Знаменитая фраза Ильи Эренбурга «Увидеть Париж и умереть» по-настоящему обретает смысл для любого человека только тогда, когда он сам побывает в этом замечательном городе.
Корреспонденту «АВ» посчастливилось воочию лицезреть столицу мировой моды, и он решил поделиться впечатлениями о поездке во Францию, а также страны Бенилюкса.
Из Бельгии в Голландию, из Голландии в Германию
Поддержать «Актобе» в выездном матче против «Генка» из нашего города прибыла внушительная делегация. В ее состав входили журналисты, бизнесмены, спортивные функционеры и простые болельщики.
Разместившись в крохотном городке Ланака, мы с удивлением узнали, что в список его достопримечательностей входят только четырехзвездочный отель и небольшой ресторанчик. Естественно, нам хотелось увидеть нечто большее. Кто-то предлагал поехать в Брюссель, кто-то настаивал на Амстердаме, другие мечтали рвануть в Германию. О поездке в Париж никто и не заикался: расстояние в 400 километров пугало.
В итоге после долгих раздумий большинство решило остаться на месте. Лишь группа из семи-восьми человек уехала на такси в Брюссель, чтобы познакомиться с местными достопримечательностями и заодно посмотреть матч Лиги чемпионов между местным «Андерлехтом» и литовским «Экранасом».
Журналисты и некоторые поклонники «Актобе» также хотели посетить столицу Бельгии, но их отговорил водитель автобуса по имени Марк.
— Что вы потеряли в этом Брюсселе? Там все очень дорого. Уверен, вам там не понравится. Да и достопримечательностей всего две, заслуживающие внимание, — «Атомимум» и «Писающий мальчик». Больше смотреть нечего, — возмущался Марк.
— А вы что можете предложить взамен? Ведь не будем же мы без толку торчать в этой деревушке? — поинтересовались мы.
— Поезжайте в голландский Маастрихт. Отсюда недалеко, всего пять километров. За десять евро вас довезет туда любой таксист. Если не понравится в Маастрихте, можете свернуть в Аахен, а это уже Германия. Он тоже находится недалеко — километров 30, — предложил водитель.
Вотчина нетрадиционной любви
Недолго думая, мы решили воспользоваться предложенным Марком маршрутом. Правда, таксист, эмигрант из Афганистана Шахин, запросил не десять, а пятнадцать евро.
Зайдя в одно из летних кафе, коих в Маастрихте великое множество, мы были неприятно удивлены тем, что кухня закрыта, а в продаже только коктейли и алкогольные напитки.
Но запомнился Маастрихт не этим, а большим количеством пар с нетрадиционной сексуальной ориентацией. Для лиц, предпочитающих однополую любовь, там созданы все условия. Никаких гонений, преследований. Полная свобода. Более того, за оскорбление или даже неуместную шутку в адрес гомосексуалиста можно поплатиться штрафом, на худой конец сесть в тюрьму.
Напротив нас весело проводили время четверо здоровых мужиков. Как оказалось, это две семьи, у каждой из которых есть дети. «Они у нас частые гости», — пояснил официант Николаас. Справа вовсю хохотала группа молодых девушек, также сторонниц однополой любви. Если честно, то сидеть в окружении подобных людей было непривычно.
Немецкий Аахен ничем особенным не запомнился, разве что тем, что был больше похож на город в нашем понимании этого слова. Высотные дома, широкие улицы и проспекты.
Кто не рискует, тот не пьет шампанского!
На обратном пути в Ланаку поступило предложение поехать в Париж. Более половины попутчиков наотрез отказались совершать восьмисоткилометровый вояж. В одиночку ехать, разумеется, никто не хотел, поэтому пришлось уговаривать сомневающихся. Делалось это по той причине, что ехать группой было: а) дешевле; б) безопаснее; и наконец в) веселее. Времени на уговоры было в обрез, так как опасались не успеть на матч «Генк»-«Актобе». Тем более что многих из нас неимоверно клонило ко сну: все-таки разные часовые пояса дали о себе знать.
В итоге нашлось всего четыре смельчака, рискнувших своими глазами увидеть знаменитую Эйфелеву башню, Лувр и прочие красоты гламурного Парижа. В четыре утра по местному времени (в Актобе люди уже шли на работу) мы выехали из Ланаки.
Вот она, Франция!
По дороге нас сморил сон. Через два часа мы проснулись будучи в городе Валансьен, что на востоке Франции. Несмотря на небольшую численность населения (всего 43 тысячи человек), он дал немало известных людей, самый известный из которых, пожалуй, актер Пьер Ришар. На малой родине знаменитого комика им гордятся практически все.
Валансьен резко контрастирует с такими же небольшими бельгийскими или голландскими городами. В первую очередь в плане архитектуры. Кроме того, жители маленьких населенных пунктов Франции предпочитают разговаривать исключительно на французском языке. Найти человека, владеющего английским, в таких местах довольно сложно. Провинциальные французы стараются тщательно оберегать свою культуру и традиции, которые в последние два десятилетия подвергаются серьезному давлению со стороны эмигрантов из Азии и Африки.
Здесь мы опробовали местную кухню. Нам предложили настоящий французский завтрак-бутерброд (так утверждал продавец). Он состоял из двух больших кусков хрустящего хлеба, жареной курицы посередине, зелени и сыра. Бутерброд запивали кока-колой. Она оказалась гораздо вкуснее казахстанского аналога.
Хочешь в столицу?
Плати деньги
Позавтракав на скорую руку, мы двинулись дальше, ведь до Парижа оставалось еще двести километров, а время неумолимо таяло.
Наш «Мерседес» двигался по автобану со скоростью 140 километров в час. Мы должны были преодолеть двухсоткилометровое расстояние менее чем за два часа. Однако времени затратили больше, потому что ближе к Парижу все чаще попадали в заторы, в первую очередь из-за большегрузных автомобилей.
Примерно за тринадцать километров до столицы Франции образовалась многокилометровая пробка. Оказалось, из-за некоего подобия контрольно-пропускных пунктов со шлагбаумом. Здесь брали плату с водителей за въезд в Париж. Она составляла от пятнадцати евро и выше, в зависимости от объема двигателя автомобиля. Самое интересное, что такую же сумму необходимо было за-платить и при выезде из французской столицы.
Здесь
погибла леди Диана
По пути в Париж проезжаешь через сеть туннелей. В одном из них трагически погибла леди Диана. Принцесса Уэльская вместе со своим другом египетским миллиардером Доди аль-Файедом разбилась на автомобиле. Водитель, ехавший на большой скорости из-за преследования назойливого папарацци, не справился с рулевым управлением и врезался в опору туннеля.
Место гибели Дианы Спенсер не является местом паломничества туристов. Более того, не каждый опытный таксист сумеет вам его показать. Потому что никаких памятных надписей около места катастрофы нет. Единственное, что напоминает о катастрофе — памятник в виде копии факела нью-йоркской статуи Свободы у моста Альба через реку Сена. Правда, сам факел был установлен еще в 1989 году в честь Французской Революции, но после смерти Дианы он практически превратился в мемориал принцессы.
Пригород Сен-Дени: негостеприимные эмигранты
Чтобы попасть в Париж, необходимо проехать через пригород Сен-Дени. Ничего примечательного в этом городке нет, кроме одного из крупнейших стадионов Европы «Стад Де Франс». Он был построен в 1998 году к чемпионату мира по футболу. Именно здесь 14 лет назад состоялся финал мундиаля, в котором сборная Франции, ведомая великим Зинеддином Зиданом, разгромила бразильцев и завоевала свой первый титул чемпиона мира.
Да, других достопримечательностей здесь действительно нет, а вот негатива достаточно. Во-первых, вдоль автодорог снует множество бомжей, просящих у водителей милостыню. Причем делают они это очень нагло, чуть ли не засовывая руку в окно автомобиля. Кроме того, в Сен-Дени полно нелегальных эмигрантов из Африки, которые живут прямо в выбоинах мостов и туннелей (эту тему мы еще затронем). Отсюда и высокий уровень преступности.
Кормятся африканцы за счет грабежей заблудившихся местных жителей и гостей пригорода и попрошайничества. С нами едва не приключилась неприятная история. Увидев из машины «жилище» эмигрантов, журналисты принялись фотографировать его. Те в свою очередь быстро закрыли дыру в стене какой-то простыней. Один из негров высунул голову и пригрозил нам стеклянной бутылкой, мол, если не прекратите фотографировать, то запущу в вас. Наш водитель Кайбар, тоже эмигрант, но из Афганистана, забеспокоился и попросил зачехлить технику.
— С такими шутить не стоит. Они вполне могут запустить бутылкой или даже камнем, — сказал Кайбар.
— А куда смотрит полиция? — спросили мы.
— Полиция бессильна, потому что это мафия. Здесь крутятся большие деньги, — ответил афганец.
— Какие деньги? Вы о чем? — удивились мы.
— Бизнес, построенный на переброске нелегальных эмигрантов в Европу, приносит огромные доходы, поэтому полицейские начальники в доле с преступниками, — обескуражил нас шофер. Кроме того, добавил он, якобы существует некий договор (естественно, негласный) между правоохранительными органами и руководителями общин приезжих мигрантов. Согласно ему, полиция не дергает последних по мелочам, а те взамен обязуются не устраивать бунты, которые иногда происходят в Париже.
Первое впечатление от Парижа — огромное количество иностранцев. Это сразу бросается в глаза. Разумеется, не все из них эмигранты, тут немало и туристов, но все равно ощущаешь себя словно где-нибудь в Алжире или Сенегале. Вообще, если продолжить тему, затронутую выше, то можно констатировать, что Франция под натиском приезжих теряет свой прежний лоск. Потому что они не хотят принимать французскую культуру такой, какая она есть, а наоборот насаждают свою.
Елисейские поля
Кайбар оставил нас на Елисейских полях. Они представляют собой длинную улицу, на одном конце которой находится площадь Согласия, на другом — знаменитая Триумфальная арка.
Вдоволь нафотографировавшись на полях, мы двинулись в сторону арки. Расстояние до нее было небольшим — примерно 700 метров. По дороге был соблазн сесть в автобус для туристов (он как раз набирал пассажиров неподалеку), который за пятнадцать евро повозит вас по всем достопримечательностям французской столицы. Однако актюбинцы решили пройтись пешком — так можно было бы больше пообщаться с местными, пофотографировать их и наконец-то где-нибудь перекусить.
Триумфальная арка
Вместе с нами также двигались в сторону Триумфальной арки и толпы туристов. Поэтому возле знаменитого детища Наполеона Бонапарта наблюдался своего рода микс из иностранцев: китайцы, немцы, американцы, иранцы, австралийцы, японцы, бразильцы — кого здесь только не было! Каждый норовил запечатлеть себя на фоне монумента. Не стали исключением и казахстанцы.
Следующим объектом нашего посещения стала Эйфелева башня. От местных жителей мы узнали различные варианты пути к ней. Посоветовались и решили также дойти до нее.
Не думай ты о вело свысока
От коллег не раз слышал, что в Европе популярными являются велосипеды и скутеры. В отличие от наших по французским законам для управления последними требовалась не только категория «А» в водительском удостоверении международного образца, но и соответствующая экипировка (шлем, налокотники, наколенники). По понятным причинам скутер как возможное средство передвижения нами был отвергнут сразу. А вот велосипедами мы заинтересовались всерьез.
Велосипедных стоянок в Париже пруд пруди — они находятся на каждом углу. От парижан мы узнали, что стоимость проката двухколесного транспорта составляет якобы всего 1 евро. Казалось, чего проще? Закинь в терминал 1 евро и катайся хоть целый день! Но не тут-то было. Во-первых, цена, указанная выше, давала право вождения только на полчаса. За все остальное время необходимо было платить дополнительно: если вы не меняете велосипед, то оплачиваете за первые дополнительные 30 минут — 1 евро, за вторые полчаса — 2, и далее по 4 евро за каждые тридцать минут. Но главная загвоздка заключалась не в этом, а в том, что необходимо было иметь при себе действующую кредитную карту с положительным балансом. Ее нужно вставить в специальное отверстие терминала, откуда с банковского счета в качестве залога списываются денежные средства в размере 150 евро. После того как вы вернете велосипед, на счет возвращаются и деньги. К сожалению, такой карты ни у кого из нас не было.
Макароны за 7,5 евро
Дойдя до левого берега реки Сена, мы решили пообедать. Благо здесь располагалась целая сеть кафе и ресторанов. Однако цены были очень высокими. К примеру, небольшая порция (100 граммов) полуфабрикатных макарон стоил семь с половиной евро! Сто граммов холодной итальянской пасты и того дороже — девять евро! Цена на бутерброд, наподобие того, что мы ели в Валаньсьене, превышала восемь евро. Думается, говорить о стоимости горячих блюд нет смысла. Равно как и искать места подешевле. Хозяева общепитов, чтобы не отбивать друг у друга клиентов, выстроили одинаковую ценовую политику. Оно и понятно: все-таки центр Парижа.
Вот она, башня!
Скудный обед компенсировало предвкушение скорого лицезрения главного символа Парижа — Эйфелевой башни. До нее от нашего кафе было рукой подать. Перейдя через дорогу, мы очутились возле памятника французским революционерам. Тут мы впервые услышали русскую речь. Женщина из России (имени не помню) живет здесь с мужем-французом и сыном около двадцати лет. За это время она, конечно, не утратила знания родного языка, но приобрела сильный французский акцент. Ее сын на вполне сносном русском объяснил нам, где и за сколько можно купить билеты на Эйфель.
Пройдя метров сто по мосту Альма, мы, казахстанские журналисты, вплотную приблизилась к башне. Вблизи она очень похожа на гигантский металлический столб вроде тех, что используются у нас в качестве опор для линий электропередач.
Наверное, нет смысла рассказывать читателям кем и когда был построен символ главного города Франции. Информацию можно найти в интернете. Думается, лучше стоит поделиться личными впечатлениями.
В предыдущих главках автор этих строк писал, что возле Триумфальной арки «наблюдался своего рода микс из иностранцев». Так возле Эйфелевой башни был микс в кубе или даже в четвертой степени!
Прокатиться по лифту башни не удалось — ужасала огромная очередь. Чтобы увидеть Париж сверху, нужно простоять в очереди несколько часов. Таким временем мы, естественно, не располагали.
Особо хочется отметить парковую зону справа от Эйфеля: отличное место для семейного отдыха.
Лувр и попрошайки
Из-за пресловутой нехватки времени осмотр достопримечательностей французской столицы пришлось сократить. При этом возникла дилемма между посещением площади Лувра и Нотр-Дам-де Пари, более известным как Собор Парижской богоматери. В итоге выбор пал на Лувр. В сам музей мы не заходили, только осмотрели здание снаружи. Тем не менее и этого было достаточно, чтобы понять все его величие.
Площадь перед третьим в мире по значению музеем буквально усыпана детскими аттракционами, кафешками, пивбарами и бутиками. Это также неплохое место для семейного времяпровождения. Пожалуй, единственный минус — назойливые как мухи цыганки. Они постоянно приставали к прохожим и просили поставить свою подпись на листе формата А 4 и отчислить энную сумму денег якобы в фонд помощи голодающих то ли Африки, то ли Азии.
На самом деле это дешевая уловка, направленная на жалость людей, прежде всего иностранцев. Впрочем, те, кто бывал в Париже более одного раза, как правило, на нее больше не попадаются.
Как пояснил офицер департамента полиции первого округа Парижа Давид Робер (он оказался первым полицейским, которого мы увидели в городе!), данную ситуацию невозможно полностью взять на контроль. Здесь нужно быть бдительным самим.
— Как правило, попрошайки являются гражданами Румынии. Эта страна входит в Евросоюз, поэтому просто так выдворить их мы не имеем права. Привлечь за попрошайничество также нет законных оснований. Тем более, они не грабят и не вымогают деньги у жителей и гостей Парижа в открытой форме. Все тщательно замаскировано под добровольную помощь нуждающимся. А по-настоящему криминальные элементы здесь не крутятся, — отметил он.
Интересно, что Давид Робер и его напарница Перин Пюли передвигались по площади… на роликовых коньках.
— Это удобно, — призналась мадемуазель Пюли.
Сенегальцы vs цыгане
Если полицейские не борятся с цыганками, то за них эту работу делают сенегальцы, которые торгуют здесь разными сувенирами, начиная от шляп и заканчивая макетами Эйфелевой башни. На площади перед Лувром наблюдал такую картину: цыганки, как обычно, бегали и попрошайничали. Иностранцы практически не реагировали на них. Тройка итальянских парней на просьбу не откликнулась. Шотландские девушки ответили вежливо, но твердо «ноу». Группа китайцев также проигнорировала девчонок. Туристы из Бразилии даже не посмотрели в их сторону. Наконец остановилась чета пожилых немцев, которая прямиком шла к сенегальцу, торговавшему водяными пистолетами.
Мужчина внимательно прочитал содержимое листка, затем медленно вытащил портмоне (старика уже окружили с десяток девушек со словами: «хелп, мистер, плиз») и достал оттуда десять евро. В это время его супруга расписалась в листке и они оба развернулись назад.
Ярости сенегальца, у которого из-под носа только что отпугнули клиента, не было предела. Спустившись со ступенек, он буквально пинками разогнал назойливых девушек.
Кстати, в отличие от своих собратьев из Сен-Дени темнокожие парни с площади Лувра — образец вежливого общения с туристами.
Тенге? Никогда не слышал
По пути назад с нами едва не случился казус. Дело в том, что у нас не хватало наличных в европейской валюте (поездка туда-обратно обошлась нам в 500 евро). Кайбару мы предложили следующий вариант: 200 евро, 100 долларов и оставшаяся сумма в тенге. Ничего не подозревавшему афганцу мы наплели, что мол, казахстанская валюта конвертируемая, ее можно обменять в любом крупном городе мира.
Когда мы довольные и счастливые сели в машину, Кайбар вытащил стопку тенге и с удивлением сказал, что объездил все обменники Парижа, но нигде не смог поменять наши деньги на евро.
Выход из щекотливой ситуации нашелся уже в Генке: помогли актюбинцы, приехавшие на матч. Они на месте разменяли непотраченные евро на тенге.
Асхат КАЛЖАНОВ
P.S. Нескольких часов, проведенных в Париже, конечно, мало для полного представления о французской столице. Но этих ярких впечатлений достаточно для того, чтобы полюбить ее с первого взгляда. И захотеть вернуться сюда.
