дорогу летний филиал с еловой аллеей и изумрудными газонами. Даже не верится, что стройные ели выросли у нас без «вмешательства» ученых и почвоведов. А как преображается главный корпус с прилегающими к нему зданиями нашей мед-академии? Я как-то в начале апреля заглянул в свою «альма-матер» и был радостно удивлен. Там вовсю шла посадка новых деревьев и полив старых. Все высаженные здесь еловые породы успешно прижились и радуют прохожих.
В 1963 году я писал о садоводе, друге Мичурина, деде Никфе, который имел огромный сад в колхозе «Земледелец» Хобдинского района. Когда он его разбивал, старожилы говорили ему: «У тебя, мичуринец, быстрее вырастут на ладони волосы, чем ты получишь первый урожай яблок!». И что вы думаете? В саду у деда уже во время войны цвели яблони разных сортов, разбиты виноградники, рос даже орех. А спустя пять лет, когда деда не стало, в саду пасся скот…
Уход за «зелеными друзьями» подобен уходу за любым живым существом. Они, как малые дети, реагируют на чуткое отношение. Поливать их надо не струей в несколько атмосфер, когда из лунок летит в разные стороны земля, а в спокойном режиме, с любовью. Но пока человеческая потребность совершать добро у нынешних «мичуринцев» отсутствует, и деревья у нас не растут, а выживают.
Пишу эти строки, и на ум приходит образ вице-губернатора г. Верного, который на заре зарождения южной столицы — Алматы, каждое утро объезжал верхом на лошади улицы и порол плеткой тех хозяев, у домов которых были не политы посаженные деревья. Быть может, стоит взять этот метод на вооружение?
Виктор КОПИСТКО,
пенсионер,
почетный журналист РК
