Мужчины у дороги подбежали к остановившейся у обочины машине, расталкивая друг друга локтями. Увидев фото– и видеокамеры, поспешили скрыться из виду. Убегая, прикрывали лица руками, пакетами. Почему-то им было стыдно признаться, что зарабатывают на жизнь тяжелым физическим трудом, перебиваясь случайными заработками. «Стоим тут с протянутой рукой», – признался позже один из поденщиков. При том, что в городе почти 2 000 вакантных рабочих мест, устраиваться на постоянную работу никто из них не желает.
Акцию «Қамқор» организовал центр занятости города Актобе. Чтобы вовлечь самостоятельно занятых и безработных граждан в трудовую деятельность и разъяснить условия труда, сотрудники центра выехали на окраину города, проехали по проспекту К. Нокина. Здесь в нескольких местах стояли группы мужчин, готовых подработать грузчиками. Вслед за машиной госслужащих мы притормозили у наиболее многочисленной компании, расположившейся в тени раскидистого дерева. Подумав, что мы – заказчики, работники наемного труда устремились к автомобилю, но тут же разочарованно отступили. А при виде направленных на них объективов и
вовсе разбежались.
Остался на месте лишь Кемал Жубатканов, отец семерых детей.
– С чего это я должен бежать? Я не преступник, не делаю ничего противозаконного, ни в коем случае не побегу. За моей спиной семь ртов: мал мала меньше. Кто будет их кормить, если не я? Зарабатываю этими руками, честным трудом, имею право стоять здесь, – кипятился он.
Мужчина более 10 лет назад приехал в Актобе из Кызылординской области. Женился на девушке-сироте. Лет 8 назад она получила арендную квартиру, сейчас семья из девяти человек ютится в полуторке. Второй месяц они получают адресную социальную помощь. Государственное пособие рассчитано на несовершеннолетних детей, младшему из которых нет еще и года.
Директор центра занятости Гульшат Кантарбаева начала было говорить о господдержке безработных, вакантных местах, но Жубатканов, не дослушав ее, стал гнуть свое:
– У меня семеро детей, кому они нужны? Кто поможет мне найти работу? Никто не заплатит обещанных вами 80-90 тысяч тенге. Не верю! А 40-50 тысяч в месяц – разве это зарплата для мужика? Стройка идет рядом с моим домом, я мог бы и туда устроиться. Но нет там стабильности, проработаешь месяц – заплатят, на второй – меньше дадут, а потом вообще не выплатят заработанное. Нам тесно в полуторке, взрослые дети спят с нами вместе в одной комнате. Тысячу раз моя жена ходила по инстанциям, тысячу раз ей обещали помочь с жильем, но реальной помощи я не вижу. Спасибо, начали выдавать АСП, не знаю сколько насчитали, но жена довольна. Теперь бы дом купить. А то, что я тут зарабатываю, хватает на хлеб, продукты. Иногда есть заработок, иногда – вообще ни тиына. Четвертый день стоим тут – ни одного клиента нет.
Кемал принципиально не слышит или делает вид, что не понимает вопроса о примерном ежемесячном заработке.
– Когда – густо, когда – пусто, – отнекивается он. И опять принимается за свое:
– Куда мне идти? Кому плакаться? Вам? Чем вы мне поможете? Вы накормите моих детей? Я уже 11 лет стою здесь и не жалуюсь. На жизнь хватает.
Взрослый мужчина в возрасте за 50 обращался к директору центра моложе себя, журналистам со словом «апа». Этим он только подчеркивал зависимое положение, понимая, что стоя под деревом, на своеобразной бирже труда, лишен многих прав, гарантированных законами.
«Живые» деньги
Человек 10-15 наблюдали за нашим общением с Кемалом издалека. Осторожно подошел к машинам Максат. Парень лет 20 не пожелал снять черные очки и представиться. Но откровенно ответил на вопросы, внимательно выслушал госслужащих, выказав готовность обратиться в центр занятости.
– Учился в горно-техническом колледже в Хромтау на газоэлектросварщика. После первого курса по семейным обстоятельствам перевелся на заочное отделение. Не смог окончить колледж, но специальность немного освоил, хотел бы работать сварщиком. Теперь проблема получить диплом, без него мне – никуда. Почти год проработал на ЖБИ КСМ стропальщиком, зарабатывал около 70 тысяч тенге. Но в последние месяцы нам перестали платить зарплату. Пришлось уволиться. Третий год как женат, скоро, даст Бог, у нас появится ребенок. Живем с родителями, отцу 49 лет, недавно он тоже остался без работы. Мамка работает масломером. В семье я – единственный сын, у меня есть сестра и сестренка. Все, что зарабатываю, уходит на выплату кредита. Брали деньги три года назад на свадьбу, еще два года платить по 65 тысяч тенге. Сюда, на пятак, прихожу не часто, только когда совсем прижмет.
Максат рассказал, что в этом кругу мужики хотя бы не пьют, не дерутся. В других группах бывает и такое. Очереди как таковой на шабашку нет, кто успел протиснуться к машине, сесть в кресло, тот и по-
ехал. Договариваются об оплате уже на месте. К примеру, при переезде с 3-4 этажа на 4-7 этаж семья платит около 40 тысяч тенге на четверых. Нанимают копать могилы, сливные ямы, загружать и выгружать вещи в машины, вагоны. Платят справедливо, ни разу клиенты не обманули, не обидели.
– Иногда в день выходит по 10-15 тысяч тенге, иногда всего 1-2 тысячи заработаешь. Бывает, что просто так простоишь с утра до вечера. Люди тут приходят на пятак в 5-6 часов утра, стоят дотемна. Конечно, работа физически тяжелая, после заказа спина ноет, руки болят. А что делать? Опыта у меня нет, диплома нет, кто возьмет на работу? А здесь – «живые» деньги. Друзья знают, что я тут стою, от родственников скрываю, стыдно говорить, что на пятаке работаю, – опускает голову парень.
Несмело подходит к нам еще один поденщик, среднего возраста, крепкий, с жилистыми руками. Послушав беседу, добавляет:
– У меня шестеро детей, пять дочек и один сын. Я сам из Аральска, работал раньше охранником. Люди считают, что здесь стоят одни воры и алкаши. Боятся, что можем украсть вещи. Вы думаете, я хочу на зону, в тюрьму из-за вещей или денег? Или вы думаете, что я пью по-черному? Тогда зачем я стою? Мне не на что штаны купить новые, хожу в старье, стою с утра до ночи с протянутой рукой. Зато дети мои сыты. Ни от кого не завишу, никому не подчиняюсь, зарабатываю, как могу. Народ хороший у нас, ничего не скажу. Перетащишь вещи, они чай-кушать дадут и спасибо еще скажут. Знаем точно, что клиенты не обманут. Слава Богу, сейчас начали государственные пособия выплачивать. Жена работает в садике воспитательницей. Постоянную работу не искал и не собираюсь. Мне и здесь неплохо.
Позаботиться о старости
Гульшат Кантарбаева и ее коллеги, искренне желая помочь безработным, говорили о необходимости позаботиться о пенсии, о медицинском страховании. Раздали буклеты, информационные листовки. Предлагали обучиться новым специальностям, пройти молодежную практику. Кемал и Максат кивали головами и неуверенно обещали когда-нибудь обратиться в центр занятости.
По словам директора центра Гульшат Кантарбаевой, перед ними стоит задача по актуализации статуса граждан для защиты социальных прав и гарантий через участие в социальном и пенсионном обеспечении.
– Для упрощения регистрации деятельности неформально занятых введен специальный налоговый режим – Единый совокупный платеж (ЕСП). Он объединяет четыре платежа, – поясняет она. – Доли ЕСП составляют: 10 процентов – на индивидуальный подоходный налог; 20 – социальные отчисления в Государственный фонд социального страхования; 30 – пенсионные выплаты в Единый накопительный пенсионный фонд; 40 процентов – отчисления в Фонд обязательного социально-медицинского страхования. Для плательщиков ЕСП установлены минимальные ставки по подоходному налогу и социальным платежам в размере 1 МРП, у нас в Актобе эта сумма составляет 2 525 тенге. Мужчины, нашедшие работу на пятаке, знают о совокупном платеже, большинство из них перечисляют деньги сразу за несколько месяцев. Многодетным семьям выплачивается адресная социальная помощь при условии, что неформально занятые члены выплачивают ЕСП. При этом мы разъясняем, что нужно думать о будущем, надо накопить на старость, на пенсию, участвовать в системе обязательного медицинского страхования. Кроме того, нуждающимся предусмотрено предоставление жилья по льготным процентным ставкам, но при условии, что хотя бы последние полгода получатели имели постоянное место работы, производились отчисления в ЕНПФ.
Требуются разнорабочие
Директор центра занятости отметила, что на сегодня в Актобе неактуализированными остаются 10 950 человек. Официально безработными признаны 1 700 с лишним граждан. На получение АСП подали заявления 6 900 актюбинцев. Почти 60 процентов из тех, кто претендует на обусловленную помощь, отказываются от мер содействия занятости, то есть не хотят работать.
– При этом в городе свыше 1 900 вакансий. Требуются сварщики, электрики, разнорабочие, грузчики. В некоторых организациях зарплата составляет 80-90 тысяч тенге. Для женщин есть работа повара, кондитера, косметолога, маникюриста. Есть возможность пройти курсы подготовки, можно открыть свое дело, получив кредит по низким процентам. Все это предоставляется государственными программами, направленными на вовлечение незанятого населения в активную экономическую деятельность.
Пока директор центра разъясняла политику государства журналистам, самозанятые мужчины постепенно начали подтягиваться к своему месту под деревом. Максат успел первым сесть в офисное черное кресло, накрепко привязанное к стволу. Наверняка, это привилегия самого старшего и авторитетного. Недолго парню рассиживаться в кресле. Его рабочее место – на коряге вдоль дороги. Зарабатывать трудом на жизнь – не стыдно. Каждый имеет право на место под солнцем. Но не очень приятно смотреть вдаль на мчащиеся машины и мечтать, чтобы хоть кто-то остановился и нанял тебя копать яму или таскать тяжелые вещи…
Гульсым НАЗАРБАЕВА
Фото Аслана МУСЕНОВА
