Театр без режиссера — все равно что оркестр без дирижера или футбольная команда без тренера. Так считает московский режиссер Акмади Сарбасов, приехавший в Актобе, чтобы поставить спектакль с русской труппой областного драмтеатра имени Т.
Ахтанова.
На сцене театра полным ходом идет репетиция комедии Василия Сигарева «Детектор лжи». Как мы уже писали, в двух действиях этой постановки играют всего три актера, изображающие супружескую пару и гипнотизера.
Пару слов о сценарии и его авторе. Василий Сигарев — известный и популярный сегодня молодой российский драматург. Его режиссерский дебют — фильм «Волчок» был удостоен главного приза «Кинотавра». Как сценарист он прославился после пьесы «Пластилин», за которую в 2002 году получил британскую театральную премию «Evening Standard» в номинации «Самый перспективный драматург». Пьесы Сигарева, лауреата премий «Дебют», «Антибукер», «Эврика», «Новый стиль», переводятся и ставятся во всем мире.
На Урале, где живет драматург, его сравнивают с Шукшиным и Вампиловым. Спектакль «Детектор лжи» — одно из произведений так сказать народного стиля — вроде и безделка, и текст немудреный, но просторечные диалоги динамичны и смешны, а артисты могут сполна насладиться ролями слесаря, медсестры и гипнотизера. Это провинциальный анекдот с сочными диалогами, чувством юмора и меры. Сюжет прост: приглашенный по объявлению гипнотизер должен выяснить, куда муж-алкоголик заначил деньги. По ходу пьесы мы узнаем много интересных деталей из жизни супругов, это день открытий для самих героев, проживших бок о бок не один десяток лет. Во время гипнотических сеансов супруги как на духу выкладывают всю правду о себе, вызывая в ответ бурю «ласковых» слов: «алкаш», «тварюга ползучая», «паскудина», «гад», «скотина», «гангрена», «стерва». Достается и гипнотизеру, он едва спасается от утюга и кулаков.
— Спектакль полностью строится на актерской игре, — говорит Акмади Сарбасов. — Поставить и сыграть народную комедию, я считаю, одно из самых сложных как в театре, так и в кино. В «Детекторе лжи» мы не станем ничего ни прибавлять к сценарию, ни убавлять. Единственное, что я, как режиссер, хочу показать — гротеск в характерах героев. Насколько мне это удастся, зависит от актерской игры.
Долгие годы труппа работала без режиссера, поэтому к репетициям и подбору актерского состава Акмади Сарбасов подходил с некоторой опаской. Когда каждый актер «живет на своей грядке» и нет большого опыта сотрудничества с режиссером, задача вывести труппу на сценический уровень усложняется в разы. Тем более, если 80 процентов актеров имеют непрофильное образование.
— У каждого режиссера свой метод работы, свой опыт, к которому привыкают актеры. У труппы должны быть общие интересы, задачи, режиссер — это связующее звено. Отсутствие главного режиссера — острая проблема. Я понимаю, что мне непросто будет работать над постановкой, но я знаю, на что иду, — отмечает Акмади Вахитович.
Еще одна «болезнь» казахстанских театров, которой переболели россияне в конце девяностых, это когда все полномочия сосредоточены в руках директора. Художественный руководитель и главный режиссер в таких случаях являются лишь номинальными, ничего не решающими единицами.
— Нонсенс, когда все вопросы решает администратор. Зачастую директорами становятся случайные люди. Было дело, я два часа объяснял одному директору зачем в театре нужны гример и завлит. До абсурда порой доходит, это уже не театр получается, а плохая контора. В России проблему решили следующим образом: союз театральных деятелей предлагает кандидатуру главного режиссера областного или городского театра, министерство культуры дает направление. Управление культуры заключает договор с директором и главрежем театра на три года, в течение которых сотрудничество идет на равных, никто никого не выживает, — рассказывает Акмади Сарбасов.
«Бесполезных или безвредных спектаклей не бывает», — цитирует режиссер Сергея Образцова и добавляет:
— Если спектакль плохой, если не содержит в себе нравственно-эстетическую идеологию, он приносит большой вред обществу, особенно молодым.
Режиссер признается, что когда-то он дал себе зарок не работать с казахстанскими театрами. Но в данном случае его подкупило то, что директором является режиссер.
— С Женисбеком Калкабековым мы говорим на одном профессиональном языке, понимаем друг друга с полуслова. Он, как и я, заинтересован в хорошей постановке, знает все нюансы театрального искусства, — одобрительно отзывается о руководителе московский гость.
И последняя, но не менее важная тема, которую он затрагивает, — это проблема отсутствия в областях Казахстана ТЮЗов.
— Мы повсюду говорим о воспитании детей, и не задумываемся о том, что должны быть театры юных зрителей. Я сам вырос на ТЮЗе, — говорит Акмади Сарбасов. — Это хорошо, что у вас есть кукольный театр, есть Ася Курманалина, но куклы рассчитаны на самых маленьких. ТЮЗы нужны подросткам и юношам. Я понимаю, у вас две труппы — казахская и русская — ютятся в одном помещении, чего в принципе быть не должно, вам негде разместить еще и театр для юных зрителей. Но здесь не нужны большие вложения, пусть это будет подвальное помещение, цокольное, на 150-200 мест. Этого уже достаточно.
Наш собеседник рассказывает, что в России давно практикуются частные театры. Так, известные актеры арендуют у города небольшие помещения для открытия театров. Коммунальные услуги оплачивает местный бюджет, все остальное ложится на плечи арендаторов. Это выгодно обеим сторонам, но в итоге выигрывают жители.
— Конечно, в казахстанских театрах еще много насущных проблем, но, думаю, их решение — это вопрос времени, — заключает Акмади Сарбасов.
Гульсым НАЗАРБАЕВА
