Держатели ПИКов начали «бомбить» фонды в поисках своих дивидендов. Народ взбудоражила информация, что приватизационные купоны, которые выдавали в девяностые, остаются ценными бумагами, а значит, работают и приносят доходы.
— У меня эти купоны лежат с 1992 года. Одно время в Казпочте их принимали вроде как по пять тысяч, но я тогда не сдавала. Все это время они лежали просто. А тут я по телевидению увидела, что, оказывается, они в ходу. Решила добиваться от фонда выплаты прибыли. У моей сестры, которая живет в поселке в Хромтауском районе, тоже сохранились эти ПИКи: и на нее, и на мужа. Она тоже решила обращаться. Думаем, там есть наша доля, за столько-то лет, — говорит актюбинка Акмарал Тлюбаева.
Интерес к этой теме у актюбинцев возник после того, как в прессе выступил бывший кандидат в областной маслихат Алмаз Жантикенов. Актюбинца сняли с предвыборной кампании. Одной из причин называлось то, что кандидат не указал в декларации наличие приватизационных купонов 90-х, которые были признаны ценными бумагами. После этого выдвиженец решил разобраться с фондами, которые, по его мнению, дурят народ.
— Ко мне каждый день по этому поводу обращаются жители областного центра и районов. Я отправляю их в «Базис» (АО является правопреемником фонда «Актюбинвест» — Прим. автора). А они, судя по всему , хотят ликвидироваться под шумок. Может, сбежать хотят? С 1993 года работала эта фирма, а теперь вдруг решили ликвидироваться. Говорят, что доходов не имеют. А если дохода нет, зачем 22 года было сидеть? — возмущается Жантикенов.
По словам актюбинца, сейчас вокруг темы купонов возник настоящий ажиотаж.
— В день ко мне звонят до пяти человек. Много из Алги, Кандыагаша, Эмбы и Мартука обращаются. Из Актобе человек 15 обратились. Я порекомендовал им для начала идти в информационный центр Главпочтамта. Чтобы проверили, состоят ли они в реестре. Некоторые в финпол собираются подавать. Обращаются не только держатели купонов фондов «Актюбинвест», но и «Темиринвест» и других. Сейчас письмо будем готовить в Министерство финансов и в Администрацию Президента. В банки будем запросы делать. Если я акционер, то имею право спросить, куда отправляли мои дивиденды столько лет, — говорит он.
«Ни разу дивиденды не получили»
В АО «Базис», куда корреспондент «АВ» обратилась за комментариями, подтвердили, что держатели купонов, действительно, в последнее время активизировались. Люди приходят и требуют выплаты дивидендов, которые, по их мнению, должны были накопиться за долгие годы. Однако с законными держателями ценных бумаг, похоже, особо не церемонятся. Им ясно дают понять, что особо рассчитывать не на что. Людям отвечают, что доходов не имеют и поэтому выплачивать дивиденды просто не в состоянии.
— Из семи фондов мы одни остались. Из последних сил «карабкаемся». В 99 году, согласно решению Правительства, мы были преобразованы и поменяли название «Актюбинвест» на АО «Базис». Это была не наша инициатива: в департаменте юстиции сказали, что слишком много организаций с таким наименованием и, чтобы не было путаницы, порекомендовали поменять название, — говорит представитель компании Ярослав Шумило.
Актюбинец стоял у самых истоков создания фонда и знает всю историю приватизационной кампании тех лет не понаслышке.
— В то время купоны выдавали всем: горожанам по сто, сельчанам по 120 штук. Таким образом, у жителя города могло быть 10 акций, а у жителя села — 12. Эти купоны собирали зарегистрированные фонды, которых на то время по республике было 170.
Комитет по приватизации и гос-имуществу устраивал аукционы, на которых за купоны на бирже в за-крытых конвертах фонды покупали акции предприятий. Схема была такая: предприятия должны были свою долю прибыли отчислять на процент в фонд, а мы уже в свою очередь должны были распределять ее между вкладчиками-акционерами. Однако на деле получалось следующее. Были выставлены такие предприятия, как трикотажная фабрика, строительные организации, заводы «Геотехника» и железобетонных шпал. То есть как в той народной поговорке: «На тебе, боже, что нам негоже». В итоге мы ни от одного из этих предприятий ни разу дивиденды не получили, чтобы потом их распределить, — рассказывает Шумило.
По его словам, если бы не такой рискованный шаг, как покупка акций нефтедобывающей компании, то фонд давно «пошел бы по миру».
— Меня в начале девяностых за это потом «таскала» финансовая полиция. Тогда мы на свой страх и риск «влезли» в оборот акций «Актобемунайгаза»: покупал я их на заемные деньги. Но теперь думаю, что лучше бы я этого не делал. Но тогда мы покупали акции «Казмунайгаза» и перепродавали их. В результате на этом какие-то деньги заработали, даже получили дивиденды от них. Но нефтяное дело идет скачкообразно. В итоге мы все эти акции распродали.
Была попытка вложить во что-то доходное: другие акции или, может, в строительство. Но, сами видите, особо вложить было некуда. В итоге имеем то, что имеем: ни разу ни сами дивиденды не получили, и ни разу их никому не выплачивали.
Об этом мы уважаемому господину Жантикенову написали в ответе. Я ему так и сказал: «Где вы были 22 года? Вы ничего не знали и знать не хотели». А как мы, два человека — я и бухгалтер — смогли бы заработать большие дивиденды на такое количество людей? В фонде числятся больше 130 тысяч человек, и это только физических лиц. Есть еще и юрлица, — объясняет Шумило.
— Сколько должна составлять прибыль, чтобы выплачивать дивиденды?
— У нас 1 миллион с лишним акций, которые распределены по акционерам. В среднем от 10 до 12 у одного частного лица. Чтобы по одному тенге дать дивидендов, нам нужно как минимум 1 миллион 200 тысяч тенге. Чтобы по 10 тенге дать, соответственно, 12 миллионов тенге. По 100 тенге, значит, 120 миллионов. Откуда два человека могут заработать такие деньги?
— Есть информация, что купоны приносят минимальную прибыль по 16 тенге в год? На 130 тысяч человек получается немаленькая сумма…
— Дело в том, что постановлением Правительства от 1997 года было принято распоряжение преобразовать инвестфонды в акционерные общества. Там была дана установка приравнять 10 купонов к одной акции. Вот отсюда это и пошло. В итоге мы посчитали сумму стоимости акций, которые купили на купоны, и поделили на количество купонов, разделили на десять и вывели стоимость одной акции. У нас вышло 16 тенге. Это называется номинал акции. Чтобы его увеличить, необходимо либо дополнительные деньги внести, либо какие-то материальные ценности. Однако последние годы акционеры ничего не платят.
— А потребовать эти выплаты возможно?
— Мы не можем. Если только собрание решит. Вообще, главный орган в АО — это общее собрание. Следующий орган по значимости — это совет директоров, который руководит всей этой работой. Я лишь исполнитель. В мои функции по закону входит выполнение решений общего собрания и совета директоров, чем я и занимаюсь.
— Если, как вы говорите, нет прибыли, какой смысл держать столько лет фирму?
— Смысл в том, что это огромное количество вкладчиков и закрыть очень непросто. Некоторые обижаются на нас, что они не в курсе, когда собрания проходят. Но мы, как положено, даем объявление в газете «Егемен Қазақстан» на государственном языке. У нас в уставе написано, что для оповещения о проведении собраний необходимо дать объявление в республиканскую газету с тиражом не менее 30 тысяч экземпляров. Что мы и делаем. За остальное я ответственность с себя снимаю: кому нужно, тот должен сам интересоваться, — отвечает представитель фонда.
По словам Шумило, фирма несет сейчас немалые расходы на содержание, куда входит оплата труда аудиторов и регистраторов. Только на объявление уходит 60 тысяч тенге. Регистратор оценивает свою работу в полмиллиона в год. Это при том, что речь идет о полной убыточности организации.
— Относительно чистого дохода скажу, что у нас убыток в этом году 4 миллиона с копейками. О каких дивидендах может идти речь? И о каком распределении чистого дохода? – разводит руками представитель фонда.
На нет и суда нет?
— А если люди в суд пойдут?- спрашиваю собеседника.
— Люди и так стращают нас судами: приходят и начинают с нами на повышенных тонах разговаривать. Я говорю: «Ребята, во-первых, большинство из вас пришли сюда впервые за 22 года, во-вторых, все ваши реквизиты акционерные еще с данными советских паспортов 1974 года. В законе написано, что в течение 10 дней акционер обязан поменять реквизиты у регистратора. Поменяйте там, получите выписку, что вы акционер, тогда на законных основаниях я вам дам информацию в течение месяца, как говорится в законе».
По уставу я не обязан давать информацию каждому. Даже если на руках купоны. Тогда, в девяностые, компьютеры только появились, много ошибок было. Мало ли что.
Но даже те, кто куда-либо обращался, ничего не добился. Прокуроры им отвечают, что ничего противозаконного в нашей деятельности не видят. Нас и аудит, согласно законодательству, каждый год проверяет. Так что если что-нибудь было бы не так, давно бы уже нас не было, — говорит Ярослав Шумило.
При этом в разговоре выяснилась любопытная деталь: оказывается, прибыль от акций «Актобемунайгаза», которую получили здесь когда-то, в фонде почему-то решили не вкладчикам выплатить, а вложить в золотые прииски. Причем на довольно странных условиях: без извлечения какой-либо выгоды для держателей купонов.
— По этой прибыли решение принимал совет директоров. Например, на депозит положить или кому-то отправить в счет будущего участия. Вот мы и перечисляли, а теперь собрать не можем. В долг дали, а теперь попробуй найди.
Средства давались предприятиям, существовавшим на тот момент. Это имело место в 2008 году. Например, предприятию, которое занималось разработкой золотоносных руд. Ну и где все эти руды?
Теперь мы эти деньги вытащить не можем. Дали на условиях переуступок. Без процентов, т.к. это у нас запрещено. Это называется коммерческий риск. Ну, там золото. Если в дальнейшем оформим, мол, долю в этом предприятии, вдруг дивиденды получим с найденного золота. Но это все оказалось лишь благими намерениями. А как сказано в Библии: «Благими намерениями вымощена дорога в ад», — размышляет Ярослав Шумило.
Сейчас здесь не скрывают, что собираются в ближайшее время ликвидироваться. Очередное собрание наметили на май. Правда, сразу делается оговорка: проводиться оно будет заочно, так как такое количество вкладчиков — 130 тысяч человек — даже местный стадион вместить не сможет. Если, конечно, после возникшего ажиотажа все разом придут решать судьбу своих акций.
Кстати, выяснилось, что совет директоров в фонде возглавляют три пенсионера. Вот такое нестандартное хобби на старости лет.
Краткий экскурс в историю
В 1993–1995 годы Правительство объявило масштабную кампанию по приватизации средних и крупных предприятий во всех отраслях экономики бывшей Казахской ССР. Казахстанцам раздали по 100 купонов, которые они могли вложить только в приватизационные инвестиционные фонды. Те, в свою очередь, участвуя в аукционах по приватизации, выкупили акции заводов и фабрик. В итоге подавляющая часть казахстанцев так и не дождалась обещанных дивидендов. «Бутя-капитал» остается единственным фондом, который осуществил символические выплаты своим вкладчикам (в среднем по 2,5 тысячи тенге).
Алиса МАРИНЕЦ
