Стать филологом Жубаназару Асанову было предопределенно судьбой. Блестящий физик, работавший научным сотрудником в ядерном институте и уже подготовивший научную диссертацию, вдруг резко сменил сферу своей деятельности. Поводом для этого, по его словам, послужила статья в газете «Лениншіл жас», которую как-то просматривал за обедом.
— Я чуть не поперхнулся, когда прочитал в газете знакомое с детства четверостишие. Автор привел его и прокомментировал буквально так: «Эти строки принадлежали моему далекому предку», но не назвал его имени. Я же знал их с детства и знал, что их написал Монке би, широко известный в шалкарской и иргизской степи, потомком которого являюсь я сам.
Прочитав статью, я не находил себе места. Значит, Монке был известен далеко за пределами наших земель? Значит, у него должно сохраниться литературное наследие?! Эта мысль не покидала меня ни на минуту, и я полностью окунулся в поиски.
Сейчас имя Монке би популярно далеко за пределами Актюбинщины. Его знают во всей нашей республике. Он известен не только как справедливый судья, который входил в число правителей при Абилкайыр хане, но и как философ, как казахский Нострадамус, далеко наперед предсказавший многие жизненные явления. Мы, актюбинцы, с почтением относимся к своему достойному предку. В центре Актобе, на одной из оживленных улиц города установлен его бюст, имя Монке би носит одна из улиц областного центра.
Но непросто пришло это признание. Сведения о нем Жубаназар Асанов собирал по крупице. Он записал все известные в народе его стихи и дастаны, его философские размышления (благо казахи, в большинстве своем не знавшие грамоту, из поколения в поколение, из уст в уста передавали литературное наследие своих великих предков), поработал во многих архивах, в том числе и Алматинском, где нашел уникальные сведения о нем. Впервые он опубликовал статью о Монке би в актюбинской газете «Қала тынысы» в 1998 году, но она не вызвала того интереса, какого ожидал автор. Республиканские издания, руководителям которых не было известно имя бия, тоже отказывались печатать его статьи. Помог тогдашний министр информации Мухтар Кул-Мухамед. И то не сразу, однако, когда его убедили и показали копии документов, он поддержал Асанова. Появились публикации в республиканских изданиях «Ақиқат», «Жұлдыз» и других.
Кстати, Мухтар Кул-Мухамед провел собственное исследование и написал о Монке научную работу. При его поддержке в Актобе прошла научно-практическая конференция, на которой он выступил с прекрасным докладом и расставил все точки над «і».
Признание Монке народом произошло благодаря Жубаназару Асанову и его сподвижникам, которые, к сожалению, пожелали остаться неизвестными: «Мы не о себе думали, мы хотели только, чтобы наш великий предок занял достойное место в памяти потомков». Но именно благодаря им, не отступившим ни перед какими трудностями, Жубаназар Асанов смог довести дело до логического конца. Благодаря им вышли книги о Монке и его отце Тлеу — родоначальнике одноименного рода, сведения о них введены в академическую энциклопедию «Казахстан». имя Тлеу в числе святых вытеснено буквами в мавзолее Ахмета Яссауи. В Туркестане его именем названа улица.
Благодаря Жубаназару Асанову стали известны имена плеяды талантливых поэтов, живших и творивших в разные эпохи на нынешней актюбинской земле. Среди них Сарышолак Боранбайулы. Во многих городах и весях довелось побывать неутомимому исследователю в поисках литературного наследия Сарышолака. Как утверждает Жубаназар, это был великолепный описатель природы. В этом отношении выше его стоял, считает он, пожалуй, только Абай. Он мягким и точным мазком мог передать скрип снега, шелест листьев, журчание ручья, с поразительной точностью описывал стремительный бег гончих за волками, ястребиную схватку в небе. Чем больше узнавал он поэзию Сарышолака, тем более укреплялось в нем стремление познакомить с его творчеством широкую аудиторию читателей..
— Однажды, — рассказывает он, — мне сказали, что на поминках на станции Кокмола в Кылызординской области одна старушка читала стихи Сарышолака. Я помчался туда, отыскал эту старушку. Ее звали Шекер, тогда ей было уже за 90 лет. Спрашиваю, что она знает из поэзии Сарышолака? Оказалось, она помнила всего одно четверостишие…
Но все же ему повезло. Он морально оправдал свои дорожные расходы, которые, как правило, делал из собственного кармана. У старушки Шекер он записал целый дастан Пусырмана жырау, в то время тоже малоизвестного широкой читательской аудитории.
Сарышолак был талантливым акыном. Звание акына в то время могли носить только те, кто получил бата у корифея поэтического слова, у самого известного на тот период поэта. Он должен был сдать ему своеобразный экзамен, продекламировав наизусть популярные казахские дастаны и в обязательном порядке такие, как «Едиге» и «Кобыланды батыр» и познакомить со своим собственным творчеством. Только после этого кандидат в акыны получал благословение (не в пример тому, как в наши дни любой складывающий строки в рифму, имея материальную возможность выпускать сборники, заявляет о себе, как об акыне).
Шестилетние беспрерывные поиски увенчались успехом. Большой вклад в популяризацию творчества Сарышолака внесли такие издания, как «Қазақ әдебиеті» и «Жұлдыз», печатая статьи Жубаназара Асанова. И наконец, при поддержке известного поэта Есенбая Дуйсенбаева вышла в свет книга поэзии Сарышолака. Он занял достойное место в ряду таких крупных поэтов, как Шакарим, Шанкерей, Базар, Акансери. Профессор Евразийского университета Серик Негимов дал высокую оценку творчеству Сарышолака.
В прошлом году в алматинском издательстве вышла книга «Дастаны Жокея Шангытбайулы». Жокей был эпическим акыном. Впервые его эпос «Кұл мен қыз» опубликовал в 1964 году Малик Габдуллин, но поскольку его поэзия восхваляла ханов и батыров, отражала борьбу казахского народа против колониальной зависимости, творчество Жокея было запрещено к распространению. Известны 15 его дастанов, семь из которых найдены в рукописных фондах Министерства образования Жубаназаром Асановым и опубликованы в книге. Сегодня первокурсники филологических факультетов высших учебных заведений Казахстана изучают наравне с классиками казахской литературы и поэзию Жокея Шангытбайулы, который оказался, кстати, последним эпическим акыном в наших краях.
В 2004 году Актюбинский педагогический институт возглавил Галымжан Нурышев. Он высоко оценил научную деятельность Жубаназара Асанова и открыл при вузе исследовательскую лабораторию «Региональное литературоведение». В итоге большой и кропотливой работы вышел пятитомник актюбинских поэтов. Неоценимый вклад в этот большой труд внес Жубаназар Асанов. Ведь в основу книги легла первая антология актюбинских поэтов, живших в период XIX — XX веков, которую самостоятельно подготовил Асанов. Она называлась «Асыл казына». На ее страницах впервые увидели свет сочинения Акпана Айтбет-улы, Кызыла Турдалыулы, Кутаяка, Кабака Каршыгалы, Таразы, Акимали Каржауулы. Он подарил нам эти имена, творчеством которых теперь наслаждаются любители поэзии.
Жубаназару Асанову на днях исполнилось 60. И в этот знаменательный для него день мы не могли не сказать доброе слово о большом ученом, члене Союза журналистов Казахстана, который вернул из забвения имена наших знаменитых земляков и помог им занять достойное место в отечественной литературе.
Сегодня кандидат филологических наук Жубаназар Асанов подготовил к защите докторскую диссертацию, которую посвятил эпосам о Едиге, правителе Золотой Орды, который более полутора десятка лет правил Ордой и остался в памяти людей. Ногаи, башкиры, татары, казахи, туркмены, узбеки и каракалпаки сохранили 50 вариантов эпоса о нем и каждый из народов считает, что он принадлежит им. Такая у него была слава!
Большой и многолетний труд исследователя завершен и мы желаем ему успешной защиты и новых открытий. Ведь безвестными еще остаются имена Кете Казакбая, Алима Кожахмета, Жаскилена, Жибек и многих других замечательных поэтов.
Муапих БАРАНКУЛОВ
