С наступлением первых холодов в Актобе начинается «сезон бомжей». Как будто из ниоткуда то тут, то там появляются грязные, смердящие и вечно пьяные типы в лохмотьях.
Излюбленные их места – теплотрассы. Канализационные люки и подвалы, служившие некогда им вторым домом, сейчас непозволительная роскошь. Вот и бродят они целыми днями по мусоркам да свалкам, и на свою ночлежку собираются лишь вечером. Наиболее шустрые оккупируют подъезды. Конечно, мало кто из жильцов хочет терпеть такое соседство под боком. В нашем подъезде, к примеру, ночует тетя Тося. 76-летнюю женщину, прикладывающуюся к водочке, из родного дома выгоняет дочь. Вот и таскается пенсионерка на старости лет по подъездам. Таких людей сотни. Мы живем в собственном мире, и бомжам в нем, честно признаться, нет места. Мы научились их не замечать.
Решить проблемы актюбинских маргиналов призван центр социальной адаптации для лиц без определенного места жительства. Рассчитан он всего на 65 мест. А ведь бомжей куда больше — в три, а может, и в четыре раза! К примеру, в прошлом году здесь нашли временный приют 213 человек, в их числе 19 инвалидов. Прочно в центре обосновались 9 человек. Но как только им выправят документы, им придется покинуть заведение.
— 56 человек ушли по собственному желанию, в дом-интернат для престарелых и инвалидов переведены 19, за нарушение условий содержания мы распрощались со
121-м подопечным, — рассказал «АВ» директор центра Сабыргали Даулетов.
Здесь не только могут отмыть и накормить бездомных. Им могут дать специальность. Городской отдел занятости и социальных программ направляет их на курсы, а затем, при наличии вакансий, может подсобить с работой. Правда, очереди из желающих здесь не наблюдается. Если в 2011 году выучились 5 человек, в прошлом году – ни одного! В общем, панацеей от тотального уличного нищенства центр вряд ли станет.
Невыдуманная история
Домашними условия в центре назвать нельзя и с самой большой натяжкой. Но даже такой он остается радужной мечтой десятков обездоленных и несчастных. Особенно, когда стрелка термометра опускается ниже ноля.
Попасть сюда до недавних пор мечтала и Бижамал Умбетова.
Эту женщину я встретила не так давно возле своего дома. Она подошла к мусорному контейнеру и заглянула туда, видимо, в поисках чего-нибудь съестного. Ничего. Она собралась уже уйти, когда к ней подошла я.
— Как вас зовут? У вас есть родные? Как оказались на улице? – закидала я ее вопросами. Рассказала женщина немного.
Бижамал 41 год. Образование – восемь классов. Всю свою жизнь, пока с подачи родного брата ее не определили в центр адаптации, она прожила в Родниковке. Что страшного она сделала для такого бесчеловечного поступка, женщина умалчивает.
С первого взгляда, женщина ведет себя адекватно. На вопросы отвечает нормально. Во время разговора как маленький ребенок водит носком сапога туда-сюда, отвечает на вопросы, не поднимая глаз.
— На улице я уже два с лишним года. Как выгнали из центра адаптации, так и скитаюсь. Идти мне некуда, никто не ждет, никому не нужна. На работу устроиться не могу, хотя документы в порядке. Еще в поселке после обморожения мне ампутировали пальцы ног. Кажется, началась гангрена, тяжело ходить. Перевязку бы, — она с трудом сдерживает слезы.
Поведав свою историю, Бижамал попросила помочь ей устроиться в центр и с надеждой в глазах попрощалась со мной. Я пообещала сделать все возможное.
Ее единственный брат проживал в Родниковке. Благо связь сейчас не проблема. Звоню ему. Но оказалось, что он просто вычеркнул сестру из своей жизни. И пока он наслаждается жизнью, живет в тепле и сытости, близкий по крови ему человек побирается в поисках пропитания по мусоркам. Самое страшное, что во время разговора с ним я не почувствовала в его голосе ни капли сочувствия.
— У меня семья, дети. Своих проблем хватает. Она нам тут всю кровь выпила, что только ни делала, и стекла выбивала в доме, и позорила перед людьми. Хватит. Мне она не нужна, — сказал, как отрезал, мужчина.
Все мои попытки пристыдить его не возымели действия. Единственный родной Бижамал человек положил трубку. Все — разговор окончен.
В центре адаптации, куда я обратилась за помощью и попросила принять Умбетову на временное проживание, директор вроде бы сначала согласился, но затем перезвонил и сказал, что, к сожалению, не может ее принять.
— У нас она была четыре раза. В последний раз ее попросили отсюда за то, что она неадекватно вела себя, кидалась на постояльцев с ножницами. Пришлось вызвать психиатрическую бригаду, — рассказал директор и настоятельно посоветовал мне обратиться в психбольницу.
Оказывается, после того случая Бижамал целый месяц лечилась в областном психо-неврологическом диспансере. Затем ее выписали. И она поселилась под окнами моего дома на теплотрассе.
Целыми днями женщина сидит на трубе. Места своего не покидает, боится лишиться своих нехитрых пожитков и места. Она не пьет спиртное, ни с кем не водит дружбу. Попьет водички, перекусит чем-нибудь и на боковую. Как-то в очередной раз она пожаловалась, что беспокоят ноги. Мы вызвали скорую. Бригада приехала, но Бижамал, увидев машину, подскочила и убежала. Немного подождав ее, врачи уехали.
На следующее утро карету скорой помощи вызвали уже патрульные полицейские. Через два часа она вернулась на свое место.
Ударили сильные морозы. Как-то ночью мы проснулись от нечеловеческих криков. Кричала Бижамал:
— Далада калдым-ау, балам-ау!
То ли жоктау, то ли истерический плач невольно отозвался дрожью по коже. В станции скорой помощи приезжать отказались, посоветовав обратиться в психиатрическую бригаду. Что я и сделала. Пригласила и наряд полиции, но дежурный не хотел принимать вызов. Видимо, с бомжами у них слишком много хлопот.
А психиатрическая бригада приехала довольно быстро, больше времени ушло на оформление заявления о том, что последние несколько дней Бижамал ведет себя неадекватно и нуждается в обследовании. Пока мы заполняли бумаги, ее и след простыл.
Решив, что она в очередной раз сбежала, я зареклась ей помогать. Но позже выяснилось, что в то же самое время она находилась в ГОВД, где ее продержали три часа, а затем отправили на все четыре стороны. Ей ничего не оставалось делать, как вернуться и затянуть свою песню-плач. В общем, той ночью ее все-таки забрали в психиатрию. Какова ее дальнейшая судьба, неизвестно. Специалисты психдиспансера ссылаются на врачебную тайну и не дают никакой информации. Здорова иль нет, как сейчас она чувствует себя, одному богу известно. В любом случае ее максимум месяц продержат в лечебнице, а затем опять на улицу. Таких историй сотни. И каждая из них заслуживает внимания. Пусть когда-то она и ее братья по несчастью совершили ошибку и опустились на самое дно, но ведь помочь им оставить все в прошлом и начать новую жизнь мы все-таки в состоянии.
Хочется надеяться, что в диспансере сделают то, на что у сотрудников центра не хватило то ли времени, то ли желания: Бижамал, наконец, оформят пособие по инвалидности. Ведь она не виновата, что в ее жизни попадались люди равнодушные и безразличные. Увы, общество сегодня даже бездомным кошкам и собакам уделяет больше внимания.
Асия НУРПЕИСОВА
