Шесть точек. В два ряда. Рельефный шрифт на белом листе бумаги. Пальцы скользят по странице, губы шепчут слова. Незрячие глаза направлены за окно. За которым — непроглядная ночь.
На столе перед Салимжаном лежит книга. 168 страниц.
Каждая из них содержит 30 знаков — шрифт Брайля. Чтобы прочесть роман до конца, ему придется пройтись чувствительными подушечками пальцев по страницам семи таких книг. Это займет примерно неделю. В переводе на плоско-печатный шрифт (обычные буквы обычной книги) объем литературного текста сожмется до 180 страниц. По которым зрячий пробежится глазами за день.
Огромное напряжение, сосредоточенность, концентрация внимания и осязания, покалывание в пальцах, которые немеют от долгого чтения. Стоит ли это того, чтобы выучиться системе Брайля? — Стоит, — считает единственный в области тефлопедагог Салимжан Ермагамбетов.
— В четвертом классе я потерял зрение после травмы, — рассказывает средних лет мужчина. — С четвертого по девятый класс учился в специализированной школе в Караганде, потом в Алматы. По Брайлю мы освоили все науки: и математику, и географию, и физику. Если бы не этот шрифт, нам, незрячим, пришлось бы нелегко.
Для письма по системе Брайля используют специальный прибор, который содержит пластину с углублениями, грифель — острый металлический стержень и особую плотную бумагу. Бумагу закрепляют между пластинами и прокалывают ее грифелем. Слова пишутся справа налево, когда лист вынимается, слова читаются как обычно — слева направо.
Живущие в ночи Учеников у педагога не так много.
— Мы, незрячие, пассивные. И закомплексованные. Лишний раз боимся на улицу выйти, отсиживаемся дома на диване перед телевизором, — говорит Салимжан. Но закрывать единицу тефлопедагога нельзя, убежденно повторяет он несколько раз.
— Приходят на занятия дети, их учить не так легко, они непоседливые и не имеют того жизненного опыта, который есть у взрослых. Но знать грамоту им необходимо, только так они смогут учиться, а потом и работать. Взрослых учить легче, но с годами теряется чувствительность пальцев. Вот попробуйте несколько часов подряд водить руками по шероховатым страницам. Чувствуете, пальцам становится больно? — Салимжан на ощупь берет мою руку и проводит ею по странице. Действительно, не совсем приятные ощущения. — Но система Брайля не только скрашивает наш досуг, она позволяет изучать науки, нотную грамоту.
На то, чтобы в совершенстве овладеть этой системой, в среднем уходит года четыре, выучить шрифт можно за полгода. Салимжан перечисляет: Зура, девушка двадцати с небольшим лет, уже неплохо читает и пишет; недавний выпускник «обычной» школы Ибрагим учится грамоте Брайля; Валера (Валерий Мартыненко — известный актюбинский поэт. — Прим. автора) — бывший учитель, потерявший зрение в 45 лет, может прочесть такую большую книгу за 3-4 дня, а раньше у него на это уходило дней 20-30. Это уже — достижение.
Тефлопедагог учит также своих подопечных играть в шашки и шахматы (есть, оказывается, специальные игральные комплекты для незрячих). И глубоко сокрушается, что инвалидов по зрению не берут в спортивные секции. Почему в России, да что далеко за примерами ходить, в том же Шымкенте, в котором, к слову, как и в Алматы, выпускается спецлитература для незрячих, они могут заниматься дзюдо, самбо, легкой атлетикой, плаванием? Почему у нас работники ДЮСШ, спортивных секций и кружков «футболят» слепых один к другому? И никому нет дела до их желаний и возможностей. И психологов нет, которые бы просто поговорили с живущими в ночи, сняли комплексы, помогли приспособиться к окружающему миру.
Не смотрите на нас, как на изгоев
Не видеть солнечного света, не различать цветов золотистой осени, белоснежной зимы, рисовать в воображении образ своих детей, их глаза и улыбку, так похожие на твою, — непередаваемо тяжело. Тяжело ходить по незнакомым местам, особенно в грязь, дождь или гололед. Нелегко все время прислушиваться, каждую минуту быть начеку, испытывая огромное напряжение. Больно, когда тебя жалеют. Обидно, когда относятся к тебе, как к человеку второго сорта.
— Дети говорят мне: «Папа, не бери тросточку, на тебя на улице все смотрят, как на зверя в зоопарке. Ты не видишь этого, тебе все равно, а мы видим». Они стесняются, а мне с палочкой идти привычней и удобней. Нам спокойнее держать идущего рядом под руку. Я, например, чувствую шаги попутчика. Он поднимает ногу и я за ним. Со временем начинаешь чувствовать даже стоящую рядом машину или дерево, — негромко говорит Салимжан.
Из собственного горького опыта он дает советы тем, у кого в семье случилось несчастье. Не жалейте детей, имеющих проблемы со зрением. Отпускайте их играть с ровесниками. Пусть они пару раз упадут, пусть оступятся. Но они научатся самостоятельности.
— Мы в интернате и полы сами мыли, и вязали, и пуговицу могли пришить, — продолжает мужчина, — а дома родители нас жалели. Я, честно признаться, убегал с аульными пацанами, даже в колхозные сады за яблоками вместе с ними лазил. И ничего.
Обращаясь к невидящему, называйте его по имени, ведь он не всегда может понять, что говорят именно с ним. Заменяйте словами привычные вам жесты, мимику. Если вас не узнают по голосу, назовите свое имя. Нередко в гостях, говорит Салимжан, в таких ситуациях становится неловко и ему, и собеседнику. Напоследок он просит:
— И не смотрите на нас, как на изгоев. Мы такие же, как вы. Помогите слепому перейти через дорогу, сесть в автобус, найти нужную дверь, подойти к столу. Тактично и вежливо. Мы чувствуем себя неуверенно, неполноценно, мы скованы в движениях и в общении. Но мы ждем не жалости и сочувствия, а понимания и конкретной помощи.
* * *
Вот опять вхожу в библиотеку:
Книги, книги в сумрачной тиши…
Для одних — забава и потеха,
Для других — спасение души.
Точечные знаки «веди», «буки»,
От которых то в озноб, то в жар.
Помню, как меня азам науки
Обучил учитель Салимжан.
Верно, что судьбу не выбирают,
Ее свыше каждому дают.
Никогда не думал, что по Брайлю,
Коротать придется жизнь свою.
Я теперь ведомый — не ведущий.
Чутче ощущаю всем нутром,
Как черствеет мир от равнодушья,
Как добро теряет в мире трон.
Не судите, люди, нас, незрячих,
И не бойтесь протянуть руки.
Мы, как вы, но с разницей, что прячем
Боль свою под черные очки.
Он — несчастный гений, Луи Брайль,
Всем в ночи живущим брат и друг,
Чтобы мы с тоски не умирали,
Бросил нам спасательный свой круг.
Ночь уже достала хуже слепня,
Нервы взведены на каждый шаг.
Это страшно, что глаза ослепли,
Но страшней, когда слепа душа.
Одного хочу, товарищ Время,
Потерявшийся среди толпы,
Чтобы мир стал чище и добрее,
Глядя не без слез на нас, слепых…
Валерий МАРТЫНЕНКО
Луи Брайль родился 4 января 1809 года в семье ремесленника в небольшом французском городке Кувре. Когда ему было 3 года, мальчик поранил глаз шилом и ослеп. Родители сделали все, чтобы сын жил полноценной жизнью. В 10 лет Луи отдали в Королевский институт для слепых детей, в 12 лет Брайль начал работу над созданием специального алфавита для слепых, состоявшего из различных комбинаций шести выпуклых точек (рельефно-точечный шрифт). Через три года алфавит был готов. Этот же метод Брайль положил в основу нотной грамоты для слепых. В 1825 году Брайль впервые предложил свою систему, но она была отвергнута зрячими преподавателями. Лишь в 1837 году после выхода в свет первой книги «Краткая история Франции», основанной на рельефном шеститочии, новая система письменности официально обрела право на жизнь и начала свое победное шествие по миру. Луи Брайль умер 6 января 1852 года. Он похоронен в родном городке Кувре. В домике, где он родился и провел детские годы, открыт музей, а улица, которая ведет к дому, названа его именем.
Гульсым НАЗАРБАЕВА
