Тыныштык апа настороженно вошла в детский дом. Из-за двери выглянула девочка-подросток, похожая на татарку. Ее взгляд отозвался болью в сердце женщины. «Забрать бы ее домой», — подумала она. Девочка оказалась
в списке предложенных детей. Не раздумывая ни минуты, Тыныштык апа принялась за оформление документов на опеку.
Маша вот уже полгода живет с тетей Таней, как называют Тыныштык апа все вокруг. Женщина не может нарадоваться на свою названую дочь: умная, спокойная, послушная, добрая, самостоятельная, трудолюбивая. Ее папа был русским, мама — казашкой, может, потому и выглядит она столь своеобразно. И в детском доме Мария была всеобщей любимицей. О ней хорошо отзывались не только педагоги, но и медработники, техперсонал. В интернатном учреждении девочка оказалась в 2009 году, в 9-летнем возрасте. Недавно ей исполнилось 16 лет, уже в доме приемной мамы она окончила 9 классов, получила удостоверение личности.
— В школе Машу хорошо приняли, она легко подружилась с одноклас-сниками. Окончила 9 класс на «пятерки» и «четверки», решила поступать в колледж, — рассказывает тетя Таня.
Когда я спрашиваю, почему она в пенсионном возрасте отважилась взять ребенка из детского дома, Тыныштык апа начинает плакать.
— Два года назад в моем доме случилось горе. Я потеряла единственного сына. Ему было 29 лет, он собирался жениться. Я без мужа его вырастила, выучила, подняла на ноги, мечтала внуков понянчить. В один день его не стало. Ушел на работу и не вернулся, попал в страшную аварию. Я думала, что не переживу такого горя. Не хотела жить, по утрам просыпаться не хотела, не могла ни есть, ни спать, плакала с утра до вечера. Ушла из дома к маме, не могла находиться там, где все напоминало о сыне. Он был для меня смыслом жизни. Были даже мысли наложить на себя руки, я ходила как зомби, два раза чуть под машину не попала. То ли Всевышний, то ли мой сын уберегли меня от беды. Как-то он приснился мне, говорит: «Мама, прости, я не хотел. Не плачь». И дает знак, что я должна воспитывать другого ребенка. Я обратилась в отдел опеки, собрала необходимые документы. Как-то быстро, без проблем и задержек получила разрешение. Несколько раз мы встречались с Марией в дет-ском доме. Я привозила ее домой на каникулы, на Новый год. Забрала к себе в начале этого года, в феврале. Первое время боялась, что Маша захочет вернуться в детский дом, что ей у меня не понравится. Но она даже и не думала об этом.
Семья у Тыныштык апа большая: 95-летняя мама, три брата, три сестры, их дети и внуки. Все они живут дружно, помогают друг другу, часто собираются вместе за дастарханом. Родственники тепло приняли Марию в семейный круг. Она подружилась и с детьми своих новых дядей, тетей, и с соседскими девочками.
— Оформляя документы на опеку, я столкнулась с некоторыми проблемными вопросами. Думаю, что это касается не только моей дочки, но и всех, кто оказался в детском доме, — делится тетя Таня. — В 9 лет ребенок в течение одного месяца потерял и маму, и бабушку. Я знаю, что значит похоронить родного человека, поражаюсь силе духа этой девочки. Про маму Маша много не рассказывает, а бабушку она любила, хранит в своем альбоме ее фотографию.
После смерти родных девочку отправили в детдом, а их квартиру в Актобе кто-то из близких продал за 50 тысяч долларов. Каким-то образом ребенка лишают прописки, и она остается ни с чем. В детском доме Маша провела шесть лет, ей должны были с первых дней платить пособие по потере кормильца, но она начала получать его только с 2014 года. Сейчас в Жилстройсбербанке на ее счету собралась небольшая сумма, этих средств могло бы быть больше.
Я беспокоюсь за ее будущее, через два года, когда она станет совершеннолетней, меня лишат опеки. Но ведь мой долг заботиться о дочке до конца своей жизни. Я обязана дать ей образование, устроить на работу, купить квартиру, выдать замуж. Разве я могу на свою пенсию купить ей квартиру? Она стояла в очереди на жилье в Алгин-ском районе, а в актюбинском ЦОНе мне сказали, что ей надо заново встать на учет. Прошедшие шесть лет в счет уже не идут.
Думаю, что это неправильно. Пенсия у меня 35 тысяч тенге, за Машу я как опекун получаю еще 20 тысяч, за которые отчитываюсь перед отделом образования. Если отнять расходы на комуслуги, денег остается только на продукты. А девочка видит ровесниц, конечно же, хочет красиво одеваться, иметь дорогой телефон, планшет. Я купила ей необходимые куртку, сапоги, постепенно буду брать другую одежду, но не могу позволить себе лишних расходов.
Тыныштык апа беспокоит еще одно обстоятельство: Маше повезло, что накануне 18-летия она обрела родную душу. О ней есть кому позаботиться. А другие выпускники детского дома? Куда они идут, окончив школу? Где живут, как учатся, находят ли работу, могут ли создать свою семью? Кто побеспокоится об их судьбе?
Напоследок тетя Таня делится планами: надо бы решить вопрос с долей Марии в ее бывшей квартире, съездить туда с девочкой, побывать у соседей, которых Маша часто вспоминает, разыскать могилки ее мамы и бабушки.
— У меня много родных, я никогда не оставалась одна, — делится женщина. — Но, согласитесь, у каждого своя семья, свои дети, заботы. Маше я рассказала про сына, она вместе со мной переживает за случившееся. С ней я отвлекаюсь от грустных мыслей, живу новыми хлопотами, хотя сердце так и осталось каменным. Такая утрата никогда не забудется. Бывает, что-то напомнит о нем, и я снова плачу. Дочка наливает мне воды, подает сердечные капли. Жалеет: «Не плачьте, тетя Таня, я же есть у вас. Я вас никогда не оставлю».
Проект «Найди меня, мама!» реализуется совместно с областным управлением образования. По всем вопросам обращаться в редакцию по тел.: 56-08-18, е-mail: avestnik@mail.ru или в управление образования: 56-27-21; 56-16-63.
Гульсым НАЗАРБАЕВА
