Прошел год, как не стало известного государственного и общественного деятеля, замечательного человека, самоотверженного труженика, доброго наставника и верного товарища Сапара Сагинтаева.
Впервые Сапара Сагинтаевича я увидел в школьные годы, в Актюбинском интернате-пансионе при казахской средней школе
№ 6, куда нас устроили как детей, чьи отцы погибли на фронтах Великой Отечественной. В этом интернате дети были на полном гособеспечении: одежда, питание, учебники, тетради, ручки и т.д. После беспросветной голытьбы военных и послевоенных лет интернат-пансион для нас стал не только приютом, но и уютным гнездом для учебы и роста.
Ощущение заботы являлось для нас добрым стимулом быть прилежными и старательными. Действительно, большинство воспитанников впоследствии получили хорошее образование, многие работали и работают на высоких ответственных должностях. Мы называем свой интернат золотым гнездом.
Здесь мне суждено было познакомиться с Сапаром Сагинтаевичем. Он учился на класс старше. В 1950 году, когда мы впервые встретились, он был в 8 классе. Отличался особой серьезностью, аккуратностью, собранностью. Даже интернатская одежда на нем, казалось, сидела более ладно, чем на других. Дети есть дети, бывало, они и баловались, устраивали драки, случались групповые — интернатчиков с городскими мальчишками. Сапар никогда не втягивался в такое баловство. В то же время он не был тихоней, по-деловому был активен, его однокашники видели в нем непререкаемого лидера. Если дети шумели, баловались, ему достаточно было сказать: «Перестаньте, хватит!», и все успокаивались. Такой ученик не мог не быть общественником. Сапар был и пионервожатым, участвовал в комсомольской работе, был хорошим математиком, шахматистом. Среднюю школу № 6 окончил с золотой медалью.
После 10 класса мы, как говорится, разлетелись из своего интерната кто куда.
После окончания Уральского педагогического института в 1960 году я по направлению приехал учителем в среднюю школу поселка Петропавловка Степного района (ныне Каргалинский). Для меня стало большой неожиданностью, когда в один из сентябрьских дней в учительскую зашел Сапар Сагинтаев. Подумал: он узнал, что я здесь работаю, и зашел повидаться. В принципе, так и было. Но, как потом выяснилось позже, причина его прихода в нашу школу была более важной. Оказалось, Сагинтаев работает первым секретарем Степного райкома комсомола и для себя давно установил правило: обязательно встретиться с каждым молодым специалистом, прибывающим на работу.
Беседа была долгой, вспоминали о многом. В итоге меня, 23-летнего комсомольца, Сагинтаев призвал активно участвовать в общественной жизни, культурно-массовых мероприятиях, проводить политическую учебу среди комсомольцев и молодых учителей. Уходя, он сказал, что при необходимости можно заходить к нему, двери райкома комсомола всегда открыты.
Встреча с Сагинтаевым придала мне больше уверенности, возникло чувство, что я не одинок, что у начинающего специалиста есть доброжелатели. Райком комсомола стал восприниматься мной как дом родной, как Отчизна, перед которой подот-
четен каждый.
Я оказался загруженным на полную катушку. Кроме полутора ставок уроков по истории и литературе в старших классах, прибавилась уйма общественной работы: политическая учеба среди учителей школы (их было 36), драматический кружок (для подготовки концертов в клубе поселка к праздникам), участие в различных культурно-массовых мероприятиях. Во время посевных и уборочных кампаний парторг совхоза брал меня с собой как пропагандиста и историка для бесед с механизаторами. Во время таких встреч нередко появлялся и Сапар Сагинтаевич.
О том, что моя работа в какой-то мере была оценена, я понял, когда в конце учебного года приказом райотдела образования меня перевели в школу районного центра (Косистек). Это означало повышение. На новом месте работал в том же режиме, что и первый год.
Все молодые кадры трудились совместно с районными и областными структурами. К нам на работу или какие-либо внешкольные мероприятия мог запросто прийти любой представитель районного руководства. Часто заходил и сам Сапар Сагинтаевич, особенно в канун районных комсомольских, партийных, общественных мероприятий. Я слушал выступления Сапара Сагинтаевича в качестве секретаря райкома комсомола на семинарах, конференциях. Особенность его выступлений была в том, что содержание всегда соответствовало теме мероприятий. Его публичные выступления вызывали интерес у слушателей тем, что Сагинтаев умел поставить задачи и выдвинуть предложения по их выполнению.
Однажды на мое занятие по политической учебе пришла целая группа: Сагинтаев, Бондырева — секретарь райкома партии по идеологии, Чуракова — представитель областного отдела образования и директор школы Софья Хасенова. Когда они дали положительную оценку занятию, я воспрянул так, что нечаянно произнес: «Неужели все было хорошо?».
Позже появились и «сваты». Пришли ко мне два молодых человека с приглашением на работу в Актюбинский горком комсомола. Я нашел вежливую форму отказа и сказал, что опасаюсь потерять специальность, поскольку комсомольская работа — все же работа общественного характера, и возраст в ней ограничен.
В марте 1963 года я приехал в Актюбинск посетить заболевшую маму. И здесь случайно встретился с Сапаром Сагинтаевичем. Узнал, что он теперь работает вторым секретарем Актюбинского обкома комсомола. Расспросив о моих делах, Сапар пригласил меня в обком комсомола. Он предложил мне должность инструктора отдела пропаганды и культурно-массовой работы обкома комсомола. Я опять засомневался, но его доводы оказались убедительными. Почти дословно помню, что тогда сказал Сапар Сагинтаевич: «Вы сейчас знаете только одну школу, ту, в которой работаете. А если будете работать в обкоме комсомола, для вас будут открыты двери всех школ Актюбинской области. Работа в комсомоле открывает дорогу на партийные должности. Ведь 90 процентов комсомольских работников потом идут на партийную работу».
Он был убедителен, как всегда. Его слова оказались судьбоносными. Я вспоминал о них на каждом важном этапе жизненного пути. За три года в обкоме комсомола я прошел три инстанции: инструктор, заместитель заведующего, заведующий организационным отделом.
Вскоре Сагинтаева перевели на партийную работу. Это было ожидаемо и логично. Немного позже, летом 1966 года, для проверки работы нашего обкома комсомола из Алма-Аты прибыла бригада ЦК комсомола Казахстана. Руководитель бригады сказал, что при обсуждении итогов проверки меня вызовут. Спустя дней десять пришла телеграмма с вызовом на отчет. Приехав в Алма-Аты, я зашел к первому секретарю ЦК комсомола Узбекали Джанибекову. Он спросил: «Отчет готов?». «Да», — сказал я. Улыбнувшись, Джанибеков неожиданно заявил: «Отчитываться будете в ЦК комсомола. Мы вас утвердили заведующим отделом методической работы ЦК ЛКСМ Казахстана. Знаем, у вас есть семья, квартира будет предоставлена».
Возражать не было оснований. Подумал только: «Сапар Сагинтаевич говорил, что для меня будут открыты двери каждой школы области, неужели, получается, и всего Казахстана?».
Работа в комсомоле в то время, тем более в его центральном органе, как всегда, была по-маяковски нашей бучей, боевой, кипучей. Широкомасштабная культурно-массовая работа носила живой, форсированный характер.
Кроме повседневной массовой работы, в мои обязанности входили вопросы международного молодежного движения. Я познал, какие в мировом сообществе существуют прогрессивные молодежные организации. Мы принимали лидеров объединений из США, Кубы, Чили. Чаще всего приезжали из социалистических стран. Главной нашей деятельностью всегда оставалась воспитательная работа.
В ноябре 1969 года меня перевели в Алма-Атинский обком партии на должность руководителя лекторской группы. За четыре года не было ни одного предприятия, колхоза, совхоза, учебного заведения, которые я не посетил. В сельской местности в первую очередь мы заходили в школы, интеллектуальные центры. Целью было приобщение учителей к идейно-воспитательной работе, которые, к нашей радости, откликались самым добросовестным образом. Состав воспитателей в округе с каждым разом
увеличивался.
В январе 1974 года мне предложили перейти на работу в ЦК Компартии Казахстана на должность ответственного работника идеологического отдела. Предложение поступило от заведующего отделом идеологии ЦК Компартии Казахстана Андрея Плотникова, с которым мы не раз соприкасались на различных республиканских, союзных мероприятиях.
Завершающее собеседование состоялось у секретаря ЦК Компартии Казахстана Саттара Имашева. Он спросил, занимаюсь ли я наукой, и привел слова известного французского политика: «Политик без теоретических знаний подобен гладенькому манекену в магазине: снаружи блестит, а внутри пусто».
Эти слова послужили для меня назиданием и способствовали занятиям наукой, достижению ученых степеней и званий, благодаря которым я уже 33 года работаю в высших учебных заведениях.
В ЦК я проработал 11 лет, это немалый срок. Видел самые различные уровни жизни: от одинокой чабанской юрты в бескрайних казахстанских степях до высших международных центров.
В центре работы всегда возвышалась величественная фигура первого секретаря ЦК Компартии Казахстана Димаша Ахмедовича Кунаева.
В один из приездов в Алматы Сагинтаев нашел время побеседовать со мной. Тогда я сказал ему, если бы не он, не быть мне в ЦК, не повысить свой кругозор, набраться опыта, да еще и пройти школу Кунаева. Я помню ответ Сапара Сагинтаевича: «Да что ты говоришь? Я тебя приглашал на работу, давал советы не потому, что мы были интернатчиками, косистекцами. Я пригласил потому, что ты работал нормально. Вот подумай сам. Я разве приглашал кого-нибудь из интернатчиков или косистекцев на работу в обком комсомола? Нет. А там, после обкома комсомола, ты шел по инстанциям благодаря своему труду. Мое участие только в том, что я всегда отдаю предпочтение тем, кто честно трудится».
Вот главный жизненный девиз Сапара Сагинтаева — честный труд.
Бактыбай УТЕМИСОВ,
профессор, ветеран труда
