Вот уже второй год подряд мне удается провести бархатный сезон в Крыму. Чтобы разнообразить свои впечатления, я решил на автобусе пересечь полуостров и через Керченский пролив перебраться в Краснодарский край, посетить столицу кубанских казаков в город Краснодар, родину звезды мировой оперной сцены Анны Нетребко и еще многих известных в России людей. В первую очередь мне хотелось воочию увидеть «героев» фильма «Кубанские казаки» и поля пшеницы, которые дают здесь по 60 и более центнеров зерна с гектара.
Столица кубанских казаков
Всего потребовалось несколько часов, чтобы пересечь Крымский полуостров. Севастополь мы покинули в 17 часов, а в час ночи уже стояли на берегу Керченского пролива в ожидании парома. Через 40 минут мы оказались на территории Российской Федерации, а спустя несколько часов и в Краснодаре. С жизнью казаков я, конечно, познакомился, а вот увидеть поля пшеницы не удалось. Уборка здесь уже давно закончилась. Как объяснили экскурсоводы, сопровождавшие туристов, Кубань в этом году постигла небывалая засуха. Хлеборобы собрали с каждого гектара лишь по 47 центнеров зерна. Нам бы такие «неурожайные» годы!
Краснодар, как один из старых городов, чем-то похож на причерноморских собратьев: те же неширокие улочки, утопающие в зелени садов дома, множество памятных исторических мест. Только вот от «пролетарского» города-героя, где за весь сезон я ни разу не попадал ни в одну автомобильную пробку, Краснодар отличается наличием, как и Актобе, неимоверного количества машин с вытекающими отсюда проблемами. Чувствуется, что люди живут совершенно иной жизнью. Богаче.
Неожиданная встреча
В центре города, когда один из гидов рассказывал туристам о том, что в древние времена название реки Кубань еще звучало как Гипанис, а воды ее разливались по низинам и затопляли все возделываемые дандарийцами поля, я отошел от группы и заглянул в один из близлежащих киосков, где мне попалась хорошо проиллюстрированная книга о современном Краснодаре. Листаю, и в одном из разделов «Биография добрых дел», где были представлены заслуженные люди города, вдруг встречаю до боли знакомую фамилию Чубачук, а рядом портрет и подпись «директор асфальтобетонного завода № 1». Всматриваюсь в лицо и узнаю только глаза друга моего детства хобдинца Саши Чубачука. Мы оба 53 года назад закончили Хобдинскую русскую среднюю школу. В Хобде, в годы войны, прошло наше голодное босоногое детство, незабываемые юношеские годы, полные надежд и сердечных разочарований.
Как потом выяснилось, это был снимок сына моего друга Александра Михайловича Чубачука. Разыскать родного человека уже не стоило особого труда. В городской администрации, куда я обратился за более подробной информацией о директоре асфальтового завода, фамилия Чубачук оказалась на особом счету. Его отец, то бишь мой одноклассник, всю жизнь проработал главным инженером мостостроительного управления. Под его руководством построена в крае и стране не одна сотня мостов, автомобильных развязок. Сыновья Валерий и Александр пошли по линии отца — занимаются благоустройством города, а последний вот уже длительное время работает в Сочи над возведением олимпийских объектов, дорог.
Дипломную — на английском
Звонок по телефону и уже через 30 минут мы с Сашей с любопытством рассматриваем друг друга. Годы, конечно, внесли свои существенные коррективы в наши физиономии, но суть осталась прежней.
— Я смотрю, — шутит земляк, — что и в Актюбинске пошла мода красить волосы в белый цвет.
А потом посыпались вопросы о родном селе, одноклассниках, земляках, учителях.
После окончания школы Александр Чубачук работал в райкоме комсомола. В то время как раз шло освоение целинных земель и дел у него было невпроворот. Механизаторов, специалистов, а порой и досрочно освобожденных людей из мест не столь отдаленных везли зимой в Хобду тракторами в вагончиках-теплушках. Всех их нужно было встретить, разместить в райцентре, а затем уже отправлять по хозяйствам. Александр Михайлович был в бесконечных командировках. А потом подошел срок служить в армии. Затем он учился во Владивостоке в военном училище им. Макарова. Но военная служба не слишком прельщала, и он поступает в Саратовский политехнический институт на факультет строительства мостов, туннелей, аэродромов. Здесь будущему инженеру крупно везет в части изучения не только профильных дисциплин, но и английского языка. В университет после выхода на пенсию пришли из ЮНЕСКО супруги Войтенко, которые набрали группу ребят и занимались с ними ежедневно по 6 часов изучением английского. Кстати, свою дипломную работу Чубачук защищал именно на английском языке. Последний и сыграет неоценимую помощь в его будущей работе — будет помогать знакомиться со всеми мировыми достижениями инженерной мысли в области строительства мостов, туннелей. Во время учебной практики Саша работал в Москве на прокладке новых линий метро, а после защиты диплома был распределен в город Белореченск Краснодарского края.
Первый мост
— Там, — вспоминает земляк, — мне поручили построить мост в городе Темрюк через искусственную речку Казачий Ерик. Ведь раньше река Кубань впадала в Черное море, а не в Азовское, как теперь. Это казаки прорыли канал-протоку до Азовского моря. Вот через этот канал мне и нужно было построить мост. Он по своей конструкции для меня, как начинающего специалиста, был сложным, состоял из 3-х пролетов, каждый по 33 метра. Это потом уже приходилось возводить мосты по 9 и более пролетов на опускных колодцах. Работа всегда спорилась благодаря тому, что меня часто окружали мастера своего дела, преданные своей профессии люди.
Надо сказать, что Александру Михайловичу довелось поработать в г. Смоленске, где он открывал филиал управления, в Волгограде.
— Одно время, когда я работал начальником ПТО, меня вызвали в Москву, — продолжает мой собеседник. — В столицу по делам мы ездили довольно часто, но на сей раз меня решили направить начальником Волгоградского мостостроительного управления. Поехал, но работал там всего 6 месяцев. Вызвал как-то меня второй секретарь обкома и стал расспрашивать, как идут дела, какие приходится решать проблемы. Я попросил его дать нам возможность достроить те мосты, которые мостоотряд делал и недоделал. А он мне в ответ: «Вы будете работать там, где мы вам прикажем». Я на таких условиях работать не согласился и вернулся в Краснодар. Тогда наше мостостроительное управление возглавлял В. Самойленко. Через некоторое время его назначили заместителем мэра города, на его место перевели бывшего главного инженера, а меня назначили главным инженером. Более 14 лет я проработал в этой должности, а всего в мостостроительном управлении — 43 года.
Мы с Сашей едем по городу, а за рулем джипа его старший сын Валерий. Он с интересом рассказывает о жизни Краснодара.
Подъезжаем к мосту через Кубань и Саша просит сына спуститься к реке.
— Этот мост, — говорит он, — называется Тургеневским. В него вложена и частица моего труда.
Подходим к основанию этого массивного сооружения и земляк рассказывает, какие ноу-хау он применял здесь. У моста, как и у нашего, Илекского, всегда много машин и рыбаков.
Едем дальше и сворачиваем на путепровод — главную развязку города.
— Этот проект, — вспоминает Александр Михайлович, — мы начали осуществлять в 1987 году. Денег не было, а стоимость его была свыше 2,5 миллиона рублей. Конечно, можно было бы, ничего никому не доказывая, спокойно выполнять первоначальный проект, предполагавший лишь 3 полосы движения. Но опыт других городов показал, что пропускная способность малых путепроводов иссякает уже через несколько лет. Не буду рассказывать, как шло «пожертвование» металла и цемента краснодарскими предприятиями на строительство путепровода. Скажу лишь, что через 3 с небольшим года он был сдан в эксплуатацию и стал одной из важнейших магистралей.
Лучше гор могут быть только горы
На следующий день друг решил познакомить меня с достопримечательностями края. Рано утром, прихватив припасы и теплую одежду, отправляемся в дальнее путешествие. Предстояло проехать более 400 километров и подняться на один из перевалов Кавказских гор. Я, по привычке, представлял, по каким ухабам в горах нам предстоит колесить. Но все опасения оказались напрасными. Дорога была отличная.
Переезжаем через Кубань и оказываемся уже на территории Адыгейской автономной республики. Город Майкоп — столица Адыгеи — смотрится уже совершенно иначе. Здесь более широкие улицы и он чем-то напоминает наш Актобе.
Пересекаем несколько рек и речушек и делаем первую остановку у моста через реку Белая. Массивное сооружение переправы — тоже дело рук нашего земляка. Я уже не говорю о тех мостах и мосточках, по которым мы уже проехали. О каждом он готов был рассказывать неустанно. Вспоминал, как было нелегко возводить мосты ввиду отсутствия мощных кранов, как «модернизировали» их — наращивали длину стрел.
Едем дальше. То слева, то справа от дороги виднеются изящные туристические базы. Поскольку Краснодар расположен в низине («блюдце»), то выбравшись из нее, мы попадаем в предгорье с множеством долин, ущелий, поросших вековыми деревьями. У одной из скал читаем: «Стоянка первобытного человека». Вход в пещеру, где когда-то жили люди, к сожалению, преграждает железная изгородь. Проезжаем еще немного и встречаем группу туристов. Они стоят у обрыва над пропастью и стараются запечатлеть на фото неземную красоту. В разговорах узнаю, что мы уже находимся на высоте более 3 километров над уровнем моря. Через ущелье пролегает пешеходный мост. Мы оставляем машину, покупаем билеты на посещение турбазы «Три водопада». Первое, что бросается в глаза, домик с плетнем, в котором раньше жили черкесы. Тут же, у плетня, идет бойкая торговля сувенирами — кинжалами ручной работы, изделиями из кости и шерсти. Спускаемся по лестнице к одному из водопадов. У его подножия на валунах группа смельчаков принимает ледяной душ.
Продолжаем путь, но теперь дорога идет уже круто в горы. Заканчивается асфальт, и мы едем по грейдеру. К нам присоединяются еще несколько смельчаков. Минут через 20 въезжаем в сплошную пелену тумана. Открываем окна и в салон врывается влажный холодный воздух. Поднимаемся еще выше и вот он, долгожданный перевал. Тучи плывут рядом с нами, а мы сквозь «дыры» в них пытаемся сделать снимки раскинувшихся внизу долин и холмов. Еще через 15 минут езды дорога упирается в бурелом. Она буквально завалена огромными стволами деревьев, а вверху висит надпись «Кавказский заповедник». Делаем последние снимки и возвращаемся в город.
А на Родину тянет
Дом Александра Михайловича находится в «Царском селе». Так у нас в Актобе в одно время называли первые коттеджи, построенные между Илеком и Каргалой. Здесь же это официальное название микрорайона. Дом двухэтажный, небольшой, но так умело спланирован, что вмещает в себя 5 комнат, просторную кухню, подвал, сауну. Во дворе — летняя кухня, навес для чаепития и сад.
— Я целый год работал над проектом, — говорит хозяин, — дом возводили с сыновьями своими силами. В черновике он выглядел не ахти как, а вот когда уложили облицовочный кирпич, преобразился. Вот так и живем.
— А на родину не тянет?
— Еще как тянет! Когда работал, было не до ностальгии. А как стукнул 71 год, оставил работу — заскучал. Думаю в ближайшие год-два обязательно побывать в Хобде. Она для меня в двух лицах — самое дорогое село и самая светлая река на свете.
Виктор КОПИСТКО
Актобе-Севастополь-Краснодар-Актобе
