Этот человек не выглядит на свои 88. Когда узнаешь его возраст, удивляешься. Еще удивительнее узнать, что Ростислав Александрович Сегедин – потомок венгерских князей, но это давнее, неосознаваемое прошлое. Есть другие не менее интересные факты. Ростислав Сегедин – один из первых геологоразведчиков послевоенного времени, приехавших в Актобе. Художник. Автор песен. Автор статей и научно-популярных книг. Заслуженный геолог республики. Почетный житель города. Персональный пенсионер. За ученость коллеги называли его «академиком». Пожалуй, удели он побольше внимания научной карьере, прозвище оправдалось бы. Но у Сегедина была масса увлечений, которые не позволяли ему засиживаться на месте. Одно из них – фотография.
История города пишется не только сегодня. Каждое поколение, естественно, начинает отсчет с себя, относя все прошлое ко «временам Очаковским». А между тем город меняется… Бабушка из квартиры напротив рассказывает, что жила в Жилгородке, а в район нынешней Сазды ее дети отпрашивались – погулять в степь. Не верится. Зато здание, совсем новое, построенное, когда мы закончили пятый класс, соседский мальчишка уже называет «старый дом на Курмыше». Так что проходит не так уже много лет, пока новое становится старым.
Ростислав Сегедин помнит, каким Актобе был 60 лет назад. И не только помнит, но и может это все показать на своих фотографиях. Если просмотреть снимки Актюбинска, сделанные Ростиславом Александровичем, когда город был молодым и одноэтажным, то возникает чувство реального путешествия во времени. Вот пустырь, на месте которого сейчас стоит уже довольно «почтенный» дом. Вот парк им. Пушкина: там, где сейчас асфальт и троллейбусы, – грязь и ослик с седоком. Зато ограда все та же, что и десятки лет назад. Вот площадь возле нынешнего городского акимата – тогда она была главной площадью города и называлась «Красной». А вот верблюд тянет волокушу там, где в будущем появится магазин «Березка». И как моментальный перенос вперед – те же объекты спустя двадцать, тридцать лет.
Кто сейчас может сказать: где у нас север, где юг? Разве что по трибунам Центрального стадиона можно вычислить. А во времена одноэтажного Актобе стороны света порой служили базовым ориентиром. Некоторые снимки так и названы: вид на север, вид на юг.
— Ростислав Александрович, а как у вас появилась эта идея – фотографировать одни и те же места в разные годы?
На этот вопрос Сегедин пожимает плечами, улыбается и объясняет: как-то так и получилось само собой. Но, кажется, все началось с портретов и геологической привычки фиксировать вид местности. Ростислав Александрович – единственный фотограф в семье, вынесший свое хобби из детства. Стены его комнаты увешаны великолепными портретными фотографиями родственников. Кроме семьи, он снимал друзей, коллег, и так получалось, что некоторые снимки делались на улице, на фоне зданий. А еще в его жилище масса фотоальбомов, названных просто: «Подмосковье», «Воронеж», «Киев», «Города, где я бывал». В каждом из них десятки снимков. На каждом снимке застыли города и люди, какими они уже никогда не будут снова.
Фотографии тех лет живут долго. Почему? Ответ простой: потому что были дорогим удовольствием. Это сейчас четкий цветной снимок короткофокусной «мыльницей» можно получить за пять минут. Или – для продвинутых – немного поколдовать в фотошопе и сделать шедевр. А в прошлом веке процесс создания снимка обозначал целый ряд специфических предметов: фотоаппарат, вспышка, экспонометр, растровые линзы, фотоувеличитель, проявитель, фиксаж, всевозможные кюветы, бачки, красные лампы, щипцы, кадрирующие рамки, глянцеватель и Бог знает что еще. Надо еще учесть, что большинство этих вещей во времена победившего социализма были в дефиците. Немудрено, что каждый удачный отпечаток хранился как важный документ.
Вот так и получилось, что снимки коллег и знакомых сохранились. Пейзажи на них остались неизменными на бумаге, но сильно преобразились на самом деле. И через несколько лет пришлось снова обойти запечатленные места: город-то меняется.
И вот уже между двумя-тремя снимками разных лет, которые держишь в руках, как будто звенит натянутая струна. Различие между давним прошлым и временами, которые еще помнишь сам, создает напряжение и волнение. Охота взять свой фотоаппарат – уже современный, цифровой – и пройтись по Актобе, чтобы создать очередное поколение городских зарисовок. Это желание возникает, когда понимаешь: не так уж много должно пройти времени, чтобы город стал неузнаваемым, надо успеть поймать настоящий момент, пока он не стал прошлым. Чтобы можно было бы показать своим детям историю того, как провинциальный городок стал центром региона.
Сам Ростислав Александрович теперь редко выходит на улицу. Хотя появись этот хрупкий дедушка с «Зенитом», к примеру, на водно-зеленом бульваре, ему было бы что поснимать. Благо, что с пленкой и печатью теперь проблем никаких. Есть все эти возможности и у нас. Главное — понять, что каждый момент рано или поздно становится историей, и нужно сохранить его.
Шолпан ТУЛЕУЛОВА
