15 февраля – день вывода советских войск из афганистана
На плечи двух 18-летних тезок, выросших в разных уголках нашей области, выпала та часть новейшей истории, вспоминать о которой тяжело всем. О том, что история не знает сослагательного наклонения, пограничники поняли спустя годы, а в Афганистане они просто следовали слову присяги.
Там, где нет мелочей
Выросшего в Яйсане Бауыржана Жакупова призвали в погранвойска, а именно в Маканчинский отряд, но с ноября 1987-го по январь 1989-го механик-водитель БТР находился по ту сторону Пянджа.
– Ишкашим, Гульхана, Гардана – вот три населенных пункта, где мы дислоцировались. Это недалеко от границы с Пакистаном. Гарнизон Гульхана считался самой крупной базой советских пограничников, – рассказывает собеседник. – Мы стояли в Вардуджском ущелье. Наша задача заключалась в том, чтобы не допустить боевиков к границе Советского Союза.
Через это ущелье был прямой выход на Пакистан, поэтому бандформирования, пытавшиеся просочиться через соседнее Зардевское ущелье из внутреннего Афганистана, обязательно натыкались на наш пост. Отсюда и постоянные боевые столкновения. Мелкие мы отбивали сами, а если, глядя на количество врага со стороны скал, понимали, что бой предстоит серьезный, по рации вызывали подмогу. Как правило, прилетали два-три вертолета, и проблема снималась.
В ежедневные воинские обязанности входил и контроль местного населения: ездили на БРДМ и в рупор напоминали о запрете передвижения в сторону границы СССР. Когда афганцам нужно было выехать в соседний кишлак или отвести на выпас скотину, на погранзаставе они брали разрешение.
Чудес на войне не бывает, тем не менее вспоминаю случай, когда в конце 1988 года (это был первый этап вывода ограниченного контингента) мы ехали из Гарданы в Гульхану на ЗИЛ-131. Дороги в горах нет в принципе, а тут еще и засада! Я – стрелок, водителем оказался земляк Радик Киямов, и это придало уверенности. Действовали по привычному алгоритму: по рации вызвали вертолеты… Привычное расстояние в 25-30 километров одолевали часа четыре!
После полного перемещения контингента из Гарданы в Гульхану последовало перемещение из Гульханы в Ишкашим. В последние два месяца жили на сопке в палатках и машинах.
Какой этнический состав у нас был? Привычный для советской армии интернациональный, только в разведгруппы брали в основном таджиков. В силу сходства языков таджик мог понять афганца.
Самой тяжелой ситуацией в армии Бауыржан Жакупов называет ту, когда взвод только вернулся из дозора, а ему поступает команда «РБГ!» (рабочая бронегруппа):
– То есть ты четыре часа простоял на пронизывающем ветру при полной концентрации внимания, охраняя гарнизон, тебе положен отдых, а тут нужно сопровождать колонну со снабжением из Ишкашима в Гульхану. Но пограничники – войска постоянной повышенной боеготовности, и каждый это понимал. Первый переброс из Маканчи в Афганистан стал боевым закалом. Конечно, на заставе сказали: «Кто не хочет ехать, шаг вперед!». Никто не вышел.
За речкой пробыл 13 месяцев. Больше всего запомнилось одно из боевых дежурств в 1988-м в Гульхане. Стою на посту, вдруг выстрел, очень похожий на снайперский, я залегаю и по рации сообщаю командиру: «Обстрел!». Гарнизон подняли моментально, зачистили окрестности, все успокоилось в течение часа, но дальше на посту я уже не стоял во весь рост – за пренебрежение мерами личной безопасности можно было поплатиться жизнью.
Бауыржан Жакупов привел один любопытный случай:
– После выхода приказа о демобилизации едем мы по перевалу и кричим из кузова: «Демобилизация!». А скалы вторят: «…зация!». Вот поэтому все, кто стоял в Ишкашиме, пользуются исключительно термином «зация».
Боевых наград не положено
Выпускник десятилетки из села Степное Ленинского (ныне Каргалинского) района Бауыржан Тастемиров в армию ушел осенью 1985-го – в год окончания школы. Как и Бауыржан Жакупов, попал в Маканчинский погранотряд.
– Три месяца в Маканчинском учебном пункте осваивал премудрости несения службы по охране государственной границы, потом полтора месяца изучал минно-взрывное дело в Уч-Арале. Тогда-то и осознали, что нас готовят к службе во взводе повышенной боеготовности. Было такое подразделение в советских погранвойсках, – рассказывает пограничник. – Когда объявили, что взвод включен в десантно-штурмовую маневренную группу, мы поняли, куда нас скоро перебросят.
На вопрос о хорошей физической подготовке (включение в ДШГ это подразумевает) ветеран ответил, что прицельно спортом он не занимался:
– Свое дело сделали нормативы ГТО на уроках физического воспитания и аул, где детей с раннего возраста приучают к труду.
Зоной ответственности Средне-азиатского пограничного округа, куда мы относились, была территория от Герата до Файзабада. Параллельно располагался Восточный пограничный округ, и у них было жарче. Хотя бы потому, что на подконтрольной им территории располагалось Панджшерское ущелье. Наши тактики разнились, но взаимовыручка – дело святое. Во время одной из операций встретил земляка – Аскара Айтжанова из Хромтау. Вот радость была!
О подробностях службы Бауыржан Тастемиров сказал так:
– Мы контролировали зону афганско-пакистанской пограничной линии, выявляли и уничтожали бандформирования, пытавшиеся пройти из Пакистана к границам СССР, сопровождали наши автоколонны.
Обычно нас доставляли на вертолете, боевой технике или мы добирались пешим ходом, и на тебе 40-50 килограммов боеприпасов, продуктов, теплых вещей, которых должно хватить на пять-шесть бессонных суток. Временной отрезок между операциями — 10-20 дней.
Потери в спецподразделениях были незначительные, а вот раненых много. За все время пребывания пограничников в Афганистане в плен не попал ни один из нас, ни одного из погибших товарищей на поле боя не оставили.
Вооружение было хорошим, дисциплина железной. А вот боевые награды пограничникам не полагались из-за секретности нашего участия в операции Советской Армии, длившейся десять лет. Тем не менее есть рядовые, награжденные орденом Красной Звезды, есть офицеры, награжденные орденами Ленина, Боевого Красного Знамени, Октябрьской Революции. В нашем пограничном округе есть даже Герой Советского Союза – старший сержант Виктор Копшук. Он был в Афганистане тремя годами раньше меня.
После приказа о демобилизации, осенью 1987-го, парня из Степного вернули в Маканчи, где выдали парадное обмундирование и отправили домой. В его военном билете нет отметки о выполнении интернационального долга в сопредельной стране…
У каждого свои сны
Бауыржан Тастемиров знает точно, что человек, переживший экстремальные обстоятельства, выходит из них совсем другим:
– Первый бой не был страшен, потому что ты делал то, что должен был сделать. Но после него трясло в буквальном смысле слова. Почти сорок лет прошло со времени последнего боя, а я иной раз прокручиваю картины. Переосмысляю их и думаю, как можно было поступить лучше. И снятся эти бои… У каждого свои сны, но Афган из тебя никуда не уходит.
– Мы знаем, что такое война, и делаем все для того, чтобы поддержать стабильность в стране, – делится опытом Бауыржан Жакупов. – Например, участвуем в патриотическом воспитании подрастающего поколения, проводим уроки мужества, мемориальные акции. Главное – непоколебимая гражданская позиция, держать которую можно только стоя в полный рост.
Беседовала
Татьяна ВИНОГРАДОВА
Фото автора и из личного архива Бауыржана ТАСТЕМИРОВА
