Три часа беседовали мы с участником Великой Отечественной войны Узакбаем Аметовым, прогуливаясь по аллеям уютного дворика Алгин-ской районной мечети. Место встречи аксакал назначил сам, предупредив, чтобы я не опаздывал: мол, он должен успеть на какое-то ритуальное мероприятие. Оказывается, несмотря на свой почтенный возраст, 90-летний ветеран не только входит в так называемый «совет 10-ти» мечети, но и является одним из активных его деятелей. И это было не единственное удивление, которое испытал автор в ходе общения со своим словоохотливым и довольно-таки бодреньким собеседником…
«Дети подземелья»
Родился Узакбай Аметов 20 августа 1923 года в ауле № 23 Шалкарского района. В школе аула Актогай окончил пять классов, после чего поступил в школу ФЗО при угольной шахте в 18 километрах от Берчогура. Между этими двумя событиями два года его обучали профессиям забойщика, бурильщика, крепильщика и проходчика. Там же получил семиклассное образование. Первые «рабочие университеты» прошел под землей – в шахте. Сейчас, спустя 75 лет, описывая свои впечатления от спуска в черное жерло земли, он говорит, что вначале для него, степного мальчика, нахождение на стометровой глубине в полутьме, освещаемой лишь керосиновыми лампами, показалось пребыванием в преисподней. Знал бы он тогда, что настоящий страх он испытает позже…
Но человек ко всему привыкает. Окончив ФЗО, Узакбай стал работать на шахте, где, кстати, откатчиком вагонеток трудился и его отец – Амет Альменов. Здесь я испытал то самое удивление, о котором говорил выше. Аксакал, рассказывая о работе на шахте, приводил такие подробности, что, казалось, он только вчера отработал смену и поднялся на поверхность, а не 70 лет назад! Поразило, что он помнит все нормы, обязанности, названия деталей оборудования.
Идем на запад
Его призвали 22 июня 1942 года – ровно через год после начала войны. С утра он стал собираться в Шалкарский райвоенкомат на медкомиссию, но буквально перед отъездом сообщили горестную весть: в шахте вагонеткой насмерть придавило его отца. Похоронив его, Узакбай прибыл в военкомат лишь через несколько дней. За опоздание ему досталось. Когда он сказал, почему задержался, военком словно отрезал: «Это не причина! Сейчас война!».
Узакбай уезжал на медкомиссию, а оказалось – на войну. Дома остались мать и младший брат. Призывников, а это были ребята из Уилского, Байганинского, Иргизского, Шалкарского районов, погрузили в вагоны и отправили в Актюбинск, а оттуда в Оренбург, на военно-учебный полигон. Здесь ему предстояло учиться воевать.
Но сначала надо было определиться со специальностью. Многое зависело от того, знают ли призывники русский язык. На комиссии Узакбай сказал: да, владею. Друг детства Витя Уваров, кстати, единственный русский мальчик в ауле, научил его общаться на своем языке. И это сыграло свою роль. Узакбая, как имеющего за плечами школу ФЗО, опыт работы на производстве, зачислили на курсы наводчиков 45-миллиметровой пушки. И вновь аксакал удивил меня своей блестящей памятью: он начал сыпать цифрами расчетов при наведении орудия, значениями градусов угломера, прицела, говорить об обязанностях орудийного расчета, о прямой наводке и т.д.
Три месяца обучения пролетели в упорных занятиях, и вот глубокой осенью новобранцы, погрузившись в вагоны, под стук колес едут на запад – туда, где решалась судьба страны…
Прямой наводкой – по врагу
Участвовать в боях сразу не пришлось – командование формировало новые подразделения, исходя из военной обстановки и планов, которые были неведомы простым солдатам. Вплоть до начала 1943 года прибывшее пополнение стояло во втором эшелоне и повышало свою боеспособность. К этому времени выяснилось, что «сорокопятки», стрелять из которых обучался Узакбай, с вооружения уже сняты: фашисты усилили броню своих машин, и знаменитые истребители танков, хорошо показавшие себя под Москвой, не могли ее уже пробить и потеряли эффективность.
Подразделение освоило 122-миллиметровые гаубицы и 76-миллиметровые пушки, а Узакбая назначили связистом по корректировке огня. В августе 1943 года в составе 91-го гвардейского артиллерийского полка 2-го Украинского фронта он участвовал в освобождении Украины. Боевой путь аксакала начался с освобождения Чернигова. Именно здесь случился боевой эпизод, в котором отличился Узакбай Аметов.
…Два немецких танка неожиданно появились перед позициями советских войск и ринулись в атаку. Орудийный расчет 76-миллиметровой пушки, в составе которого был и Узакбай Аметов, быстро выкатил орудие перед надвигающейся фашистской махиной и прямой наводкой подбил танк. Вторая бронированная машина врага сначала остановилась, затем развернулась на 180 градусов и ретировалась. За этот бой рядовой Аметов был награжден медалью «За отвагу», которую считает самой главной из всех своих наград. Там же, как отличившегося, его приняли в члены ВКП (б).
Форсировать Днепр – и не умереть!
Переправа через Днепр – славная страница истории героизма советских воинов в Великой Отечественной войне. В том месте, где 91 полку предстояло форсировать Днепр, река была неширокая, правда, с заметным течением. На правом, высоком берегу, засели фашисты, на пологом левом – позиции советских войск. Днем немцы вели непрекращающиеся обстрелы – голову поднять нельзя было, а ночью запускали осветительные ракеты. Воспользовавшись паузами между ними, разведчики пробрались на противоположный берег, протянули трос и установили ручную лебедку.
20 октября 1943 года началась мощная артподготовка, в течение получаса тысячи снарядов обрушились на позиции врага. Тем временем началась переправа. Узакбай в группе из четырех человек – двух связистов-кабельщиков и двух радистов одним из первых, держась за трос, переправился через Днепр на плотах из ящиков, на которые они погрузили катушки с телефонным кабелем, рации. Переправившись, сразу наладили связь. Было странно, что на мощный артобстрел немцы вообще не отвечали, было непривычно тихо. Но когда большая часть войск переправилась и началась атака на позиции врага, в небе появились немецкие самолеты.
— Самолеты летели низко, я отчетливо видел, как открываются люки и оттуда падают бомбы: почему-то по 4 штуки, — рассказывает ветеран, — только я это подумал, как рядом разорвалась бомба, и все погрузилось в темноту.
…Когда Узакбай очнулся, то не мог пошевелить ни ногой, ни рукой. Он ничего не видел. Оказалось, что их накрыло огромной массой песка. И, скорее всего, солдаты остались бы навечно в этой могиле, если бы группу не стали искать. Дело в том, что при бомбежке порвало кабель, и пропала связь. Командир выслал на поиски солдат, которые и откопали связистов. Очистив уши, рот, глаза от песка и придя в себя, контуженые солдаты восстановили связь.
В этом бою Узакбай Аметов был ранен. Осколок угодил в коленный сустав левой ноги. От врача полка, пришедшего на помощь, он узнал, что бомба попала в командный пункт, убит командир полка, ранен начальник штаба, сгорело все, в том числе и полковое знамя…
С поля боя его вывезли на телеге, запряженной лошадью. Опять переправа через Днепр, но уже в обратном направлении. Когда ехали по импровизированному мосту – доскам, положенным на сотни рыбацких лодок, налетел вражеский самолет. Самолет пикировал на мост и поливал свинцом все, что находилось на нем. Лежа, беспомощный, на подводе, Узакбай, как он признается, испытал настоящий ужас. Не в состоянии что-либо сделать, он только лежал и читал молитву. На глазах Узакбая наши зенитки, охранявшие переправу, сбили самолет. Из падающей машины выпрыгнул летчик с парашютом, но едва он приземлился, как солдаты расстреляли его.
Гвардии младший сержант Узакбай Аметов из полевого лазарета попал в Бугульминский эвакогоспиталь и больше не воевал. Осколок в ноге долго не могли удалить, началось воспаление кости. Ногу даже хотели ампутировать. После излечения хотел вернуться в свой полк, но, оказалось, что его, как утерявшего боевое знамя, расформировали.
После госпиталя он прослужит почти год в 42-й гвардейской береговой артиллерийской бригаде, которая будет стоять в Бахчисарае, но на фронт больше не попадет, хотя очень хотел дойти до Берлина и расписаться на рейхстаге. После Победы бойцов бригады усиленно учили строевому шагу, готовили к параду Победы в Москве. Думал, что пройдет по Красной площади, увидит Сталина, но опять не вышло.
Демобилизовался Узакбай Аметов 20 октября 1945 года.
«Я – счастливый человек…»
После войны жизнь побросала нашего героя по стране. Сначала работал на своей шахте в военизированной горноспасательной службе. Затем, когда в 1955 году шахта закрылась, учился в Алма-Ате на машиниста паровоза. Работал на станции Аягуз. В 1950 году, как коммуниста, партия отправила его в Талдыкурганскую область поднимать «вторую целину» — овцеводство. Потом вновь работал на железной дороге, а до 1973 года – компрессорщиком на КС-10 в Бозое. Работа на шахте дала право выйти на пенсию в 50 лет. И вот он уже сорок лет на заслуженном отдыхе.
В Алгинском районе он живет 35 лет. Его приезд в поселок Еркинкуш помнят многие: никто и никогда не переезжал еще в аул так, как Узакбай: на вертолете. На шум машины собралось все село. Забавная была картина – из винтокрылой машины, как из Ноева ковчега, на землю ступили коровы, бараны, даже собака и кот.
20 лет назад в Алге впервые открылась мечеть, тогдашний имам пригласил Узакбая, знавшего Коран и давно проводившего в ауле культовые ритуалы. Оказалось, в свое время его отец был муллой, имел религиозное образование. С детства он учил сына хадисам ислама. Но когда Советская власть устроила гонения на служителей культа, он, забрав семью, уехал в Каракалпакию. Вернувшись через несколько лет, в родной аул не поехал: боялся доноса и ареста. Так бывший мулла стал шахтером.
— Я — счастливый человек. Вернулся с войны. Страна меня не забывает. Я тоже, пока в силах, стараюсь приносить пользу людям, вот завтра иду в школу на встречу с молодежью. Я им всегда говорю, что надо любить свою страну, помнить о ее великой истории, о батырах, сохранивших нам эту землю. Воевать сейчас не надо, но даже, не выбрасывая мусор, сажая деревья, ты защищаешь свою страну, — убежденно говорит Узакбай ага. — Сейчас время, хоть и мирное, но тоже непростое. Но Аллах, видимо, каждому поколению дает испытания, чтобы оно перенесло, пережило их, и, в конце концов, победило.
Время нашего общения подошло к концу. Аксакал торопился, но на мое предложение подвезти его категорически отказался и бодрым шагом заспешил по своим важным делам.
Мирал ДЖАРМУХАМБЕТОВ
