Эта история началась еще в годы Великой Отечественной войны. Немецко-фашистскими войсками западная часть Советского Союза была захвачена молниеносно. Главный врач одной из больниц Минска Николай Корнеевич Хотько вместе с семьей — женой Зинаидой Федоровной, годовалой дочерью Инной и двухлетним сыном Валерием — успел эвакуироваться. По дороге их поезд разбомбили, они пробирались на восток разными способами, часть дороги прошли пешком. Из Москвы на поезде доехали до Актюбинска. Но Зинаида Федоровна не хотела оставаться там, где есть железная дорога. Ей казалось, что там, где железная дорога, там опять будут бомбить. Поэтому они попросились в дальний район. Их направили в неведомый Иргиз.
Путь предстоял неблизкий, автомобилей не было, весь довоенный транспорт был мобилизован для нужд фронта. Морозной осенью 1941 года семь дней добиралась семья до Иргиза на телеге, запряженной волами.
Из воспоминаний Н. К. Хотько
Прибыли мы в Иргиз вечером усталые, голодные, укутанные в большие овечьи шубы, но все равно замерзшие. Почти две недели в дороге, да еще изголодавшиеся и промерзшие в холодной квартире военного времени в Минске. Нас встретил один человек и привез в маленькую, но аккуратную землянку, где было очень жарко, топилась печь. На ломаном русском он объяснил, что это наш дом.
Не успели мы согреться, как услышали стук в дверь. Вошел высокий человек с двумя сопровождающими, которые занесли три мешка и удалились. Высокий человек остался и начал знакомиться с нами:
— Я — Тынымбай Бирманов, председатель райисполкома. Вот здесь продукты на первое время. В этом мешке мясо – половина задней части верблюда, в этом – тары (национальный казахский продукт), в этом бурдюке – сузбе (национальный казахский кисломолочный продукт)».
Потом дал мне бумагу – постановление Иргизского райисполкома о назначении меня главным врачом районной больницы, а Зинаиды Федоровны завучем Иргизской средней школы.
— Пару дней отдохните с дороги, обживитесь, потом я еще зайду к вам, — сказал Тынымбай. – Я думал позову вас к себе поужинать, поэтому не приготовили вам здесь ничего. Это моя ошибка. Но я не знал, что у вас совсем маленькие дети, поэтому ужин, приготовленный для вас, мы сейчас принесем сюда. В тот же день мы познакомились и супругой Тынымбая Катей (Кульгайша), которая принесла бесбармак и кое-что для детей.
На печи стояли нагретые 2 ведра воды. Был минимум необходимой посуды, стола и стульев не было. Впервые за последние годы мы ощутили заботу, чуткое внимание. Как хорошо было согреться, досыта покушать! Какое это было счастье! Зина сказала мне ночью, что никуда больше отсюда не поедет, этот дом – на всю жизнь. Откуда же мы знали, как сложится дальнейшая наша судьба?
А Тынымбая в районе очень все уважали. Он так много работал, что люди говорили: «Председатель наш вообще когда-нибудь отдыхает, спит?».
Дружба
Так началась дружба эвакуированного врача Николая Хотько и председателя райисполкома Тынымбая Бирманова, продолжавшаяся несколько лет. Дружба это была настоящая и крепкая, потому что и сами они были неординарными личностями.
Тынымбай Бирманов был членом КПСС с 1929 года. Работал председателем райисполкома в нескольких районах области, заместителем председателя обл-исполкома, был членом обкома партии. Впоследствии он станет персональным пенсионером республиканского значения.
Интересный факт: Тынымбаю Бирманову воевать не довелось, он был инвалидом, но при этом имел орден Красной Звезды, которым, как известно, награждали только за военные заслуги.
В ходе подготовки этого материала удалось узнать о редком случае. По мере наступления фашистов с советской территории в тыл эвакуировали не только людей, но и скот. Большое количество скота из-под Сталин-града было эвакуировано в Казахстан. В частности, в Актюбинскую область.
Принимал его и обеспечивал сохранность Тынымбай Бирманов. После освобождения захваченных территорий скот в том же количестве был им лично возвращен на место. Именно за выполнение этого задания военных лет он и был награжден орденом.
А теперь о Николае Хотько. После войны семья вернулась в Белоруссию. Николай Корнеевич вновь стал работать главным врачом больницы, спустя какое-то время стал заведующим Минским отделом здравоохранения. Потом последовало новое повышение – в Москву: Николая Хотько назначили заместителем министра здравоохранения СССР.
Чудесное спасение
После отъезда семьи Хотько из Иргиза отношения друзей на некоторое время прервались. Возобновились они после одного почти мистического случая.
В 1961 году, в 51 год, Тынымбай, который, как мы знаем, был настоящим трудоголиком, на работе потерял сознание и с гипертоническим кризом был доставлен в районную больницу.
И надо же такому случиться: именно в этот момент, когда решалась его судьба, в аэропорту Актюбинска садится на доза-правку самолет замминистра здравоохранения СССР Николая Хотько, который из Москвы летит на совещание в Алма-Ату.
В аэропорту его встречает секретарь обкома со свитой, в областном комитете прошло краткое совещание с активом области. В конце совещания Хотько спрашивает у секретаря обкома: «Не могли бы вы помочь мне найти Бирманова Тынымбая, с ним я работал в военные годы и считаю его самым близким своим другом, братом». Секретарь отвечает: «Я знаю его лично, он член обкома партии, но Бирманов в настоящее время находится в тяжелом состоянии в районной больнице».
Хотько тут же дал указания заведующему облздравотделом подготовить транспортировку Бирманова в Москву и на обратном пути забирает своего друга в Москву, помещает на лечение в лучшую в Союзе кремлевскую больницу и, по сути, спасает его.
Вот так чувство благодарности и настоящей дружбы, которое испытывал Николай Хотько к Тынымбаю, привело его в Актюбинск в самый нужный для его друга момент. И как тут не поверить в Высшую Силу?
Вместе навсегда
О судьбе и дружбе Николая Хотько и Тынымбая Бирманова мне рассказали дети Тынымбая – Исатай Бирманов и Светлана Тынымбай. Послевоенное время, когда семья Хотько находилась в эвакуации в Иргизе, они, конечно, не помнят. Но зато помнят, с каким радушием встречали их в своей двухкомнатной московской квартире Николай Корнеевич и Зинаида Федоровна, с какой теплотой и благодарностью они отзывались о Казахстане, об их отце, о нашем народе.
— Я учился в Москве и по настоянию Николая Корнеевича должен был минимум два раза в месяц приходить к ним, оставаться ночевать. И так все четыре года учебы. Они всегда накрывали для меня праздничный стол, готовили бесбармак, в их доме я познакомился со многими известными личностями, интересными людьми, — говорит Исатай.
— Я тоже часто бывала у них дома. Однажды, когда Николая Корнеевича уже не было на этом свете, мы с папой, будучи в Москве, оставили чемодан в гостинице и пошли поздороваться с Зинаидой Федоровной. Хозяйка с порога заметила, что мы без вещей, и, узнав, что мы остановились в гостинице, сильно обиделась. Ее слова: «Что, раз Николая нет, вы уже ночевать у нас не будете?» до слез тронули нас, и папа тут же отправился за вещами, — вспоминает Светлана. – А однажды Зинаида Федоровна спела казахскую песню «Камажай». Меня поразило то, что она помнила все слова и мелодию, хотя после их отъезда из Иргиза прошло почти 40 лет.
— Я часто думаю: какими крепкими должны быть человеческая дружба и отношения между людьми, чтобы вот так в течение четырех лет постоянно встречать сельского парнишку из казахстанской глубинки в знак благодарности его родителям! Это дорогого стоит,- продолжает Исатай. — Про моих родителей Николай Корнеевич говорил, что таких, как они, он больше нигде и никогда не встречал.
— Мы с сестрой часто вспоминаем теплыми словами семью Хотько, светлую, бескорыстную, настоящую мужскую дружбу Николая и Тынымбая, их любовь и отношение к женам и детям, к окружающим, порядочность и доброту, — говорит Исатай Бирманов.
Вместо эпилога
Николай Корнеевич, Зинаида Федоровна, их сын Валерий, кстати, как и отец, ставший врачом, уже ушли в мир иной. Жива дочь Инна, которая тоже посвятила свою жизнь медицине.
Больше 70 лет дружбе двух семей, и она продолжается. Уже общаются и считают себя родными дети и внуки Тынымбая Бирманова и Николая Хотько. Инна, которая на пенсии, собирается вместе с внучкой Наташей и правнуком Павлом приехать на казахскую землю, когда-то обогревшую их семью и ставшую родной для ее дедушки и бабушки.
Я вспоминаю рассказ Николая Корнеевича Хотько и вижу ту самую маленькую, аккуратную, жарко натопленную казахскую землянку в Иргизе, в которой они оказались после бомбежек и мытарств.
— Впервые за долгое время мы ощутили заботу и чуткое внимание. Как хорошо было согреться, досыта покушать! Какое это было счастье! Зина сказала мне ночью, что никуда больше отсюда не поедет, этот дом – на всю жизнь, — вспоминал он.
Думаю, тепло той маленькой землянки в казахстанской степи согревает членов этих семей до сих пор.
Мир БАЛМУХАНОВ
