Ученый АРУ имени К. Жубанова исследует трагические 1931-1933 годы на основе архивных данных и рассказов краеведов, а также потомков очевидцев того времени.
Способ управлять народом
– Исследую такой отрезок времени, как голодомор и массовую откочевку казахов в 1931-1933 годах. Буду опираться не только на архивные данные, но и на воспоминания старожилов, краеведов, потомков свидетелей, – рассказал кандидат исторических наук, доцент университета имени К. Жубанова Асылбек Маден.
По его словам, с 1925 и по 1933 год, с той поры, как секретарем Казахстанского крайкома ВКП(б) назначили Филиппа Голощекина, началось создание социалистического общества, так называемое воплощение идеи малого октября. Одновременно шли политическо-хозяйственные кампании, такие как конфискация, коллективизация, насильственное оседление кочевников, мясо- и хлебозаготовка, сбор животного сырья (шерсти, копыт и всего прочего). Создавались колхозы, артели и другие хозяйствующие субъекты, куда отбиралась вся живность населения.
– У кочевого народа подворье было чуть ли не единственным источником существования. Поэтому лишение скота можно рассматривать как геноцид или этноцид, то есть действия, направленные на уничтожение целой нации, народа, – поясняет историк. – Методы, механизмы контроля казахского народа разрабатывались и применялись ранее, при царском правительстве, но такой вид колониализма был невыгоден социалистическому строю. Советская власть поняла, что единственный способ беспрекословно управлять народом – это переход на оседлость. При кочевом образе жизни власти не могли проводить перепись и собирать налоги.
По данным ученого, в итоге районы поделили на кочевнические и полукочевнические. Массовый голод коснулся почти всей области, но особенно пострадали кочевнические районы: Табынский (ныне Байганинский), Иргизский, Шалкарский и Темирский. Немало фактов зарегистрировано также в Хобдинском, Уилском и других.
Скитания по миру
Историк намерен также исследовать откочевничество, которое делят на несколько категорий. Как уточнил собеседник, среди них есть те, кто покинул обжитые места, но остался в пределах СССР. Вместе с тем немало людей покинули территорию Советского Союза и оказались в КНР, Афганистане, Индии, Монголии, Турции, а затем в 1960-1970 годы некоторые перебрались далее в Германию, другие европейские страны.
Можно выделить несколько маршрутов откочевников. Часть населения покинула территорию современной Актюбинской области через Донызтау, Устюртское плато и обосновалась в Каракалпакстане, другая группа – в Туркменистане. Немалая часть проехала через нынешнюю Оренбургскую область до Башкортостана, а некоторые углубились в российские регионы. Кстати, в Самарской области РФ есть деревня Аул Казахский. При опросе выяснилось, что уроженцы Западно-Казахстанской и Атырауской областей приехали в конце 20-х — начале
30-х годов прошлого века, спасаясь от конфискации, голода и репрессий. Так как все жители были казахами, местные власти дали селу такое название.
Кампанию по возвращению казахов не осилили
Асылбек Маден выделяет такую деталь. В те же 1931-1932 годы сверху пришла директива вернуть коренное население, для чего разработали отдельный план по их возвращению. Партийные активисты выезжали к казахам в российские губернии и агитировали вернуться назад. Конечно, возвратились не все, а из вернувшихся не все обосновались в своих родных аулах. Допустим, те же шалкарцы или иргизцы могли поселиться в Кобде или Уиле.
Для них были созданы приемные пункты, где организовали бесплатное горячее питание. Помимо этого, вернувшимся выделили финансовые средства, скот и землю. Были еще адаптационные центры, также принимали кандасов на заре Независимости. При этом ученый отмечает, что такая кампания была не столь масштабной. Продуктовых запасов в столовых хватало не всем, власти не могли накормить столько людей. Местные руководители не раз обращались в вышестоящие инстанции, говорили, что люди умирают от голода, просили предоставить из продовольственного запаса питание в таком-то количестве. Как таковой, продуктовой корзины тогда не было, основу составляли пшеница и овес. Кстати, те же выделенные продукты не всегда доходили до конечного потребителя. На тот момент бастыки среднего звена оставляли себе энную часть и делили между своими родственниками.
– В целом советская власть не осилила кампанию по приему коренного населения. Не смогли организовать питание, обустроить детей и так далее. В результате некоторые вынуждены были вновь уехать, – продолжает кандидат исторических наук.
Хотя были и те, кто изначально наотрез отказался вернуться, так как одновременно во всю мощь работала машина репрессий с арестами, расстрелами и другими карательными мероприятиями. Хранятся сведения о тех, кто написал донос, а кто был изгнан или репрессирован. В ОГПУ (специальный орган государственной безопасности) был политический отдел, а в нем – секретный отдел, который собирал спецсводку под грифом «совершенно секретно» со слов председателей колхозов или колхозников, а также простых жителей городов и сел. Они давали приблизительные статистические данные: выехало столько дворов, еще столько готовы покинуть родную землю, каков настрой у людей – «за» или «против» советской власти активисты.
С другой стороны, недавно назначенные начальники на местах не совсем верно исполняли инструкции партии. Среди них были баи и состоятельные люди, которые служили царскому правительству. Они были более или менее грамотными людьми, активно принимали участие в общественной жизни аула, имели авторитет среди земляков, потому им доверяли возглавить сельский совет. Да и у самой советской власти не было подготовленных кадров. Отмечалось немало случаев, когда председатель колхоза или активист сам выступал во главе организации откочевки. Некоторые из них приезжали обратно и потом забирали остальных сородичей.
Были и такие, кто верил в новое общество, служил партии верой и правдой, потому оставшихся людей не выпускали из аула. Доходило до того, что в темное время суток всех жильцов собирали в одну юрту и приставляли к ним вооруженную охрану, чтобы кочевники не сорвались с места, а утром отпускали. Иногда люди убивали стражей и убегали, забрав весь колхозный скот.
– В целом нельзя рассматривать ситуацию того времени однобоко, считать всех врагами или наоборот, – говорит Асылбек Маден.
Важна любая информация
Белые пятна истории страны изучались в рамках госкомиссии по полной реабилитации политических репрессированных. Однако, по словам ученого, следует проводить исследования и далее, так как еще больше данных находится в российских архивах. К примеру, за три года его работы по этой теме возникла другая проблема – беспризорных детей.
– На это указывают статданные в архивах районов с конца 1920-х и вплоть до Великой Отечественной войны. Но на данном отрезке времени – 1931-1933 годы – голод свирепствовал настолько, что вымерли целые детские дома в Иргизе, Карабутаке, Шалкаре, – подчеркивает Асылбек Маден.
Хотя исследование охватывает только два голодных года, информаторы во время анкетирования могут рассказать или написать и о других моментах. Например, о том, как коммунисты организовывали те или иные кампании, тесно взаимосвязанные друг с другом в ходе установления тоталитарного режима.
– Массовый голод возник в результате насильственных мероприятий. В первую очередь у кочевников конфисковали скот, и именно с 1927-1928-х годов отмечается протест населения. Хотя многие документы уничтожены, но есть данные, что начались вооруженные восстания и протесты под руководством баев и духовенства во всех районах нашего региона. Их новая власть признала как бандформирования, контрреволюционные элементы и вела с ними ожесточенные бои. О том, что люди вынуждены были восстать из-за голода – ни слова.
Отрадно, что в сборе информации мне помогают студенты и выпускники. Не откажусь от услуг архивов и музеев по линии управления культуры, архивов и документации. Также хочу обратиться через газету «АВ» к аксакалам, краеведам и другим неравнодушным гражданам. Конечно, желательно, чтобы это были потомки пострадавших, у них более достоверные сведения. Возможно, хранятся и документы. К примеру, в Хромтауском районе, в ауле Коктау, живут в основном кандасы. Не исключено, что среди них есть потомки актюбинских беженцев, – завершает беседу Асылбек Маден.
Историку-исследователю можно позвонить или написать на WhatsApp по номеру:
8-708-212-46-18.
Абат КАРАТАЕВ
