Стремление избавиться от запаха барды подтолкнуло спиртзавод к созданию новых производств.
Жителей Актобе последние годы сильно достают неприятные запахи, вынуждающие краснеть перед гостями. В знойный вечер в один букет сливались «ароматы» канализационных сетей, выхлопов автотранспорта и испарений барды.
Для того, чтобы избавиться от них, департамент экологии по поручению руководства области разработал трехлетний план из шестнадцати мероприятий. По нему в следующем году предстоит большая работа по утилизации отходов спиртового производства. О былой славе Актобе как водочной столицы нашей страны в летний зной напоминают испарения полей фильтрации бывшего мясокомбината (где до 2007 года складировалась барда), источник выделения сероводорода и азота аммонийного.
Многие годы от приторно-кислого запаха отходов спиртового производства страдали и жители райцентра Кандыагаш. Возмущения местного населения не остались без внимания руководства ТОО «Кентавр».
— Мы же сами живем в этом городе, и нам тоже неприятно дышать таким воздухом. Стали искать решение проблемы, одновременно думали над тем, чтобы она не превратилась в постоянную расходную часть, – делится главный технолог предприятия Сауле Бекмуратова.
До 2003 года отходы сбрасывались в заброшенный карьер в восьми километрах от города. Затем появились поля испарений. Предписания экологов требовали строительства очистных сооружений, но на предприятии предпочли открыть цех утилизации барды.
— Декантер на выходе выдавал твердую фракцию — кек. Жидкая фракция — фугат — за ненадобностью сливалась в канализацию. Мы не захотели идти по этому пути: часть фугата использовали на производстве, остальное передавали коммунальщикам для дальнейшей очистки. Стали искать сушки для твердой фракции, но на тех заводах, где побывали, кормовая добавка попросту сжигается, сводя к минимуму ее питательную ценность. Для выпаривания фугата купили дорогую немецкую установку, но вскоре убедились в ее ненадобности, — продолжает Сауле.
За консультациями обратились во Всероссийский НИИ пищевых биотехнологий, где как раз разработали сушку, использующую вихревой поток. По договору в Кандыагаше установили опытное оборудование, на котором стали производить сухую активную добавку. На первых порах покупателей не было. Пришлось развозить добавку по ближним селам, где ее мешками бесплатно раздавали населению. Когда люди увидели, как домашний скот, птица, рыба набирают массу, возник интерес — за ним и спрос. Новое производство позволило создать дополнительные рабочие места. Сейчас эта технология используется широко.
Опыты по оптимальной утилизации фугата не прекращали. Была попытка использовать в хлебной промышленности, но процесс оказался трудоемким. После многих экспериментов для стабилизации рН (показатель, характеризующий кислотно-щелочное состояние) и перевода фугата в удобрения остановились на гидроксиде калия, несмотря на его дороговизну. На этот раз не стали ездить в поисках покупателей, а взяли в аренду 200 гектаров пустыря, где росла только полынь. Разработали проект, сертифицировали продукцию и экспериментально удобрили 40 гектаров земли, на этом месте суданка в первый же год вымахала в человеческий рост.
В этом году расширились на 300 гектаров. Пятьсот гектаров разделили на три части и разработали проект для дальнейшего орошения и обогащения. Посеяли пшеницу, которая также показала прекрасный результат. Для пущей убедительности Сауле предложила проехать на поля. С большой гордостью вместе с директором предприятия Маратом Абдрахмановым разминали колосья, высыпая в ладони здоровые зрелые зерна. Хорошо удобренная земля не дала подняться сорняку, чистое поле радовало глаз.
— Нужно переходить от химических удобрений на органические, — убеждены «кентавровцы». Они уже подали заявку на перевод участка в категорию посевных площадей.
Отсюда прошли к полям испарений. Свежий степной воздух был наполнен обычными ароматами разнотравья. И лишь оказавшись на самом берегу кард, так называются квадраты полей испарения, ветер обнаруживал специфический запах. Над водой летали птицы. Время от времени их вспугивало бульканье, как объяснила технолог, это природные бактерии подключились к доработке удобрений, поступающих по многокилометровым защищенным трубам. Глиняный «замок» двухметровой глубины не дает просочиться удобрениям в воду. Наблюдательные скважины экологов держат ситуацию под контролем. Подъезд к этим местам заводчане засадили тополями, все 1 600 саженцев под особой заботой. И эта зеленая полоса с каждым годом будет разрастаться.
Старый карьер не остался без внимания: его заселят специальными бактериями и в следующем году получат гумус, который тоже нужен сельскому хозяйству. Уже есть желающие его вывезти, но решили на обогащенной земле сами поднять теплицы по китайскому типу. Следующим этапом может стать откормочная база, все необходимое для этих производств под боком. Дефицита рабочих рук не будет.
— Мы хотели сделать наше производство безотходным. Сама природа помогает нам. За рубежом основным продуктом спиртзаводов являются комбикорма, а не спирт. Постепенно к этому пришли и мы, нашими основными партнерами становятся сельхозтоваропроизводители. Мы сейчас работаем над созданием пробиотика для животных. Сейчас многие спиртзаводы закрываются, потому что нет реализации продукции, как видите, нам это не грозит, — уверена собеседница. — Мы уже разослали письма в госорганы, в министерство, чтобы нас исключили из списка экологически вредных производств. Да, есть слабые запахи бродильных газов на карьере и на полях испарений, но в город они не доходят.
Сауле достойна нескольких слов отступления. Оказалось, она по образованию провизор. Технологию производства лекарственных средств изучила в Пятигорском медико-фармацевтическом институте. Имеет опыт работы в аптеке, в санэпидстанции. Перестройка заставила проверить себя и в предпринимательстве. В 2000 году устроилась на завод химиком. Здесь пригодились все ее знания, опыт, здесь получила возможность проявить себя как ученый. С большим азартом взялась за эксперименты, нескончаемые командировки в ближнее зарубежье дали результат. Возможно, сказались гены. Родители Сауле в свое время работали в Джуруне на опытной станции кормов и пастбищ, относившейся к ВАСХНИЛ.
— В 2008 году россияне быстро оформили ГОСТ. Мы шли параллельно, там были научные разработки чуть ли не пяти институтов, а мы работали методом проб и ошибок. Но к одинаковому результату пришли почти одновременно. Но у них по этой технологии ни один завод не работает.
— Где наши институты, ученые?
— Дело в том, что в Казахстане раньше не было спиртового производства. Этим прежде занимались Украина, Россия, Беларусь, Молдова. Для нас это новая отрасль, хорошо развито животноводство, сейчас набирает обороты растениеводство. У нас даже кадры не готовят для бродильных производств, — объяснила Сауле.
Командировка в Кандыагаш состоялась с подсказки руководителя областного департамента экологии Жаксыгали Иманкулова.
— Мы плотно занимаемся проблемой размещения промышленных стоков спиртового производства, чтобы нейтрализовать негативное воздействие на окружающую среду. К примеру, в Актобе спирт производится на территории города. Барду, получаемую при переработке отходов, сушат и получают белковый корм для животных. Проблема в том, что при этом образуется жидкая фракция, которая сбрасывается в канализацию. Сейчас городской акимат предоставил участок для строительства полей испарений в районе полигона ТБО, туда будет сливаться фугат, — разъяснил он ситуацию.
— Был приятно удивлен результатами работы компании «Кентавр». Что меня сильно удивило, в Кандыагаше начали использовать жидкую фракцию после доработок в виде удобрений. Почвоведы признали, что качество земли, которая попала под орошение такими удобрениями, намного повысилось. На такое безотходное производство нас как раз нацеливает Министерство энергетики. На то, чтобы воздействие на окружающую среду было минимизировано. Если будет хорошая урожайность, то опыт достоин распространения для всеобщего блага. Думается, опыт «кентавровцев» учтут другие производители спирта.
Жанат СИСЕКЕНОВА
