В редакцию обратилась жительница города Шалкара Гульжанат Бухарбаева с просьбой защитить ее трудовые права и восстановить справедливость.
«Меня зовут Гульжанат Бухарбаева, мне 33 года, я мама троих детей. Работаю дежурной на железнодорожной станции Шалкар. 9 августа этого года, выйдя с ночного дежурства, я попала под пассажирский поезд. Лишилась обеих ног. Второй месяц прихожу в себя, прошла через три операции, до сих пор не могу оправиться от трагедии.
Как это могло случиться? Кто виноват? Ответы на эти вопросы никто не знает, кроме меня. Как только это случилось, на страницах Instagram, по WhatsApp начала распространяться ложная информация о том, что якобы таким образом я пыталась покончить с собой.
Работа на железной дороге очень тяжелая, порой голова раскалывается от усталости. Последнюю неделю я находилась на ночном дежурстве пять смен подряд. Из-за нехватки людей дежурили только три человека. Ночное дежурство 18 августа стало наиболее тяжелым. Некогда было глоток воды сделать, кроме того, я переживала из-за недавнего морального давления со стороны руководства, чувствовала сильную усталость. В таком обессиленном состоянии направлялась в сторону дома. Не знаю сама, как упала, как оказалась под колесами поезда.
Было возбуждено дело, проведено расследование. Я обратилась в областное управление по инспекции труда. Создали специальную комиссию. Но согласно ее выводу, я сама виновна в случившемся. Сотрудники ведомства не проверили факты, предшествовавшие этому событию. Я сомневаюсь, что расследование произведено справедливо и в полной мере. Вместо председателя комиссии Улмаганбетова решение без письменного приказа подписал Мухтаров. Улмаганбетов вообще не участвовал в работе комиссии. Непонятно, каким образом была произведена проверка. По мнению членов комиссии, я шла не по тому пути, что указан в функциональных обязанностях дежурного. Если бы я прыгала с рельса на рельс, другое дело. Я шла той дорогой, которой ходят все работники вокзала, все жители Шалкара. Из опыта работы хорошо знаю, по каким путям следует ходить и где проход запрещен. Кроме того, трагедия случилась в момент, когда я возвращалась домой с работы.
Я не согласна с решением комиссии. Прошу руководителя областного управления по инспекции труда Саламата Аманбаева повторно создать комиссию. Прошу руководство АО «НК «Қазақстан темір жолы» принять во внимание, что это не попытка суицида, а производственная травма. Надеюсь, что компания не проявит равнодушие к судьбе своего добросовестного работника. Мне только тридцать с небольшим лет, вся моя жизнь впереди. Я хочу встать на ноги, вырастить детей. Прошу областную прокуратуру провести проверку и восстановить справедливость. Сложившаяся ситуация касается не только меня. Клевета в соцсетях негативно отразилась на душевном состоянии моих родных и близких. Надеюсь на поддержку компетентных органов».[divider]
За комментариями мы обратились в областное управление по инспекции труда. Руководитель отдела по контролю трудовых отношений Талгат Искарин не только рассказал о ходе проверки, но и показал нам видеоматериалы по этому резонансному делу.
– По требованиям Трудового кодекса сразу после сообщения о несчастном случае была создана комиссия, председателем назначена государственный инспектор Калбиби Баймаганбетова. Членами комиссии стали представители НК «Қазақстан темір жолы» Серикбай Елеуов и профсоюзного комитета Самат Улмаганбетов. Был издан приказ от 6 сентября, расследование велось 10 рабочих дней. Комиссия выехала на место происшествия, опросила свидетелей (у нас имеются протоколы), составила подробную схему, в общем, произвела полное расследование в рамках трудового законодательства. В работе комиссии участвовал адвокат пострадавшей. Так что нельзя сказать, что комиссия выполнила свое дело некачественно или рассмотрела этот трагический случай однобоко, в пользу работодателя.
Что касается нехватки дежурных на станции, по словам инспектора, на станции числится 7 дежурных. Один из них находится в декретном, другой – в трудовом отпуске. Работает пять специалистов, это подтверждается графиком дежурств, журналом выхода на работу, табелем. Как и в любом производстве, люди в случае необходимости подменяют друг друга. Так и Гульжанат Бухарбаева дважды подменяла коллегу, о чем свидетельствует служебная записка. По закону отдых между сменами должен быть не менее 12 часов, это условие было соблюдено.
– Было ли психологическое давление со стороны начальника станции, испытывала ли женщина усталость? Возможно. Я не могу ответить на эти вопросы, так же, как и не могу говорить о суициде. Об этом знает сама пострадавшая. Мы можем только наглядно показать вам, как все произошло, – предлагает посмотреть видеозапись руководитель отдела.
Пересменка на станции проходит каждое утро в 8.00 местного времени. Согласно магнитной аудиозаписи, в 8.03 Бухарбаева еще находится на рабочем месте. Из одного здания она направляется в другое, где сдала дежурство, заполнила журнал. В 8.20 женщина выходит с работы и направляется домой. Видеокамера, расположенная с правой стороны от здания вокзала, зафиксировала, как она проходит по перрону, огибая стоящий на первом пути пассажирский поезд Алматы – Актобе. На станции Шалкар имеется мост над железнодорожными путями, в двух местах проложен деревянный настил между рельсами для пешеходов. Сотрудница станции идет не по мосту, не по переходу, а через рельсы прямиком к ремонтному депо, огороженному забором. Здесь была лазейка, через которую нередко проходили местные жители, желающие коротким путем попасть на другую сторону от путей. Видимо, на сей раз проход оказался закрытым, так как женщина в светлой блузке буквально через пару минут неспешно, задумчиво возвращается назад.
– Члены комиссии спрашивали ее, не забыла ли она что-либо? Почему решила вернуться? Бухарбаева ответила, что не собиралась возвращаться на работу, – продолжает рассказывать инспектор. – Рядом с поездом стояли два работника вокзала, дежурный полицейский линейного отдела внутренних дел. Они видели, как женщина прошла вдоль пассажирского состава и остановилась напротив шестого вагона. Чуть дальше, примерно под 10-12 вагонами, расположен пешеходный переход. Поезд, простоявший положенные 30-35 минут, должен был вот-вот двинуться, она могла бы затем перейти по настилу. При желании успела бы пройти через открытый тамбур.
По видеозаписи не видно, как именно Гульжанат упала. Поезд медленно набирает ход, проехали первые пять вагонов, прошел шестой, седьмой и тут мужчины-свидетели произошедшего начинают размахивать руками, бежать в сторону локомотива. Поезд экстренно останавливается из-за сорванного проводником стоп-крана.
– Скажу откровенно, мы всесторонне провели расследование, хотели помочь женщине, хотели связать эту трагедию с производственной травмой. Если была бы малейшая зацепка, мы бы смогли помочь ей получить компенсацию, – признается Талгат Искарин. – Ведь это молодая женщина с тремя детьми, у нее вся жизнь впереди. Она семь с лишним лет проработала в этой должности. Дело получило широкий общественный резонанс. Но мы консультировались с сотрудниками столичного комитета, советовались с судьями. Руководство управления взяло расследование под особый контроль. Заключение комиссии просто так не дается, соблюдена буква закона. И в нашем решении нет интереса работодателя.
Выводы комиссии о связи несчастного случая с производством гласят: «…Комиссия пришла к мнению, что согласно подпункту 1 пункта 3 статьи 186 Трудового кодекса РК данный несчастный случай не связан с производством и учету в филиале АО «КТЖ Грузовые перевозки» – «Актюбинское отделение ГП» станции Шалкар не подлежит».
– В советское время, по КЗОТу, если несчастный случай происходил по дороге на работу или по пути с работы, он засчитывался как производственная травма. По нынешнему трудовому законодательству такой случай не связан с производством, с интересами работодателя, – отвечает на наш последний вопрос Талгат Искарин.
Единственное, на что может сейчас рассчитывать пострадавшая – пособие по инвалидности. Если только национальная компания «Қазақстан темір жолы» и профсоюзный комитет не захотят поддержать человека, попавшего в беду.
Гульсым НАЗАРБАЕВА[divider]
От редакции. Судьба Гульжанат Бухарбаевой никого не может оставить равнодушным. Все ли было учтено при расследовании этого трагического случая? Нисколько не ставя под сомнение компетентность и беспристрастность комиссии и специалистов департамента, отказавших 33-летней матери троих детей признать произошедшее производственной травмой, хотим задать несколько вопросов, адресовав их соответствующим надзорным органам:
1. Правильно ли, что человек работает пять ночных смен подряд по 12 часов, затем дневную смену и через день опять выходит в ночную смену? Руководитель отдела по контролю трудовых отношений облуправления по инспекции труда Талгат Искарин сказал, что «по закону отдых между сменами должен быть не менее 12 часов, это условие было соблюдено».
Мы заявляем, что не соблюдено. Согласно распорядку работы станции дежурные должны быть на рабочем месте не менее чем за полчаса, поскольку ежедневно в 7.30 проводятся совещание, инструктаж. После окончания смены (8.00) дежурные сдают отчет. Фактически они находятся на рабочем месте не 12, а 13 часов, и на отдых у Бухарбаевой было 11 часов, а не 12 по закону. Причем, и это очень важно, в течение пяти суток подряд! На наш взгляд, это безусловный довод в ее пользу. Кстати, видеозапись, предоставленная комиссией в качестве аргумента, подтверждает его.
Кстати, согласно статье 76 Трудового кодекса, работодатель не вправе привлекать к работе в ночное время без письменного согласия женщин, имеющих детей в возрасте до семи лет. Если согласия не было, то это еще один довод в пользу Гульжанат.
2. Руководитель отдела утверждает, что несчастный случай нельзя считать производственной травмой, так как он произошел по пути с работы. Но женщина пострадала не где-то на улице в ДТП, а на территории станции, где она работает, под колесами поезда, т.е. в зоне ответственности предприятия. Считается ли эта зона местом ее работы? И если на этой территории есть «лазейки» для свободного прохода граждан, то разве не вина руководителей станции что нет порядка?
3. Пять ночных смен подряд без предоставления положенного по закону времени для отдыха – это не только сверх установленного графика, это и сверхурочная работа, которая по ст. 78 ТК РК не должна превышать для каждого работника два часа в течение суток. А общая продолжительность сверхурочных работ по той же статье не должна превышать двенадцать часов в месяц. Бухарбаева же фактически в два раза превысила эту норму в течение пяти рабочих дней!
4. И последнее. Женщина говорит, что она была в крайней степени усталости, шла, как во сне, и не знает, как упала. Об этом косвенно говорит та же видеозапись, где она идет (цитирую) «неспешно, задумчиво».
