«Наша цель — сформировать новый тип государственного управления. Он должен отвечать новым задачам служения обществу и укрепления государственности».
Нурсултан Назарбаев, Президент Республики Казахстан (из Послания народу Казахстана «Стратегия «Казахстан-2050»: новый политический курс состоявшегося государства»).
Государственная служба за годы независимости страны претерпела большие изменения. По сравнению с началом 90-х годов госслужащие значительно выросли в профессиональном плане. Повысился их статус, а сама система стала более подготовленной к новым вызовам и реалиям жизни. В канун Дня Первого Президента Казахстана мы решили поговорить об этом с руководителем департамента Агентства РК по делам государственной службы по Актюбинской области Нурланом Суюнбаевым.
От любителей
до профессионалов
— Нурлан Болатович, если сравнить систему государственной службы начала 90-х годов и сегодняшнюю, то насколько большие произошли изменения?
— Изменения, я считаю, значительные. Раньше, чтобы поступить на государственную службу, не нужно было проходить конкурсный отбор — достаточно было собеседования с руководителем или лицом, отвечающим за прием на работу.
Ключевым можно считать 2000 год. Агентству по делам государственной службы, которое тогда возглавил Алихан Байменов, благодаря политической воле Президента, удалось на деле внедрить принцип конкурсного отбора. К претендентам на административные государственные должности установили конкретные квалификационные требования. Кроме того, ввели обязательное тестирование, залогом успешного прохождения которого является хорошее знание законодательства.
— Насколько я понимаю, в Казахстане было применено лучшее из мирового опыта?
— Сейчас казахстанская модель государственной службы признана мировым сообществом и считается одной из самых успешных на постсоветском пространстве. В Астане функционирует региональный хаб государственной службы, участниками которого являются 28 государств и 5 международных организаций, что лишний раз подтверждает успешность проводимых реформ.
— Чем, на ваш взгляд, отличается советский чиновник от казахстанского?
— Сразу бросается в глаза омоложение чиновничьего состава. Нынешний средний возраст государственных служащих ниже, чем в советское время, и составляет 39 лет. Я думаю, что существовала директивная форма принятия решений госуправленцами. Сегодня государственная служба позиционируется как служение народу, от госслужащих требуются мобильность и способность к обучению на постоянной основе.
— Нурлан Болатович, приот-кройте завесу тайны насчет второго этапа отбора в корпус «А» государственной службы.
— К сожалению, я владею той же информацией, что и вы. О втором этапе отбора в корпус «А» было сказано на брифинге в Службе центральных коммуникаций при Президенте Казахстана. Могу лишь добавить, что первый этап был своего рода пробным, и с каждым новым этапом он будет меняться в соответствии с реалиями и требованиями к государственной службе. На мой взгляд, наш несомненный плюс в том, что Казахстан больше полагается на практические наработки, а не на теорию. Это позволяет быстро устранять конкретные для данного времени недостатки.
Кадровик
решает все?
— В последнее время часто можно слышать об усилении кадровой службы. Какой ее видите вы?
— Долгое время роль кадровых работников государственных органов сводилась к оформлению документов. Кадровики в большинстве случаев практически не влияли на процесс принятия кадровых решений. Сегодня настало время поднять их статус. Кадровая служба, или служба управления персоналом, должна заниматься кадровыми вопросами, начиная со стадии формирования персонала. Подбирать кандидатов на государственную должность, давать практические рекомендации первому руководителю по конкретным персонам, начиная от профессиональных навыков вплоть до личностных качеств, знать даже состояние рабочего места государственного служащего. Кроме того, кадровики должны уметь анализировать способности чиновников, например, один специалист не справляется со своими обязанностями, возможно, он не готов к госслужбе, а может, его просто нужно перевести на другой участок. В общем, служба управления персоналом должна выстроить кадровую работу на системной основе.
— Все звучит складно, но где же взять сразу столько подготовленных кадровиков?
— Региональным центром обучения государственных служащих предусмотрено обучение всех кадровиков области. Понятно, что за один раз опытного кадровика из служащего не сделаешь, поэтому обучающие курсы и семинары будут проводиться постоянно.
— Насколько я знаю, в большинстве случаев кадровик — это руководитель аппарата госоргана. Не опасаетесь ли вы конкуренции внутри аппарата? Может быть, кадровую службу нужно выводить за его пределы?
— В идеале должно быть так, чтобы руководитель аппарата и был практически главным кадровиком области, города или района соответственно. Выводить кадровую службу за пределы аппарата нет необходимости, наоборот, она должна быть сконцентрирована в аппарате. Главное, чтобы первый руководитель четко понимал, что служба управления персоналом — его первый помощник в кадровых вопросах.
Болашаковцы —
локомотив госслужбы
— По общему мнению, система обучения казахстанцев за рубежом «Болашак» признана успешной.
— Да, действительно, благодаря решению Президента, тысячи молодых казахстанцев получили возможность обучаться в лучших учебных заведениях мира. Большой плюс в том, что знания, полученные за рубежом, они могут применить на практике у нас, использовать новаторский подход, поделиться свежими идеями. Болашаковцы должны стать своего рода авангардом госслужбы. В госорганах Актюбинской области работает всего три болашаковца.
— Кстати, мне как налогоплательщику обидно, что выпускники «Болашака» идут работать в частный сектор, а то и вовсе в иностранные компании. Обидно в том плане, что обучались они на бюджетные средства и по идее должны своим трудом вернуть государству затраты на обучение.
— Я думаю, что выпускники программы «Болашак», обучаясь за рубежом, привыкли к тому ритму, к системе поощрения и методам стимулирования, которые существуют в тех странах. И надо полагать, что их ожидания по заработной плате могут удовлетворять, в основном, предприятия частного сектора, поэтому они охотнее идут туда. Но ваш вопрос поставлен правильно. Я лично за то, чтобы болашаковцы проходили отработку на государственной службе хотя бы определенный срок, потому что обучались они на бюджетные деньги.
Казахский,
русский… английский
— Требования к государственным служащим постоянно растут. Возможно ли, что в будущем обязательным станет знание английского языка?
— Вполне возможно. Жизнь вокруг меняется, и, как вы правильно заметили, требования к государственным служащим постоянно растут. Английский язык — язык международного общения, поэтому не исключено, что со временем он будет введен в перечень квалификационных требований определенных должностей. При этом нужно учитывать специфику работы. К примеру, специалисту акимата сельского округа или района, который не сталкивается в повседневной работе с иностранцами, в принципе нет необходимости знать английский язык в обязательном порядке. Такое требование больше применимо к сотрудникам центральных министерств и ведомств, специфика работы которых связана с заграничными поездками и работой с иностранцами.
— Насчет казахского языка можете что-то сказать?
— Казахский язык — государственный, и я считаю, что базовый его уровень обязаны знать все госслужащие. Он включен в программу тестирования, хотя пороговый уровень пока не определен. С другой стороны, согласно Конституции, дискриминация по языковому признаку у нас не допускается.
Нулевая терпимость
к коррупции
— Как вашим департаментом ведется борьба с коррупцией в рамках имеющихся полномочий?
— Начну с того, что при Агентстве функционирует дисциплинарный совет, который рассматривает дисциплинарные дела в отношении чиновников, в том числе коррупционные. Многие ошибочно полагают, что диссовет рассматривает материалы только по представлениям правоохранительных органов. На деле две трети материалов — это результат работы сотрудников нашего департамента в отношении нерадивых чиновников. Кроме того, идет постоянная профилактическая работа с кадрами. На мой взгляд, нужно создавать невыносимые условия для коррупционеров.
— Как вы себе это представляете?
— Тот, на кого падает обоснованное подозрение в коррупционной деятельности, кто дискредитирует честь госслужащего, не должен занимать должность. Если в проступке прослеживается уголовная составляющая, то это причина для расследований со стороны силовых структур. Совершенно правильной является мера по запрету на занятие государственной должности для чиновников, привлеченных к дисциплинарной либо административной ответственности или осужденных по коррупционным статьям.
Скромность
красит человека
— Госслужащие обладают такими же правами, как и все остальные, но в то же время для них существуют определенные ограничения. В этом смысле что превалирует?
— Ограничения, о которых вы говорите, совершенно четко прописаны в Законе РК «О борьбе с коррупцией» и Кодексе чести государственных служащих. Многие интересуются, а имеет ли право чиновник посещать, например, увеселительные заведения? Мое мнение, что имеет. Вопрос в том, как он себя ведет. Если корректно по отношению к окружающим, не грубит, не хамит клиентам и персоналу, не выпячивает себя на общем фоне, не пользуется служебным положением, то никаких проблем.
— То есть он не должен давать повода для обвинений в свой адрес…
— Вот именно. Вообще, скромность украшает любого человека, а чиновника — особенно. Скромность в быту, скромность в отношениях с подчиненными, гражданами способствует более доверительным отношениям с ними.
Асхат КАЛЖАНОВ
