Узловатые старческие руки перебирают черно-белые снимки. Они то замирают ненадолго над фотографией, то ласковым движением кончиков пальцев обводят контуры родных лиц, то прижимают снимок к груди. А тяжелые мысли уносят в прошлое, в события, которые никак не забыть…
Сентябрь 1941 года. Идет четвертый месяц войны. Жители Ленинграда, как и других городов Союза, с замиранием сердца ждут новостей с фронта. А вскоре слова «Ленинград», «блокада» все чаще звучат в тревожных сводках Информбюро.
12-летняя Катенька, любимица отца, с удивлением наблюдала за тем, как люди в спешке покидают родной город, унося с собой документы, ценные вещи. Тогда девочка еще не знала, что бегут они от надвигающегося голода.
8 сентября фашисты окружили Ленинград, оборвав связь между ним и остальным миром. И началось страшное…
Школу, в которой Катя проучилась 4 класса, заняли под госпиталь, поскольку все больницы оказались переполнены. А в их дом по улице Тихой, где девочка счастливо прожила с родителями 12 лет, попала бомба, сброшенная немецким самолетом: рядом находились заводы «Большевик», «Ворошилов», которые постоянно обстреливались.
Семья Кати и соседи жили в окопах, переоборудованных под жилье, а когда над городом пролетали немецкие бомбардировщики, прятались в бомбоубежищах. Спустя какое-то время их переселили в другие районы Ленинграда.
— Родителям давали по 150 граммов хлеба, а мне 100 граммов. Так я свой паек быстренько съем и на мамину долю «сажусь». У всех были деньги, вот только купить на них было нечего. Мама где-то доставала деревянный клей, варила холодец. За водой ходили на Неву, а в качестве дров использовали домашнюю утварь, — вспоминает то тяжелое время 83-летняя Екатерина Полтарь, ныне проживающая в Актобе.
Ее отец работал машинистом на заводе «Большевик». Мужчина собирал по всему городу дрова, относил их на кухню завода, а повара в благодарность за это наливали ему в бутылку что-то вроде супа.
В разгар блокады в Ленинграде не осталось ни кошек, ни собак — их изловили и съели голодные люди. На улицах города лежали почерневшие, опухшие человеческие трупы. Страшной голодной смертью умерли многие родные Екатерины, в том числе бабушка и двоюродный брат. Хоронить умерших у полуживых людей не было сил. Тела просто отволакивали к вырытым окопам и скидывали в них.
— Несколько раз в день мама мне говорила: «Беги, дочка, посмотри, жив ли отец, не упал ли где-нибудь», и я бежала к отцу на завод. А по дороге вглядывалась в лица лежащих на земле людей: а вдруг это отец. Подбегу, посмотрю и дальше бегу. Сейчас вспоминаю и думаю: странно, и страха особого не было, — продолжает блокадница.
В начале 1943 года советские войска прорвали блокаду Ленинграда. Вдоль Ладожского озера была сооружена железная дорога, налажена доставка продовольственных товаров. В это время отца Кати вместе с заводом эвакуировали в Сталинград через Вологду. По дороге жителям блокадного Ленинграда выдавали американский паек. Оголодавшие люди буквально бросались на него, наедались и… умирали.
— На каждой остановке мертвых людей выносили из вагонов. А моя мама не давала нам вдоволь поесть. Благодаря ей мы остались живы. В Сталинграде восстановили завод «Большевик», нам дали квартиру. Но вскоре и здесь разгорелась ожесточенная битва. И людей стали эвакуировать в другие города. Отец услышал про Казахстан. И мы по Волге опять добрались до Вологды, а оттуда на поезде до Актюбинска, — рассказывает пенсионерка.
По желанию главы семейства семья поселилась в поселке Большевик Ленинского (ныне Каргалинского) района (недалеко от нынешнего Косестека). Им дали землянку, отца определили чабаном. А 15-летняя Катя работала и пастухом, и дояркой. В 19 лет она вышла замуж за местного парня. У них родилось четверо детей — два сына и две дочери.
Двое старших детей Екатерины Полтарь сейчас живут в Санкт-Петербурге, городе детства матери. Сама пенсионерка до недавнего времени ездила в гости к ним и к оставшимся в живых родным с отцовской стороны. Она прогуливалась по изменившемуся до неузнаваемости городу, а перед глазами, бередя душу, проносились страшные незабываемые картины далекого детства. В последний раз актюбинка была там два года назад. А сейчас здоровье уже не то.
— В 1979 году мы с мужем и семьей младшей дочери переехали в Актобе. Я устроилась на работу на трикотажную фабрику. Спустя время умер муж. Сейчас я на пенсии. Старшие дети зовут в Петербург, но куда я уеду от дочери? Так и живу здесь. Только обидно: работали в колхозе без выходных и отпусков. 43 года рабочего стажа, а пенсия маленькая. Говорят, коэффициент небольшой. Это хорошо, что мне, как жительнице блокадного Ленинграда, дают надбавку 8 тысяч тенге. А не было бы ее, на что бы я жила? – вопрошает Екатерина Полтарь.
Баян САРИЕВА
ДОРОГА ЖИЗНИ
С 1941 до 1943 года в зимнее время функционировала «Дорога жизни» — ледовая дорога через Ладогу, по которой в блокадный город доставлялись грузы.
В январе 1942 года была предпринята первая попытка прорыва блокады. Войска двух фронтов — Ленинградского и Волховского — в районе Ладожского озера разделяло всего 12 километров. Однако немцы сумели создать на этом участке непроходимую оборону, а силы Красной Армии были еще очень ограничены. Советские войска понесли огромные потери, но так и не сумели продвинуться вперед.
Основные бои велись на так называемом «Невском пятачке» — узкой полосе земли шириной в 300-500 метров и длиной около 1 километра на левом берегу Невы, удерживаемом войсками Ленинградского фронта. Всего за 1941-1943 годы на «Невском пятачке» погибло более 300 тысяч советских солдат.
За период блокады
по Ленинграду было выпущено около 150 тысяч снарядов, сброшено свыше 100 тысяч бомб. Погибло около одного миллиона жителей города.
