Маленький аул, который, как и тысячи других небольших поселений страны, мог исчезнуть с лица земли, не сохранив даже своего названия, спасло и вернуло к жизни решение матери большого шанырака.
Решение матери
Аул умирал. Ни привычного лая собак, ни криков детворы, резвящейся на улице, ни мычания коров, возвращавшихся по вечерам с пастбища. Как только солнце садилось за горизонт, вся окрестность погружалась в кромешную тьму.
Он взирал на мир пустыми глазницами окон, скрипел от ветра дверьми пустых домов, едва державшимися на петлях, и незаметно исчезал с лица земли, не выдавая своего присутствия ни единым звуком, ни единым проблеском света.
– Такого даже в войну не было, – вздыхала мама, когда дети собирались за дастарханом, освещаемым тусклым светом керосиновой лампы.
Они остались совершенно одни. Когда-то небольшой аул Ащыкара, в 74 домах которого бурно кипела жизнь, быстро опустел. Сначала на свою историческую родину уехали те, кто не был привязан корнями к этой земле. Следом в поисках лучшей жизни подались и коренные, чьи предки впервые обосновались на этой земле еще несколько веков назад.
Большая семья Баядиловых – десять братьев и сестер – не стала исключением. На семейном совете было решено, что вслед за старшими надо перебираться в город всем. Так и поступили. За несколько лет почти все переехали в Актобе, в ауле осталась лишь семья одного из младших сыновей – Сламгали.
– Никаких сомнений не было: мы остались единственными жителями, все уже разъехались, кто куда. На дворе был 1996-й год, когда почти во многих небольших аулах не только школы закрылись, но и света не было, – вспоминает он. – Мои дети уже жили у старшего брата в Актобе, ходили в городские школы.
Все вещи были упакованы в коробки и узлы, за скотом, с десяток коров, телок и бычков, штук двадцать овец, первое время согласился присматривать знакомый из соседнего села. Сламгали в последний раз обошел пустынные улицы и с грустью думал о том, что станется с домом, в котором он родился и вырос, но другого выхода не было.
– Никуда не поеду, лучше сразу убейте меня и похороните рядом с мужем! – вдруг решительно объявила мама, когда сын сообщил, что за ними уже едет машина.
До этого она не вмешивалась в их разговоры. Лишь по вечерам стала чаще выходить на крутой берег речки Ащыкара, которая протекала буквально в двух шагах от дома. Она садилась у края невысокого обрыва на потертый тканый коврик, долго и молча вглядывалась в даль, в степь. Иногда, отвернув край белого платка, прислушивалась к тихому журчанию воды, словно пытаясь услышать какой-то ответ от своего неведомого собеседника.
Никакие доводы растерянного сына ее не убедили. Примчавшиеся из города старшие братья, едва увидев на лице матери очень знакомое им с детства жесткое выражение, быстро стушевались и на немой вопрос младшего лишь развели руками.
– Все, если она так решила, переубеждать бесполезно, знаете же сами, – поставил точку старший брат Сейткали. – Давайте думать, что делать будем.
После недолгих споров было решено, что Сламгали с супругой останется в селе.
– За детей не беспокойся, не у чужих живут, – успокоил брат. – Я помогу открыть крестьянское хозяйство, прикупим технику, объединим вместе все земельные паи, хозяйствуй, а мы поможем.
Так и сделали. Через месяц в ауыле Ащыкара Кобдинского района было зарегистрировано первое крестьянское хозяйство «Басыкара».
– Название даже не нужно было придумывать, – признается его 61-летний руководитель Сламгали Баядилов. – Отец работал здесь много лет чабаном, имел большое уважение у сельчан, поэтому его именем и назвали, а работать в хозяйстве стали вместе с младшим братом Батыргали.
Жизнь с чистого листа
В отделение Ащыкара совхоза Жарык Кобдинского района фронтовик Басыкара Баядилов вместе с женой Назипой перебрался после войны, его пригласили поработать здесь зоотехником, затем назначили управляющим. Работы он не боялся, поэтому и неудивительно, что уже через несколько лет был удостоен высокой награды – ордена Трудовой Славы. Да и не могло быть иначе.
Совхоз Жарык гремел на весь Казахстан, бок о бок с недавним фронтовиком здесь трудились два чабана – Герои Социалистического Труда. Совхоз имел более 20 тысяч гектаров посевных земель, на пастбищах пасли более 16 тысяч овец, на фермах откармливалось более тысячи бычков.
Но долго работать на износ, получая даже по тем временам мизерную зарплату, Басыгара не смог, а хотя бы слегка приворовывать, пользуясь должностью, фронтовик не мог, не так был воспитан.
– Сил уже нет, – признался Басыгара однажды супруге. – Как будем детей поднимать? У нас своих восемь, еще двоих после смерти брата взяли. Не смогу прокормить всех, надо что-то решать…
Через несколько дней он положил на стол директора совхоза заявление, принял отару овец и стал чабаном. Зарплата у них в то время была даже больше, чем у директора, хотя труд был тяжелый. Да и собственный скот, с согласия начальства, конечно, можно было держать вместе с общественным. Шли годы, подрастали дети, которые с малых лет помогали отцу.
– Отца не стало в 1987 году, дала о себе знать война, – делится Сламгали. – Но он успел поставить нас на ноги, каждый получил достойное образование, профессию.
В 90-е все рухнуло. Техника, устаревшая морально и материально, была распределена между сельчанами, скот пошел под нож, пустые поля зарастали сорняком, закрылись школа, магазин, медпункт, ауыл остался без света.
В это время и создавалось хозяйство «Басыкара». Вся техника, которая им досталась от рухнувшего совхоза, уместилась в нескольких мешках в виде запасных частей.
– Нам пришлось начинать новую жизнь, как говорится, с чистого листа, – говорит Сламгали. – Трактора и агрегаты восстанавливали буквально с нуля, собирали по запчастям. Скот – около десятка коров, тридцати овец и одна кобыла – был свой, всей семьи.
Кредиты в то время не выдавали, о субсидиях можно было лишь мечтать. В первые годы урожай был хорошим, с гектара мы получили до 20 центнеров ячменя. Общая посевная площадь составляла 300 гектаров. Однако потом десять лет подряд был сплошной неурожай.
Они выкручивались как могли. Спасал скот, поголовье которого потихоньку росло, на двух тысячах гектарах косили сено и продавали его излишки соседним хозяйствам.
– Когда стало ясно, что удержать на плаву хозяйство, занимаясь лишь зерновыми, не сможем, решили полностью перейти на животноводство, – рассказывает собеседник. – Потихоньку начали строить коровник и конюшню, все братья, сестры и даже их дети приезжали на ферму и помогали, кто чем может и не только летом. Сильно выручал старший брат. На первых порах он помогал с оформлением документов, в самые трудные годы и деньгами.
Это Родина моя
Сейчас в хозяйстве «Басыкара» насчитывается более 1 000 овец, 150 голов КРС и около 100 лошадей. Это их капитал. Несколько лет назад посеяли на более благополучных землях многолетний житняк. Постоянно хозяйством занимаются двое братьев — Сламгали и Батыргали. По очереди живут в доме, где родились и выросли.
Со временем аул ожил, сюда вернулись еще несколько семей, которые по примеру Баядиловых тоже решили создать крестьянские хозяйства.
Аул, который не исчез с лица земли только и благодаря преданности и верному решению матери большой семьи, сегодня стал местом силы и притяжения всего рода Баядиловых.
Каждый год 9 мая, в день рождения мамы, бабушки и прабабушки Назипы, в родном доме собираются все от мала до велика.
– Дети должны знать, где их родина, где похоронены их предки, – уверен Сламгали. – Да они и сами очень рады бывать здесь, ухаживать за скотом, это же в крови каждого казаха.
Их мама умерла в 2012 году. Дети похоронили ее, как она и хотела, рядом с мужем. Отец был намного старше мамы и сумел стать не только супругом, но отцом, братом и единственно близким другом. Она с надеждой и великим терпением ждала его с войны, вместе с ним пережила все тяжести послевоенных лет и вырастила десять детей.
В последние годы ее жизни младший сын, который все это время пытался понять причины, заставившие ее остаться в родном ауле, решился спросить об этом прямо.
– Это же место, где вы появились на свет, где прошли ваше детство и юность, это же ваша родина, – улыбнувшись, тихо ответила 80-летняя мама. – Ее можно ненавидеть, проклинать, но нельзя предавать, потому что она и есть ваша настоящая мать, которая всегда даст нуждающимся в этом кров, укроет от любых невзгод и спасет от голода, не требуя взамен ни слов благодарности, ни любви.
Санат РАШ,
аул Ащыкара Кобдинского района
Фото автора
