Что едят каждый день пациенты тубдиспансера? Как находят зараженных палочкой Коха среди бомжей и социально уязвимых граждан? Что нужно делать, чтобы туббольных не было вообще? Какие новые технологии внедряются для борьбы с этой болезнью? Об этом нам рассказал главный врач областного противотуберкулезного диспансера Ерлан Татимов.
Два года назад наш регион стал обладателем нескольких грантов для борьбы с туберкулезом. По информации главного врача облтубдиспансера, деньги и медицинское оборудование, выделенные на эти цели Глобальным фондом, помогли намного улучшить ситуацию с заболеваемостью в области. Так, количество туббольных удалось снизить на 655 человек. Общая сумма грантов составила 2 миллиарда тенге, которые в 2016 году выдавались на три года.
— В республике в соответствии с постановлением Правительства была проведена так называемая вертикальная и горизонтальная интеграция противотуберкулезной службы. Под горизонтальной имеется в виду пациенто-ориентированный подход. Как это выглядит на практике? Раньше все население области ходило за консультацией непосредственно в облтубдиспансер. После внедрения горизонтальной интеграции ситуация поменялась: всех участковых фтизиатров и фтизиопедиатров рассадили по поликлиникам. То есть теперь этот вид медпомощи люди полностью получают без проблем и без очереди непосредственно там, где живут. Что нам это дало? В облтубдиспансер стало ходить меньше здорового населения. Это удобнее и тем, кто проходит там лечение: не нужно прятать лицо и чувствовать себя стесненно.
— Что еще было сделано в рамках интеграции?
— В самом диспансере были созданы благоприятные условия, для пациентов организовано шестиразовое питание. Мы полностью озеленили территорию, разбили скверы, фонтаны, цветочные клумбы. То есть были созданы все условия, чтобы больной мог отвлечься и пройти полноценное лечение. В состав лечебного питания, и так очень калорийного, добавили кумыс, шубат, козье молоко и мед. Козье молоко выдается каждый день круглый год, кумыс и шубат дают поочередно. Меню специально разработано диетологом.
— А что подразумевает вертикальная интеграция?
— Вертикальная интеграция подразумевает размещение в отделениях в зависимости от форм заболевания. То есть финансирование, обеспечение, питание одинаковое, но люди с разной формой туберкулеза находят ся в разных медучреждениях. Например, сейчас пациенты с заразными формами размещены в районах: в Мугалжарском и Карабутакском отделениях. А пациенты с незаразной мультирезистентной формой получают лечение в облтубдиспансере, тут же оказывается хирургическая помощь.
— Насколько удалось снизить заболеваемость?
— За пять лет мы снизили количество больных с 1 688 до 1 033. В это число входят те, кто освободился из мест лишения свободы: в общей сложности таких пациентов примерно 70. Таким образом, ежегодно у нас идет снижение на 120-130 больных. Среди детей и подростков также наблюдается тенденция к снижению. Показатель уменьшился на 24,8 процента. Также снизилась смертность от туберкулеза. Так, по итогам прошлого года у нас показатель составляет 2,7 на 100 тысяч населения, тогда как республиканский равен 3,2. То есть у нас меньше, чем в среднем по республике.
— По каким направлениям были выданы гранты? Какая работа проводилась на полученные деньги?
— Один из грантов — организация лечения на амбулаторном уровне. Эта работа подразумевает выявление больных на ранней стадии, когда они не представляют еще опасности для окружающих. Такие пациенты с первого дня могут находиться на амбулаторном обслуживании, то есть проходить лечение в поликлинике. Причем никто не будет знать этого больного в лицо, а значит, у человека не будет комплекса неполноценности по поводу своей болезни. Выявление болезни на ранних стадиях ведется на аппарате молекулярно-генетических исследований в течение двух часов, патологический материал исследуется на предмет устойчивости и чувствительности на лекарства. Благодаря ранней выявляемости больной может завершить свое лечение амбулаторно. То есть нет необходимости помещать его в больницу за железобетонные заборы вместе с больными заразной формой.
Также практикуются индивидуальный и краткосрочный режимы лечения. То есть если раньше мы лечили 22-24 месяца, то сейчас этот курс составляет 10-11 месяцев. За это время уже имеются заметные успехи в лечении. Фактически срок лечения становится в два раза короче. Кроме этого, в два раза меньше времени, чем раньше, больные проводят и в стационарах. При этом каждому пациенту, кто в этом режиме лечится, предоставляется социальная помощь — до 30 тысяч тенге, и идет возмещение затрат на проезд (это 27 тысяч 900 тенге). Также он получает соцпомощь из местного бюджета. Таким образом, на период болезни у пациента есть источник дохода, чтобы содержать себя и возмещать затраты на проезд.
Плюс для снижения бремени мультирезистентных форм туберкулеза используются современные методы. Например, проводится тест на лекарственную чувствительность, в ходе которого определяется, какими препаратами и как нужно лечить. Метод уже внедрен, работаем по нему. То есть при лечении каждого больного используется индивидуальный подход.
Еще один грант — это расширение доступа применения быстрого метода молекулярного определения чувствительности к препаратам второго ряда во всех районах и городской поликлинике. Если раньше мы в течение 8 недель определяли устойчивость и чувствительность к антибиотикам, то сейчас на подготовку материала тратится 40 минут и два часа — на определение. То есть в течение двух часов больной на месте без затрат может достоверно получить результат — есть у него туберкулез или нет, а если есть, то какой формы: чувствительный или резистентный.
Известно, что от туберкулеза страдают те люди, у которых снижен иммунитет. Заражение идет воздушно-капельным путем. В очаге мы проводим разбор того, кто от кого заразился, проводятся молекулярно-генетические исследования, в результате которых выявляется, от какого человека больной заразился.
Еще одно направление по грантам — это активный мониторинг управления и безопасности противотуберкулезных лекарственных средств. Эти препараты должны быть укомплектованы и храниться отдельно в затемненных и охлажденных помещениях. Доступ к ним должны иметь только два человека: заведующая аптекой — провизор и лекарственный координатор. Естественно, имеет место организованный улучшенный лекарственный менеджмент. Если раньше было непосредственное контролируемое лечение, то есть через врачей общей практики, то сейчас на каждом пункте имеется смартфон. Прием лекарства пациентом снимается на фото, по цвету и форме капсул нетрудно определить, какое это лекарство. В общей сложности таких пунктов 104. В среднем через каждый проходят по четыре-пять пациента. Дали ему таблетку, сфотографировали и отправили лекарственному координатору, который считает расход лекарств. Мы лично проводим каждый месяц мониторинг, ежеквартально это делает Национальный центр фтизиопульманологии. Раз в полгода этим занимается группа мониторинга Министерства здравоохранения. И раз в год в большом составе проверяет расход лекарств специальная бригада.
— В рамках госзаказа работают только медики или привлекаются и неправительственные организации?
— Два НПО выиграли гранты на три года в размере около 200 миллионов тенге для работы в этом направлении. Это делается для того, чтобы разгрузить лечебные учреждения. По одному гранту НПО работает с социально уязвимым населением: то есть с бомжами и так далее, по второму— работа ориентирована на нарко— и алкоголезависимых, а также тех, у которых ВИЧ-инфекция. Это особая категория, которая требует внимания, ведь если понижен иммунитет, то человек может заболеть в любой момент. Причем в составе групп работают те, кто сам перенес заболевание или проходит лечение. Как правило, такие волонтеры лучше знают, где искать заболевших и как найти с ними общий язык. Это очень удобно и малозатратно, что не привлекаются медицинские работники для такой работы. Причем при использовании такого метода достигается максимальный эффект: в 2018 году снижение заболеваемости в этой группе показало 10%. Если так будет продолжаться, то к 2030 году мы добьемся того, что среди этого контингента больных не будет или они будут составлять единицы. Так работают во всем мире, поэтому у врача общей практики много других задач.
— Что вы считаете главным в борьбе с туберкулезом?
— Самое главное — использовать хорошие лекарства и научить самих больных управлять болезнью: свое-временно принимать препараты и правильно питаться. Гарантировать эффективность краткосрочного режима и индивидуального режима лечения можно только при наличии хорошего питания, оказании соответствующей социальной помощи, а также при наличии необходимого контакта с больным, чему способствует психологическая подготовка специалистов. Для этого у нас подготовлены два психолога, которые прошли подготовку по психо-педагогической помощи и по оказанию психологической поддержки тем, кто пришел из мест лишения свободы. В том числе инфицированным и пациентам с наркозависимостью. Это полный комплекс нашей работы. Известно, что если будет меньше 50 больных на 100 тысяч населения, то угрозы для окружающих нет. Когда будет меньше 30 , то можно сказать, что инфекция управляемая. Когда будет 10 больных на 100 тысяч населения, можно будет считать, что туберкулез ликвидирован. У нас наблюдается явная тенденция к сокращению больных туберкулезом. В этой службе я работаю шесть лет. Когда принимал, насчитывалось
1 159 коек, на сегодня их уже 430.
Вся суть в том, чтобы качественно провести системную работу по борьбе с туберкулезом среди лечебных учреждений. Если вы считаете, что с этой болезнью должен бороться лишь фтизиатр, это большое заблуждение. На самом деле, с палочкой Коха должен бороться сам больной и все лечебные учреждения, а мы занимаемся координацией вопроса, обучением и внедрением новых технологий. Ну и плюс регистрацией, реабилитацией и трудоустройством перенесших это заболевание с целью помочь им адаптироваться в обществе.
Алина СУЛЕЙМЕНОВА
Фото из открытых интернет — источников
