Класс фермеров является той самой точкой роста, которая генерирует большое количество рабочих мест для смежных профессий АПК — логистики, торговли, хранения, заготовки, в том числе кормов, мелиорации, машиностроения. Таким образом животноводы создают продовольственную и финансовую безопасность не только своих хозяйств, отраслевых ассоциаций, но и экономики в целом. Практика показывает: успех государства напрямую зависит от успеха фермера. Не зря в мире его давно называют центром Вселенной. Потому очень важна и жизненно необходима живая оперативная связь между ним и профильным ведомством — МСХ.
Якорь преткновения
— Чем меньше административных барьеров и правил, принятых без учета нашего мнения, будет вводиться и приниматься, тем лучше. Чиновники должны предвидеть, как новшества и запреты МСХ могут аукнуться в реальном секторе экономики, — считает глава крестьянского хозяйства «Қаршыға» Карагашского сельского округа Алгинского района Артур Жетенов. – Сегодня мы, пройдя этап становления методом проб и ошибок, уверенно и спокойно работаем в своей сфере.
Фермер рассказал, что благодаря госпрограммам «Сыбаға», «Кәсіпкер», ДКБ-2020 они получают инвестиционные и субсидии на корма, улучшение породного преобразования, увеличение маточного поголовья, откорм скота. Он признает, что именно инструменты господдержки помогают им развиваться полноценно.
Впрочем, понимает и то, что дотирование их затрат – мера временная. Ведь по большому счету Правительство выделяет субсидии на стимулирование и развитие субъектов МСБ, чтобы они покинули зону комфорта, начали осваивать новые ниши и пошли работать в глубинку.
Естественно, государство учитывает, что производство продуктов животноводства – процесс длительный, до 6-7 лет, и очень трудоемок. Предпринимателям, работающим в этой сфере, приходится работать в режиме 24/7/365. Но они не жалуются, это их осознанный выбор: благодаря этой инициативе они кормят свои и семьи работников.
Единственное, чего они хотят, чтобы их затраты оправдывались. Для этого им нужны приемлемая цена на мясо, прямые без посредников рынки сбыта, спрос на продукцию и отсутствие препон при их реализации. Они понимают: решение этих системных вопросов требует комплексного подхода и времени. Но иногда, как это ни парадоксально, инструменты поддержки превращаются в рычаги, ограничивающие их деятельность.
К примеру, введение МСХ запрета на экспорт живого скота заставило фермеров серьезно задуматься над тем, куда и по какой цене они будут сдавать мясо осенью.
Окно в мир
В нашей области в рамках госпрограммы «Агробизнес 2020» было создано 5 площадок с соответствующей инфраструктурой для откорма 23-28 тысяч голов КРС. Это ТОО «Актеп», КХ «Реймкул», «СПК «Айбек» (Алгинский район), ТОО «Наурыз СИМ» (Иргизский), КХ «Жантизер» (Хромтауский) и «Нуралы» (Шалкарский).
До наложения эмбарго фермеры работали по четко отлаженной системе и вопросами сбыта занимался оператор. Собственно, откормплощадки и создавались как «окно» для обналичивания труда фермеров: продажи скота и заготовки сена.
Основной функцией откормплощадок в цепочке производства говядины является промышленный откорм молодняка (бычков до двух лет). Благодаря сбалансированному рациону после забоя потребитель получает высококачественную говядину.
Еще одно назначение в том, что их посредством налаживается бесперебойная поставка скота на мясокомбинаты. Как правило, основной поток скота на убой идет осенью, остальное время года переработчики остаются без сырья. Потому при мясокомбинатах создаются буферные зоны (откормплощадки). Благодаря такой схеме переработчики могут спокойно выполнять свои обязательства перед партнерами, в том числе импортерами.
— Даже если я захочу продать свой скот за границу самостоятельно, у меня не хватит средств, возможностей и компетенции, — констатирует Артур. – В этой связи еще раз хотел бы обратиться к ответработникам профильного и других ведомств с просьбой учитывать наши интересы, слушать и слышать нас, перед тем, как вводить очередные новшества. Это довольно-таки щепетильные моменты, которые могут отразиться на настроении населения и в первую очередь на нашей жизнеспособности.
В обратном случае нас всех ждет самый пессимистичный сценарий: падение спроса на нашу продукцию, а значит, на цены, как следствие, банкротство и ликвидация фермерских хозяйств.
Поймите, мы не можем продавать мясо себе в убыток, как и не в силах остановить рост стоимости составляющих его себестоимости, в частности кормов. Если в 2019 году тонна ячменя в нашем регионе стоила 35-40 тысяч тенге, в этом средняя цена по стране составляет уже все 120 тысяч. Между тем 70 процентов себестоимости продукта составляют именно корма.
Кстати, в 2019 году РК экспортировала 156 тысяч голов живого скота, что составляет всего 2 процента от общего поголовья. Этот объем, по мнению независимых экспертов, не может влиять на стоимость мяса и сбалансированность рынка. Государство должно регулировать процесс иначе, посредством других мер.
Непопулярная мера
— Запрет — это крайне непопулярная мера, — убежден международный эксперт ЕБРР Борис Берисавлевич, имеющий опыт работы в Казахстане, Аргентине, Австралии.
— За последние 40 лет ни одно серьезное государство, которое занимается развитием животноводства, как Бразилия, США, Канада, Ирландия и Уругвай, не выставляло запрет на экспорт мяса и живого скота. Так как это две части одного организма. История подтверждает, такие меры неэффективны и это всего лишь вопрос времени. Результат будет нулевой, зато восстановить производство будет очень сложно, практически невозможно, — акцентирует внимание спикер. – Между тем экспорт живого скота оказывает позитивное влияние на развитие реального сектора экономики. Это деньги, которые генерируются через экспорт и идут напрямую в карман хозяина.
По его словам, если вывозить только мясо, отрасль рискует стать зависимой от переработчиков, которые смогут манипулировать рынком и лоббировать свои интересы. Тогда возможно разное, ценовой сговор крупных компаний в том числе.
— Конкурентоспособность казахстанской индустрии составляет качество ориентированного на экспорт мяса живого скота и продуктов в виде мяса. Ярким примером является ваш сосед – Китай, который завозит сотни тысяч голов живого скота из Австралии, Бразилии, Уругвая и даже Чили. Почему РК не использует шанс поставлять свой скот и мясо в КНР? Это живые деньги, причем хорошие, — говорит собеседник.
Он также отмечает, что повышение экспортного потенциала напрямую связано с развитием как внутреннего, так и внешнего рынков. Ведь экспорт живых животных – это признак успеха и зрелости рынка, способность конкурировать с несколькими продуктами, такими как говядина, живой скот и генетика племенного стада.
— Приведу пример устойчивого вклада экспорта живого скота в национальную экономику. Канада ежегодно экспортирует более 300 тысяч голов КРС только в США. Сама Америка — примерно 330 тысяч голов в 27 стран мира, и этот показатель увеличивается, особенно в направлении Юго-Восточной Азии.
Среди стран ЕС маленькая Ирландия признана гигантом: она поставляет за рубеж от 260 тысяч до 280 тысяч голов ежегодно и генерирует за счет этого более 400 миллионов евро.
Согласитесь, ее территорию сложно сравнить с вашей. При разумном планировании РК способна в течение пяти лет достичь уровня экспортной выручки Ирландии, — прогнозирует эксперт.
— На рынках развивающихся стран, как ваша, когда долгосрочная стратегия развития отрасли еще нуждается в доработке и поддержке, время от времени возникают конфликты между переработчиками и фермерами. И это вполне естественно. Но ограничение прав одной из сторон путем введения адмрегламента – самый негативный путь.
Вы рискуете наступить на аргентинские грабли. Напомню, эта страна ввела запрет на экспорт живого скота для изменения конъюнктуры местного рынка. В итоге понесла огромный ущерб в виде сокращения семейных ферм, рабочих мест, поголовья КРС и перерабатывающих предприятий, — продолжает Борис Берисавлевич. — Что касается Казахстана, имеющего природные ресурсы и окруженного крупными рынками, экспорт живого скота был бы прибыльным с экономической точки зрения и стал бы основой для долгосрочного развития отрасли.
Эксперт уверен, что с ростом дохода фермеров и развитием инфраструктуры страны бизнес станет более современным и соответствующим международным стандартам защиты животных. С внедрением и развитием цифровизации в части идентификации и охраны здоровья животных Казахстан выиграет в конкурентоспособности на близлежащих рынках.
— У вас уже предпринято многое, но предстоит сделать еще больше. Не могу не отметить позитивные результаты, достигнутые МСХ, и его усилия по восстановлению животноводческой отрасли. Но министерству, однозначно, нужно усилить работу по открытию экспортных рынков как замороженного, так и охлажденного мяса в страны Юго-Восточной Азии. Это перспективное направление, — констатирует Борис Берисавлевич.
Кстати, мнения по поводу введения МСХ запрета на экспорт живого скота разделились. Ряд крупных ведущих сельхозтоваропроизводителей целиком и полностью поддерживает эмбарго, представители МСБ – нет. У каждого своя правда. Но все они против административных и других барьеров.
Между тем 2 марта, в ходе заседания Правительства, министр торговли и интеграции Бахыт Султанов сказал, что цены на продукты влияют на настроение населения. Министр заявил, что «продовольственная безопасность, являясь главной задачей развития АПК, непосредственно связана с социальным самочувствием наших граждан…
Цены на продтовары зависят не только от баланса производства и потребления, но и доли импортируемой и экспортируемой продукции. Такие перетоки переносят цены внешних рынков на внутреннюю торговлю».
Ляззат ЕГИБАЕВА
От редакции: когда материал готовился к печати, стало известно, что Президент РК Касым-Жомарт Токаев утвердил Национальный план развития РК до 2025 года, где четко и ясно сказано о том, что все ограничения устранят.
Одной из задач плана обозначено реформирование АПК для адаптации к новым условиям. «Будут устранены ограничения на экспорт, подрывающие репутацию предприятий как надежных поставщиков на внешних рынках», — говорится в документе.
Фото из архива «АВ»
