Областная газета «Актюбинский вестник»

Все новости Актобе и Актюбинской области

Но благодарен я Аллаху за то, что я и есть казах

Памяти Амантая Утегенова

Почти год нет с нами Амантая Утегенова. И хоть со смертью мириться трудно, рождение и смерть есть два естественных пункта человеческой жизни. В отрезке между ними важно содержание. Поэт же умереть не может, потому что в сердцах читателей всегда звучат его стихи.[divider]

Казахи
Нам все равно, хоть на подушку
Лечь головой, а хоть на плаху.
Мне кажется, нет равнодушней
Народа в мире, чем казахи.
С врагом делиться самым лучшим
Из благородства, а не от страха…
Мне кажется, что нет радушней
Народа в мире, чем казахи.
Покой души беречь ревниво,
Даже когда идет все прахом…
Мне кажется, что нет ленивей
Народа в мире, чем казахи.
Забить последнюю овечку
Гостю — посланнику Аллаха,
Притом раздвинут гордо плечи…
Что делать, таковы казахи.
Чеченцу пришлому ли, немцу ль
Отдать последнюю рубаху
И восхищаться иноземцем,
Пожалуй, могут лишь казахи.
Трудиться до седьмого пота,
Не требуя при этом платы,
И дорожить своей свободой
Превыше серебра и злата,
Внезапно затаить обиду
На друга только за усмешку,
Потом в упор его не видеть,
Отречься от него навечно
Готовы мы. Такой характер.
Такой уж нрав у нас.
Что делать?!
Нам все равно: прав иль неправ ты,
Нам важно, чтобы сердце пело
От добрых чистых отношений,
От радости простой в глазах…
Коль нужно, то без размышлений
За друга жизнь отдаст казах.
Терплю или люблю казахов?
Об этом трудно мне сказать.
Но благодарен я Аллаху
За то, что я и есть казах.
Да, я ленив, спесив, обидчив.
Да, не прощаю другу зла.
Но не фальшив и не двуличен,
Надежен в дружбе, как скала.
Восток почувствует, и Запад
Нас, полагаю я, поймет.
Мир узнает уже казахов,
И сам к казахам мир идет.[divider]
Тарикат
Натянутой струной строка
моя была
Всегда.
Тем и теперь доволен я вполне…
А новизна меня с собой не повела…
Я, впрочем, сам не очень-то
тянулся к ней.
Зато без срывов пел,
Без фальши жил,
Ни плесенью вовек
Не слыл,
Ни старым мхом.
А просто, как судьбой
Заветной,
Дорожил
Отточенным классическим стихом.
Еще немало зорь и ярких
грез найду
Я в Слове и напевном, и простом…
А коль ненужными станут
стихи мои, уйду…
Неважно — на щите иль со щитом…
О, я умел прощать…
Да, я умел любить…
И равно мог ценить и бурю, и уют…
Шаг воина берег, хвастливо
не трубил…
А внуки пусть свой мир
Иначе создают,
Иначе пусть живут,
Иначе пусть поют…

*Тарикат — путь по жизни, планида,
юдоль, выбор.[divider]
Искра
Меня всегда манила даль,
Звала мечта меня всегда.
Я нес, как знамя, сквозь года
Любовь, поэзию и грусть.
Бывало, жгла меня беда,
Знавало сердце стужу льда,
Слаб становился иногда…
Лгать и бахвалиться не тщусь.
И мог восторженно я петь,
И мог под облака взлететь,
И мог не просто я хотеть,
А и уметь способен был.
И искрой Божьей одарен,
И в жизнь восторженно влюблен,
Красою мира покорен,
Я жил и время торопил.
Похвал не ждал я и наград,
Писал душой, был песне рад…
Не господин я и не раб.
Я муж и воин.
Человек.
Всевышний подарил мне свет,
И я оставил в жизни след.
Лучом Божественным согрет,
Поэтом я прожил свой век.[divider]
Молитва
Научи меня не ждать,
Не грустить и не томиться.
Научи меня предать
Из-за журавля синицу.
Научи меня скрывать
Необузданное слово
И угодливо кивать,
Соглашаясь с явной ложью.
Научи меня дружить
С подлецом любым и вором.
Научи с оглядкой жить,
С негодяями не спорить.
Научи меня любить
Властное юродство чина.
Научи меня не быть
Человеком и мужчиной.[divider]
Первая любовь
Приемлю без печали я разлуку.
Опять влюбляюсь и прощаюсь
вновь…
Спасибо за жестокую науку,
Учительница — Первая любовь.
Меня ты равнодушьем закалила,
Бессонницу и вдохновенье мне,
Сама того не зная, подарила,
Неистово лаская лишь во сне.
Наверно, ты другого полюбила…
А может, не любила никогда…
Ты в собственном соку меня
варила,
Лучистая холодная звезда.
Я пил вино, блудил и куролесил
И нежность разбазаривал свою.
Лишь с виду бесшабашен я и весел,
А на душе боль лютую таю.
Опять из-за меня грустит другая.
Я холоден,
Но не могу понять,
За что ты меня мучила, родная,
Зачем жестоким сделала меня?
Мой путь порою хмур, порою
светел.
Знавал обиды, ведал дни побед.
И если стал я трепетным поэтом,
То, видно, лишь благодаря тебе.
Угрюмым не бываю и надутым,
Умею жить, ценить умею новь…
Спасибо за прекрасную науку,
Учительница — Первая любовь.[divider]
Шагрень
Достань шагреневую кожу,
Измерь словами суету,
Пока еще питают корни
Всегда незрелую мечту.
Подобна смуте Махамбета
Твоя нетраченая страсть.
И вязнут в серости обеты,
И в сердце не находит страх
Ни места, ни хотя бы мига…
Теряли гордость короли,
Чтоб заслужить прощенье мира.
И унижались, как могли.
Копье и конь, расклад и жертвы –
Величье и размах в былом.
Скоропостижные сюжеты
На лист мгновение свело.
Все завершается спокойно,
Да будет путь другой тернист!
Сожги шагреневую кожу,
Заполни страстью белый лист![divider]
Белый лист
1.
Лист бел и чист,
как ты в семнадцать
лет.
И потому
он мыслью не согрет.
Насыщенным он будет
лишь тогда,
когда перо твое на нем
оставит
так, как в тебе
оставили года
рубцы ошибок,
шрамы дерзких строк,
и обретет
свой собственный мирок,
и превратит
его в огромный мир,
пропитанный
дыханием любви
к другим, ему неведомым
мирам,
и затаит в себе
и страсти миг,
и нежности бездонные
моря,
и жгучую упущенность
обид,
и светлый день,
который был убит,
разбойную распущенность
судьбы,
внезапную безудержность
беды,
густеющую теплоту
слюды,
изменчивую простоту
воды,
рискованную чистоту
нужды,
раскованную красоту
звезды,
распятья неосознанных
потерь,
утрату нераспознанных
побед,
незримо в сердце зреющий
побег,
в свершение невылитый
порыв,
шершавую задумчивость
коры,
холодную законченность
дыры,
незавершенность скромных
запятых,
несокрушимость эпосов
простых,
стремительность скользящего
пера,
мгновенья затвердевшего
вчера,
сомненья предстоящего
утра,
и задохнется,
так и не насытясь,
наполнившись,
и не успев добрать…
2.
Моя невеста — белая бумага,
А я — ее неистовый жених.
Тая надежды, беспокойным
мавром,
Но не затем, чтобы ее винить,
Я к ней тянусь. Я просыпаюсь
ночью
И в белое безмолвие вхожу,
Растерянно бреду по многоточьям,
Под знаком вопросительным сижу.
То задыхаюсь, то себе пророчу
Предательство, измену и беду.
Под дулами холодных двоеточий
Ответа поражающего жду.
Плутаю неприкаянно подолгу
В цепях надежд, холодных и
литых.
Вонзаются в усталые подошвы
Коварные колючки запятых.
Надежды мои сбудутся ль, не знаю,
Но я лелею их и берегу…
Лишь редко, восклицательные
знаки
Завидев, к ним взволнованно бегу.

* * *
Я жизнь неправильно прожил —
Любил не то, любил не тех?
Я молодость свою вложил
В объятия пустых утех?
Не для себя седлал коня,
Дарил другим и ночь, и день…
И обворовывал меня,
Пожалуй, всяк кому не лень…
Я перевел десятки книг,
Я пережил десятки бед,
Я в тайны творчества проник…
Так в чем печаль?
Так в чем пробел?
Вовек я не ценил свой дар,
Нисколько не берег я сил,
Всего себя другим раздал…
Выходит,
Правильно я жил…[divider]

Мерей
Из ошибок своих
не всегда
извлекал я
уроки.
Доверялся легко
и, бывало,
платился
жестоко.
Откровенность моя
выходила
порою
мне
боком…
Я влюблялся
легко,
оставаясь
всегда
одиноким…
И тогда приучил
я себя
замыкаться
до срока.
Приучил
я себя
хоть немного
казаться угрюмым…
Но
дождался
Тебя…
Мне
такую
вовек
не придумать.
Я люблю
Тебя
так,
что свои
ненавижу
пороки.
Я люблю
Тебя
так,
что старею
теперь,
не печалясь.
Я люблю
Тебя
так,
что боюсь
умереть
ненароком.
Я люблю
Тебя
так,
что любви своей
не замечаю.[divider]
Песочные часы
Струится время в бесконечность..
Из бесконечности струится…
Нас впитывает вечность.
Куда она стремится?
Я — песчинка тоже?
Быть не может!
Я — человек!
Я — мысль!
Мир
Я
!
Я
Мир
Оставлю
За собой,
Теплом души
Моей согретый.
Явился в мир мальцом.
Явился в жизнь никем я.
Ну, а из него уйду отцом
Детей своих и, думаю, поэтом…[divider]

 

Колонка "Взгляд"