Сильная духом

Куралай БАЙМЕНОВА, советник акима области по делам инвалидов, председатель ОО «Фонд поддержки парализованных граждан города Актобе».
Я не заметила, как легко разменяла седьмой десяток. Вспоминаю себя в водовороте общественной жизни с 14 лет. Староста класса, лучшая ученица, старший ребенок в семье. В наше время дети рано взрослели, мы, например, работали уже с 11-летнего возраста. Абсолютно все девочки-сверстницы летом пололи огород, поливали грядки, осенью собирали урожай наравне со взрослыми. С 12 лет мы доили коров, убирали хлев, носили воду из колодца для домашних животных. При этом редко болели и никогда не пропускали занятий в школе. Родители особо нами не занимались, ведь они работали от зари до зари. При этом детям ничто не угрожало, нас спокойно оставляли на хозяйстве, отпускали играть с соседскими ребятами.
Беззаботное детство, сопряженное с физическим трудом, ничем не омрачалось.
Училась я всегда легко. Любая работа по дому спорилась в руках. Замуж вышла в 20 лет, на следующий год родила первенца. В те годы не было особого культа детей, все шло по плану: учеба, работа, дом и снова работа. Дети росли, как все, ходили в садик, потом в школу.
Практически с 19 лет я уже зарабатывала на жизнь. Работала сначала заведующей малокомплектной школы, затем меня назначили директором внешкольного учреждения. Практически все культурно-массовые мероприятия для детей в районе проходили с моим участием. Колоссальная энергетика, здоровые эмоции и постоянное равнение на то, чтобы быть лучшей, не давали расслабиться ни мне, ни моим сотрудникам.
В суете трудовых и общественных будней я обратила внимание на то, что моя дочь не такая, как все дети, она была словно с другой планеты. Я сразу же повезла ее на обследование в Алматы, где мне поставили неутешительный диагноз. Если учитывать, что это был 1978 год, и о том, что на свете бывают дети с особенными потребностями, я не знала и никогда не думала об этом. Можете представить, что я, молодая мама, тогда чувствовала.
В 1979 году у меня родился второй ребенок, очень подвижный и смышленый мальчик. Все это время я продолжала работать. С детьми помогала бабушка, и ни одна душа вокруг не знала о нашей проблеме с дочерью. Шли годы. Я и моя работа на протяжении десятилетий были образцовой идеологической картинкой. Наше участие в различных конференциях, конкурсах, экскурсиях, поездки во Всесоюзный лагерь «Артек», работа с талантливыми и одаренными детьми радовали и дарили ощущение полноты жизни. Полчемодана грамот были вознаграждением за воспитание детей и молодежи.
И за этой картинкой идеальной женщины никто не видел мою боль. Никто не знал, как много плакала я по ночам, глядя на свою очень красивую, но не совсем здоровую дочь. Ребенок рос слабеньким, ей трудно давалась школьная программа, и она сама страдала от этого. Никакой панацеи не было.
Несмотря ни на что, мы были счастливы, мало кто догадывался о том, что беспокоит меня. У меня и у мужа была интересная работа. Нас вскоре, как тогда водилось, перевели с повышением в другой район. Там шла, можно сказать, всесоюзная стройка — специалисты со всего Союза возводили фосфоритный рудник, разрабатывались нефтяные месторождения. Все вокруг кипело и гудело. Муж работал в местном РОВД начальником отдела, я была начальником отдела райисполкома.
На новом месте включилась в работу женсовета местного отделения милиции. Дети подрастали в заботе, ласке и любви. Вскоре мы все почувствовали дуновение ветра перемен. Заговорили о перестройке. Люди вышли из привычного распорядка, кинулись критиковать всех и вся. Наступили смутные и непонятные времена. Стабильность стала расшатываться.
Проблемы в обществе для нашей семьи усугубились тем, что в августе 1989 года в автокатастрофе я получила тяжелую травму позвоночника и осталась парализованной. В те годы всю тяжесть в семьях взяли на себя именно женщины. Это они с клетчатыми сумками вышли на базары. Это наши женщины помогли мужьям не растеряться и не потеряться в лихие 90-е! И вот именно в это время я — мать двоих детей, один из которых особенный, лежала прикованная к постели! Конечно, на моего мужа легла большая ответственность и нагрузка.
Но мое пионерское и комсомольское пламя в груди не смогли погасить ни развал Советского Союза, ни паралич нижних конечностей. Пережив две тяжелые операции, освоив инвалидную коляску, я вышла на работу на местное телевидение. Люди вначале пугались, увидев женщину в инвалидном кресле. «Бисмилля», — говорили те, кто внезапно встречался со мной. Правильно. Ведь общество тогда не слышало и не видело других инвалидов, кроме ветеранов Великой Отечественной войны. Возможно, я поломала многие стереотипы в отношении людей с ограниченными физическими возможностями. Я устраивала конкурсы красоты, требовала много чего для качественной жизни инвалидов. Практически была рупором тысяч людей, не имевших трибуны! Я не участвовала в приватизации, не открыла бизнес, но я создала ядро позитивного отношения к людям с ограниченными возможностями. Показала потенциал и наши возможности! Приближала сегодня. Я считаю себя ровесницей Независимости, потому что я вышла на работу и начала вторую жизнь после своей личной трагедии в 1991 году.
С тех пор деятельность моя и моих соратников по-прежнему служит идеологической картинкой. Общечеловеческие ценности, такие как любовь, порядочность, доброта, сила духа, сила мужества и жизнелюбие — это фундамент любого общества.
Я думаю, что состоялась как мать, жена и товарищ своему мужу, а сегодня отлично справляюсь как бабушка своих внуков. Очень легко быть интересным, востребованным, благополучным и любимым, когда ты здоров, богат, молод и весел. Это естественно. И требуется большая работа, чтобы на протяжении десятилетий оставаться интересным, востребованным, любимым для одного и быть «методичкой» для многих…
Мой гостеприимный дом посещают друзья и родные. Самое главное — мои дети ни разу не почувствовали, что их мама больна и слаба! Я — сильная, я — женщина, и я с честью несу свою нелегкую корону. Да-да, каждая женщина — королева! А ее подданые — это все, кто ее любит и бережет…